Эмма Дарси - Пылкий жених

Санни искоса глянула на него, ей была совершенно непонятна его реакция. Она продолжала плакать, но уже больше из желания вызвать его сочувствие… Он что, каменный?

- Перестань, возьми себя в руки. Ты не ребенок, - спокойно сказал Брайс, понимая, что стоит ему сейчас пожалеть ее, и опять хлынет Ниагарский водопад. - Вполне обычное явление, иногда проходит несколько месяцев.

- Но нам же нельзя ждать несколько месяцев, ты прекрасно это понимаешь, - стала защищаться она. - Уилл не может ждать так долго.

Брайс вздохнул, а она опять закрыла глаза, стараясь удержать слезы.

- Ну, прости. Если ты беспокоишься об отце, то хватит! - прикрикнул он. - Мне не нравится твое состояние. Прошу тебя, Санни, успокойся!

Санни с изумлением посмотрела на него: ого, он может сердиться? Но боль в груди распирала ее, ей стало как-то особенно тяжело, она чувствовала дискомфорт, но ничего не могла с собой сделать. В обычный день она была бы гораздо спокойнее. Конечно, Брайсу она не нравится вот такая, слезливая и раздражительная. Санни понимала, что он старается скрыть свою внутреннюю тревогу под внешним спокойствием и равнодушием, он мужчина и не должен хлюпать носом вместе с ней.

Умом- то Санни понимала, но сделать с собой ничего не могла. Она верила, что он женился на ней ради нее самой, считая ее идеальной женой, но и ради детей тоже… об этом нельзя было не думать. Значит, и в идеальной женщине могут быть изъяны, горько подумала Санни.

Они подъехали к дому. Брайс молча вышел из машины и повел Санни к парадному. Ее ноги заплетались, как будто она была пьяная.

- Сейчас перекуси и ложись.

При мысли о том, что надо готовить, ей стало дурно, желудок сжался, а в голове стучала только одна мысль: лечь и заснуть… хоть навсегда.

- Санни!

Беспокойство и нежность в его голосе заставили ее остановиться на полдороге. Она посмотрела на него, покачала головой и пошла дальше.

Брайс снова окликнул ее, кивнув в сторону холодильника:

- Может, сок? Бутерброд с мясом?

Она с отвращением покачала головой. Ну зачем он ее мучает? Разве не видит, как ей плохо? Но он заботится о ней, подумала она, заботится… хочет помочь…

- Может, приготовить горячий чай? Это испытанное средство, мне очень помогает.

- Брайс, перестань делать вид, что ты спокоен. Ты же знаешь, что я должна пройти осмотр, как советует тест? Тогда наверняка выяснится, что я… что я бесплодна, - с трудом выговорила она это страшное слово.

- Санни, не мучь себя.

- Не перебивай… Мы, ты и я, должны пройти обследование, но если выяснится, что виновата я… то развод неминуем, я не хочу висеть на тебе как камень.

- Нет! - взорвался он.

Санни не отреагировала на его вопль и ровным голосом продолжала:

- Я вернусь обратно в Австралию, к моей прежней жизни. Я не буду претендовать ни на что, можешь мне поверить. Деньги меня не интересуют.

- Да, для тебя деньги ничего не значат, я знаю.

- Я рада, что ты это понимаешь. Для меня имеют значение другие ценности… ты знаешь, какие. Дети в первую очередь. Да и для тебя тоже. Иначе зачем тебе столько денег? Кому ты передашь дело вашей с отцом жизни?

- Нет! - повторил он так же страстно.

Она посмотрела на него абсолютно пустыми глазами.

- Не спорь! Ты знаешь, что я права.

Но Брайс больше ничего не стал говорить. Он думал, как убедить ее в том, что все не так, как она надумала. У Санни своя правда, он не мог этого не признавать, но все его существо, и человеческое и мужское, восставало против этой ее правды!

Санни равнодушно обвела глазами кухню, понуро опустившего голову Брайса и на ватных ногах поплелась наверх, в их спальню. Скорее бы уж в кровать… зарыться в подушку, и та примет ее горе, ее слезы.

Брайс смотрел, как Санни уходит от него. Почему она так сказала? Как она могла решить все за них двоих? Неужели он так мало значит для нее? Он, стало быть, нужен ей только как производитель?

О разводе он слышать не хочет, даже мысли такой не допускает. Нет причин, чтобы он отпустил от себя такую женщину. Они женаты всего два месяца, но это самые счастливые месяцы в его жизни. Вряд ли он сможет вести прежнюю рассеянную жизнь со случайными любовницами.

Брайс достал виски и налил почти полстакана: сейчас ему тоже надо расслабиться. Санни так заполнила все его жизненное пространство любовью и заботой, она дарит ему такие плотские радости, что он не в состоянии представить на ее месте другую женщину. Развод! Она с ума сошла, он не даст ей развод, не даст! Ради какого-то теоретического, не желающего появляться на свет младенца он должен отказаться от своей очаровательной жены, которую с таким трудом нашел среди меркантильных дам, гонявшихся за его богатством?

Он вспомнил Кристин. Вот уж кто не стал бы переживать по поводу отсутствия детей. Что ж, возможно, Кристин и права, ей не нужен никто, она слишком эгоистична. Бог с ней, он желает ей счастья… с другим партнером.

Но Санни упряма, что, если она действительно будет требовать развод? У него не будет никаких прав удерживать ее. Все в нем кричало, протестовало против развода. Надо что-то делать, искать выход.

И тут его осенило. Ребенок может быть и в бесплодном браке, сейчас это не проблема. Можно усыновить ребенка, подыскать здорового малыша с хорошей наследственностью, можно найти мать-донора… Надо только поискать, и, он уверен, они найдут такого малыша, который им понравится и подойдет по всем показателям.

Брайс чуть не запрыгал от радости, но пока решил не говорить ей. Время еще есть. Он будет бороться за нее независимо от того, родит она ему ребенка или нет. Брайс метался по комнате, размахивая кулаками и бормоча, как будто Санни уже собралась уезжать в свою Австралию. Никто и ничто не может их разлучить!

И все- таки надо пойти посмотреть, как она там, бедняжка. Брайс сделал еще один глоток виски и пошел в спальню. Один взгляд на Санни лишил его желания что-то доказывать. Свернувшись в клубок и уткнувшись в подушку, она так горько рыдала, что у него сжалось сердце. Господи, да она действительно страдает и вряд ли хочет развода. Только из-за ребенка, которого еще и в помине нет, так страшно не рыдают. Она оплакивает свою разбитую жизнь, ведь ее взяли замуж только из-за ребенка, с быстротой молнии пронеслась в его мозгу эта страшная догадка.

Брайс подошел к кровати, снял пиджак и галстук и бросил их на стул. Потом опустился на колени и, поддев под Санни руки, поднял ее и прижал к себе.

- Брайс, - захлебнулась она от рыданий, дрожа как в лихорадке.

- Тише, успокойся. - Он еще крепче прижал ее. - Я никуда тебя не отпущу, слышишь? О разводе не может быть и речи! Ты хочешь сделать меня несчастным на всю жизнь?

Санни пыталась вырваться из его объятий, но он крепко держал ее, пока она не замерла, покоренная его силой. Брайс стал нежно целовать ее зареванное лицо, прекрасные карие глаза, душистые вьющиеся волосы.