Сандра Джоунс - Два одиночества

Откинувшись на спинку сиденья, Кейн с интересом изучал брюнетку. Прическа не слишком удачная — прямые гладкие волосы всегда проигрывают, когда их зачесывают наверх, — но в общем смотрится неплохо. И подчеркивает шею — длинную и на редкость изящную... Кейн не считал эту деталь определяющей женской красоты, но благодаря зачаткам классического образования по достоинству оценил шею брюнетки.

Нет, вряд ли он ее знает... Словно почувствовав на себе пристальный взгляд, она вздернула свой точеный подбородок — и в глубинах его памяти зазвенел колокольчик. В этом жесте было что-то знакомое. Нет, он точно видел этот подбородок, но где и когда?..

Пока Кейн ломал голову, к машине брюнетки подвалил какой-то пьяный тип и в Кейне, как обычно, проснулся донкихот. Разделавшись с обидчиком, он вернулся к прекрасной даме и, вместо того чтобы, выслушав слова благодарности, отвалить, решил на прощание дать совет:

— Леди, конечно, это не мое дело, но только если вы и дальше намерены сидеть в машине, то рискуете нарваться на неприятности.

— Да нет... Я как раз собиралась выйти. Я... я приехала в ресторан. На вечер выпускников... Только я...

Кейн с интересом наблюдал, как она снова вздернула точеный подбородок. Может, на кого-то это и производит должное впечатление, однако на пьяного не произвело. И на него тоже... Сам не понимая, какого черта ему от нее надо, Кейн дернул дверцу и опустился на сиденье рядом с незнакомкой.

— Что вам нужно?! — испуганно расширив глаза, выпалила она. — Убирайтесь!

— Леди, похоже, вы плоховато соображаете. Ищете новых приключений? Какого черта сидите в незапертой машине? Разве мама не научила вас, как себя вести?

От неожиданности у нее чуть приоткрылся рот. Однако мама не побеспокоилась и вовремя не исправила дочке прикус! — отметил про себя Кейн. Передние зубы так и наезжают один на другой. Хотя иной раз подобный дефект придает изюминку улыбке. При условии что эта странноватая особа умеет улыбаться.

— Я же сказала: я иду в ресторан.

— Вот и прекрасно. А зачем тогда вот уже четверть часа торчите в машине? Решаете, с какой ноги лучше пойти?

— А вы всегда пристаете к незнакомым женщинам на стоянках?

— Не обольщайтесь. Вы не из тех незнакомок. Хотя и строите из себя недотрогу...

Схватив сумочку, Терри приготовилась было выскочить из машины, но его следующая фраза заставила ее остановиться:

— Извините. Обычно я не позволяю себе совать нос в чужие дела, но...

— Вот как? А действуете весьма уверенно, как человек с большим опытом.

Пропустив мимо ушей колкость, Кейн усмехнулся.

— Пожалуй, вы правы.

— В любом случае, я вам очень признательна. За то, что избавили меня от того пьяного типа. И конечно же неосмотрительно оставлять окно открытым, но я...

Но благодаря Фреду в салоне пахнет мокрыми кроссовками и Бог знает чем еще.

— Незачем было оставлять окно открытым и дверцу незапертой. А раз вы тут так долго сидите, похоже, незачем было и вовсе сюда приезжать.

— Это точно! — Терри вздохнула. — Зачем возвращаться в прошлое? Ни к чему хорошему это не приведет.

— Вы про вечер встречи?

— Ну да. Мне прислали приглашение, и я... Терри украдкой покосилась на незнакомца.

Пока что у нее нет оснований его опасаться. Правда, он вломился к ней в машину, но ведь сначала разделался с пьяницей! Конечно, она и сама бы с ним справилась — распахнула бы резко дверцу и сбила бы пьяного ловеласа с ног, а потом бы заперлась и нажала на гудок. И все же незнакомец избавил ее от лишних неприятностей.

— А я тоже на вечер встречи, — Признался Кейн.

Терри повернулась и, заглянув ему в лицо, спросила:

— Так мы с вами учились в одной школе?

Светло-русые волосы с сильной проседью, глаза карие, рот... На ум пришло клише из дамских романов «горькие складки в уголках рта». А что, верно подмечено... Похоже, жизнь его изрядно потрепала, но теперь, судя по костюму, он далеко не бедствует.

Терри считала себя большим экспертом по части мужской одежды. Ее бывший супруг Джон тратил на себя в месяц больше, чем они с Фредом тратят в год. Удивительное дело: Джон из состоятельной семьи, но во всем, что касалось жены и сына, был жуткий скупердяй. Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Это еще один из изощренных методов унижения, только и всего! Джону доставляло огромное удовольствие вынуждать жену выпрашивать у него каждое пенни, а потом еще и упрекать за то, что она не умеет одеваться.

— А вы меня помните? — прервал ее мысли незнакомец.

Очнувшись от воспоминаний, Терри вздрогнула, покачала головой и принялась втыкать вылезшие из прически шпильки.

— Нет, извините, что-то не припомню... Столько лет прошло, а зрение у меня всегда было неважное.

Стало быть, теперь носит линзы, заключил про себя Кейн, а вслух сказал:

— Дело не только в зрении. Уверяю вас, если вы все-таки решитесь пойти на вечер, еще не один раз придется извиняться!

— А вы пойдете? — робко спросила Терри. Может, если хотя бы первые минуты она будет там не одна, ей будет полегче?

— А вы? — вопросом на вопрос ответил он.

— Вы что, тоже робеете? — удивилась Терри. — Не верю.

— Но вы же сами сказали: прошло столько лет. Вряд ли меня узнают, тем более что я не поддерживал ни с кем связи.

— Так зачем тогда пришли?

Кейн пожал плечами. Хороший вопрос! Только ответа у него нет. Пожалуй, он придавал этому вечеру некое символическое значение. Для Кейна Найтона это начало новой жизни, а для бывшего ученика Кирка Райли (то бишь Кирка Кейна Найтона Райли) прощание с прошлым. Но не обсуждать же это с домашней хозяйкой не первой молодости, нарядившейся в лучшее платье и прикатившей на вечер похвастаться семейными фотографиями!

— Знаете что? — неожиданно для себя самого выпалил он. — Давайте зайдем туда вместе, посмотрим, как там тусуются, а если вдруг не понравится, уйдем со спокойной совестью и сознанием выполненного долга.

— Давайте! — с готовностью согласилась Терри. — Зря, что ли, я потратилась!

Билет стоил гроши. Как бизнесмен Кейн автоматом подсчитал: цена еле-еле покрывает расходы на вечер. Словно прочтя его мысли, Терри пояснила:

— Я имею в виду не пригласительный билет, а новые духи. Боюсь, я ими явно злоупотребила.

Наклонившись к ней, он с сосредоточенным видом потянул носом воздух и изрек:

— В самый раз. Если не ошибаюсь, «Мажи нуар»?

Даже в сгустившихся сумерках Кейн заметил, как у нее расширились зрачки и глаза стали совсем темными. А глаза у нее приметные: глаза-хамелеоны, сейчас зеленые в тон платью. Ничего себе ресницы! Интересно, они у нее от природы такие или это результат объемной туши? И волосы что надо — густые, блестящие, — крашеные так никогда не блестят. Зеленоглазая брюнетка... Габби душу бы продала за такое сочетание.