Алина Кускова - Рыжая бестия

– Платить будем? – усмехнулся усач.

– Обязательно, – ответила ему Марьяна и полезла в сумочку за деньгами. – По всем счетам.

– Ох, – покачал головой тот, – не завидую я этому парню!

– Не хамите, – предупредила Марьяна.

– А что я? – пожал плечами водитель. – Я ничего. Мое дело привезти и отвезти. А разбираться вам самим. Только, – он сделал паузу, подождав, пока девушка протянет ему купюру, – только зря все это. Не ваш он человек! Вот встретите своего, сразу поймете.

– А если не пойму? – сощурилась Марьяна. Дожила, ей теперь дают советы водители такси.

– Придет время, поймете. – И такси попыхтело за угол дома.

Марьяна усмехнулась и пошла к себе. Хмель от шампанского уже выветрился из ее головы. Как хорошо, что она вняла совету шефа и не стала мешать водку с пивом. Ошибается Степанов.

Она не слабое звено в их цепи. И Марьяна это докажет.

– Ксюха, – позвонила она подруге, – напиши за меня заявление на отпуск! Пока Борюсик добрый и помнит о моей утрате… Я рада, что ты тоже о ней помнишь! Куда я ее дела? Выкупила из вытрезвителя и выкинула по дороге. Нет, из такси выкинула, не из сердца. Чем стану заниматься? Ксюшенька, ты позвони Эльке Пономаревой и проконсультируйся точнее, какие мероприятия способствовали процессу возвращения блудного жениха. Да, подруга дорогая, обязательно под запись. Я собираюсь составить сегодня четкий план операции «Возвращение невозвращенцев». Естественно, это он думает, что невозвращенец. Но кто его спрашивает?!

Васька встретила ее как родная и не переставая терлась о ноги. Это означало, что кошку нужно покормить. Марьяна положила трубку телефона и отправилась на кухню. Мысли носились в ее голове, как сбившиеся с орбит ракеты с ядерными боеголовками.

Кошка Васька.

Степанов долго не мог понять, почему Марьяна назвала Ваську Васькой. Хоть та и объясняла ему, что, когда принесли котенка, было совершенно неясно, какого он пола, да об этом Марьяна тогда и не задумывалась. А когда домашнее животное подросло и все стало очевидно, впрочем, в этом разобралась не сама Марьяна, а тетя Маша, то переназывать кошку не стали. К чему? Васька к Ваське привыкла.

«Вискас» Степанову тоже не нравился, запах отвратительный.

Вот бы поместить Матвея в клетку с сотней кошек и мешками корма. Нет, лучше в клетку к тиграм и не покормить их перед этим.

– Ешь, пушистик! Ешь, хорошая девочка.

Марьяна вздохнула: с этим вздорным Матвеем она стала такой кровожадной.

Но ее хоть кто-то встречает дома, и это не «Скорая помощь» с пожарным надзором. Неужели Степанову нравится томиться в одиночестве?! Тогда тюрьма по нему плачет, одиночная камера. Нужно будет узнать, не действует ли поблизости от его холостяцкого жилья маньяк-одиночка, и подбросить снимок Степы следствию. Есть у Марьяны одна удачная фотография, сделанная на сельской природе. На ней изображен Матвей, наступивший в свежий навоз, с такой перекошенной физиономией!

Так, он не забрал и фотографии. Марьяна полезла в секретер и достала альбом. Но рвать она их не станет, вместо этого, глядя на свое безоблачное счастье (снимок с перекошенной физиономией можно пока убрать), Марьяна займется составлением плана возвращения Степы.

– Итак, пункт первый. – Она ненадолго задумалась над чистым листом бумаги. – Испортить его автомобиль, над которым он дрожит!

Если на свете существовал образ женской дружбы, то ее олицетворяла Ксения. Благодаря стараниям подруги и ее заступничеству, граничащему с безумием при описании мучительных страданий Репиной по поводу трагической кончины близкого родственника, Борюсик отпустил Марьяну в незапланированный отпуск.

Они с Матвеем хотели провести отпуск в Карелии среди шалашей, озер, стройных березок и белых ночей. Они собирались разводить костры и жарить на углях мясо, купаться в прохладной воде и плавать по бурным речушкам на байдарке. Даже в магазин спортивных товаров успели заглянуть и прикинуть цену на эту самую байдарку. Степанов хоть и произнес, глядя на ценник: «Однако!», но от идеи не отказался. Он отказался от Марьяны. Теперь сплавляться по бурным речушкам он будет в гордом одиночестве, а Марьяна в гордом одиночестве останется томиться в душном городе.

Впрочем, отпуск у Матвея еще не скоро. А у нее уже начался!

Она сладко потянулась, поглядела в окно, где уже вовсю пригревало летнее солнышко и пробегали редкие прохожие, в это время между завтраком и обедом стремящиеся укрыться от его палящих лучей в прохладе скверов и парков.

– Пора! – приказала себе Марьяна и отправилась одеваться.

На этот раз требовалось выглядеть незаметной серой мышью, для того чтобы не быть узнанной, ведь Марьяна собиралась фактически на преступление. Или, по крайней мере, содеянное должно было потянуть на хулиганство с отягчающими последствиями в виде существенного материального ущерба. Ущерб должен был заметить Степанов, Марьяну – никто.

Натянув джинсы, которые пищали в прошлом сезоне (как хорошо, что она их не выбросила!), майку облезлого розового цвета, случайно купленную в гипермаркете вместе с кефиром, кроссовки (да им сто лет! Как хорошо, что она о них вообще вспомнила!), Марьяна задумалась. К неприметному гардеробу прилагались солнцезащитные очки. И ребром, как у великого Шекспира, вставал вопрос: «Краситься или не краситься?» Если Марьяна не нанесет на лицо боевую раскраску, то ее, захваченную врасплох, узнают только Степанов и Ксения. Ксению, как настоящую подругу, в расчет можно не принимать. Если Марьяна накрасится, то ее, опять же, узнает Степанов. Зато тогда будет чем подмигнуть следователю на допросе, когда тот поинтересуется, зачем она это сделала.

Макияж отнял у Репиной целый час. К нему пришлось сделать укладку и на всякий случай подщипать брови. Поглядев внимательно на свое отражение в зеркале, Марьяна осталась довольна. Если ее поймают, то пусть Степанов увидит, от какой неземной красоты отказался!

Серая мышь, ничего не скажешь. Без мазка помады. Вот его-то она и не сделает. Марьяна нацепила темные очки, подхватила сумочку и кинулась вниз. Время поджимало, она и так проспала и провозилась, у Матвея вот-вот начнется обеденный перерыв, и он потащится в ближайшую кафешку. Ничего, так даже интереснее. Как раз напротив его офиса есть блинная, а блины он терпеть не может! В блинной Марьяна и проследит за всем, что случится дальше после того, как она… Если получится, конечно.

Она успела, сутулые белые воротнички еще сидели на рабочих местах. Их припаркованные автомобили тоскливо дожидались того светлого мгновения, когда снова получат возможность сорваться с насиженного ими места и унестись вдаль.