Айлин Даймонд - Фея северного озера

— Ты не знаешь, где она сейчас? — Аманда упорно держала тему разговора.

Рей вздохнул.

— Знаю. Штат Орегон, город Юджин, муниципальное кладбище, крайний ряд справа от входа. Номер могилы не помню.

Аманда вздрогнула:

— Откуда ты знаешь? Что с ней случилось? Рей пожал плечами.

— Что должно было случиться, то и случилось. Я знаю об этом лишь чуть-чуть, от общих друзей, и то случайно, потому что оказался в Юджине и мы разговорились о прошлом. Они-то меня и провели к могилке. Да и никто толком не знает, только знают, что был суицид. Она повесилась в полном одиночестве.

— Дэн знает? — быстро и жестко спросила Аманда.

— Я ему не говорил, а он не спрашивал — медленно и тихо ответил Рей.

В эту минуту открылась дверь и зашел Дэн. Он был спокоен, деловит, и при его виде оба — Рей и Аманда — невольно отпрянули друг от друга. Но Дэн не заметил руки Аманды на руке Рея — или сделал вид, что не заметил. Во всяком случае, их разговора он не слышал.

Он подошел к Рею, дружески и осторожно пожал ему здоровую руку.

— Как дела?

— Превосходно, — улыбнулся Рей.

— Я говорил с главврачом, скоро будет вертолет, тебя отвезут в госпиталь.

— Спасибо. А мы с Амандой обсуждаем сегодняшний аттракцион.

Это не было ложью. Ведь об этом тоже говорилось.

— Да, тряхнуло хорошо.

— Как там, в лагере? — одновременно спросили Аманда и Рей.

— Нормально, кое-что попортилось, но особых разрушений нет. Народ повыскакивал из палаток, сначала сильно перепугались, но Бессет, мастер, быстро всех построил и увел на берег. Но самое интересное — увлекаясь, быстро заговорил Дэн, обращаясь не к Аманде, а к Рею, — что наш откос не съехал ни на миллиметр, представляешь? Я его весь сглазил. Четко держится!

Он не удержался от широкой улыбки. И все заулыбались, невольно заразившись его радостью.

— Что же, мистер Дэн, вы оказались правы. Я напишу президенту, что для пробежек он смело может выбрать дорожку вокруг Озера, которую соорудил мистер Дэн! Это будет новое национальное достояние — тропа имени Дэна Рочерли!

Общий смех был прерван приходом главврача.

— Ну, кто тут смеется?! — бодро окликнул он. — Все? Отлично. Того, кто смеется громче всех, первого и выпишем! — И его палец устремился на смеющегося Рея.

После обеда в небе послышался рокот вертолета. Один человек, пытавшийся бросить вызов судьбе, отправился долечивать последствия неразумной дуэли. А двое других вернулись в лагерь к делам и обязанностям, которые ничему больше не мешали.

А через два месяца все работы закончились, лагерь был готов к принятию на следующее лето первой группы детей-инвалидов. Все это время проработавшая правительственная сейсмологическая комиссия пришла к выводу, что произошедшее землетрясение не превышает статистически опасные границы ни по проявлениям, ни по последствиям, ни по частотности. Представитель медицинской корпорации подтвердил превосходство местных условий над прочими по части климатического лечения, и мистер Колдуэлл наконец мог радостно вздохнуть: его усилия по доведению проекта до конца увенчались успехом.

Принимавшая объект комиссия признала качество работ небывало высоким, рекомендовала принять его в качестве стандарта для всех подобных районов и создать на основе лагеря полигон для экспериментального строительства, поставив руководителем мистера Дэна Рочерли.

Мистер Колдуэлл вздохнул еще радостнее и уехал выбивать грант на сооружение нового охотничьего домика для высоких гостей — взамен разрушенного.

А мисс координатор Аманда Вейнер после официальных хлопот в последний раз собрала армию волонтеров и торжественно объявила о закрытии сезона.

Все пережитые трудности и потрясения нисколько не помешали ни всеобщему веселью на танцплощадке, ни фейерверкам, ни прощальной лавине поцелуев и объятий, которые принимали двое: Дэн и Аманда.

А потом они остались одни — наконец вместе.

А через месяц на Ежевичной поляне — далекой, скрытой среди лесов на высоком плато над Озером — началось строительство другого домика.

Сначала приехали двое суровых мужчин и одна пышноволосая улыбающаяся женщина. Мужчины бродили с планом и мерительным инструментом, прикидывали, приглядывали, спорили и, наконец, что-то обмерив, подписали какие-то документы, а женщина оглядывала окружающие деревья и самым красивым давала имена и повязывала на них ленточку. Мужчины мерили и подписывали, а женщина готовила мясо на гриле, и потом все сидели и угощались и обмывали сделку сухим вином, а потом уехали.

А после опять приехал один из мужчин — и с ним пышноволосая женщина. Она здоровалась с деревьями, а он озабоченно оглядывал участок и вбитые колышки, и они о чем-то говорили, бродя по участку и показывая рукой то туда, то сюда.

Мужчина и женщина вытащили из машины палатку, натянули ее, развели небольшой костер, посидели у него, накрывшись одной курткой, а потом забрались в палатку и не вылезали из нее до утра.

А утром они уехали.

А потом на участок приехала бригада, которой руководил тот же мужчина, и принялись пилить и вывозить некоторые деревья, а некоторые — оставили. Те, которые были обвязаны ленточкой.

А потом там, где деревьев больше не было, принялась за работу другая бригада, которой руководил все тот же мужчина, и вскоре самая тихая, мшистая, засыпанная сосновыми иглами часть Ежевичной поляны превратилась в бетонный фундамент.

А потом бригада принялась возводить на фундаменте дом, и мужчина бдительно следил за работой.

Пышноволосая женщина в алом комбинезоне и белой футболке — или в белом свитере и алой куртке — не вмешивалась, только ласково поглядывала на мужчину и разводила очаг подальше от работ и делала вкусный ужин на гриль-решетке, и угощала всю бригаду жареной рыбой или мясом и на прощание благодарила их.

И наступил день, когда весь мусор был аккуратно убран и на Ежевичной поляне засиял окнами двухэтажный коттедж под крутой красной крышей, с антенной-тарелкой и подвалом, где был бассейн и гараж на две машины, и полы с подогревом, и замкнутый цикл водо- и воздухоочистки, — дом, в котором можно жить круглый год вдали от цивилизации — было бы чем заниматься.

А заниматься мужчина и женщина собирались, видимо, прежде всего любовью.

На следующий день после того, как в местной мэрии был зарегистрирован новый дом, там же зарегистрировали новый брак между теми самыми мужчиной и женщиной.

Почему-то оба участника предпочли скромную гражданскую церемонию пышной церковной.

Мужчина был спокоен и деловит, только почему-то все пошевеливал рукой в кармане, где лежали ключи от дома.

Женщину это немного раздражала, и ей все хотелось сказать: «Дэн, вынь руку из кармана!», но она только молчала и предпочитала улыбаться отражению в большом, во всю стену, зеркале, откуда на нее смотрела такая же улыбающаяся женщина — в ослепительно красивом розовом платье, сплошь из воланов и оборок, платье, так удачно купленном на одной из распродаж, чтобы было в чем отметить самый радостный, самый праздничный день в жизни женщины. Платье, которое не будет храниться в залежах устаревших нарядов. Платье, которое будет надеваться как можно чаще, по каждому праздничному случаю. Платье, которое никогда не выйдет из моды.