Вирджиния Лавендер - В ритме фламенко

Микаэль остановил машину, открыл дверцу, помогая прелестной пассажирке выбраться наружу, в терпкие и душные объятия барселонской летней ночи. Отчетливо пахнуло лавром и лимоном. Легкий ветерок пошевелил рассыпавшиеся платиновые пряди молодой женщины.

На фоне светлой в сумерках стены отеля силуэт Микаэля казался черным, нечетким… Даже на расстоянии ощущалось, какой от него исходит жар. Уж не выдумала ли она его?

Маргарет решительно тряхнула головой, заглянула в темные глаза.

— Не хочешь ли подняться ко мне, выпить кофе?

— Хочу, — последовал короткий ответ.

Да, Микаэль явно не принадлежал к любителям тянуть кота за хвост.

Молодую женщину не покидало ощущение, что она бросается головой в омут, но иначе не получалось. Годы серого скучного существования в родной Англии, без праздников, без ярких знакомств… без любви заставили Маргарет тосковать по новым впечатлениям, сильным эмоциям. По страстным объятиям, в конце концов! Попробуйте-ка несколько бесконечных лет прожить бок о бок с самым настоящим пудингом в человечьем обличье!

И теперь она словно бы наверстывала упущенное. Этот город, знойный, причудливый, сочетающий в себе иссушающую жару сиесты, душистую ночную прохладу и сводящий с ума запах моря… О, он вскружил бы голову и менее романтичному человеку, что уж тут говорить о юной женщине, не успевшей повидать в жизни почти ничего.

Микаэль и его спутница прошмыгнули мимо ночного портье, поднялись на лифте на третий этаж. Маргарет внутренне напряглась, проходя мимо конторки и ожидая увидеть неодобрительный взгляд… Так запросто привести к себе в номер мужчину — в Англии это было бы немыслимо!

Но, как оказалось, ночной дежурный, отдав ключи от номера, снова уткнулся в свой журнал, не обратив на припозднившуюся пару никакого внимания.

Вот и светлая, выкрашенная краской дверь ее номера. Молодая женщина вдруг ощутила, что в горле у нее пересохло. Она сглотнула и попыталась попасть ключом в замочную скважину. Тщетно, руки почему-то не слушались.

— Позволь мне, — раздался над ухом густой баритон.

Уверенные пальцы легли на ключ поверх ее руки, и замок, щелкнув, открылся. Дверь распахнулась, в темноте коридора смутно белели зеркало и шкаф.

— Я зажгу свет. — Маргарет потянулась к выключателю.

— Не нужно.

Микаэль ласково взял ее за руку. Прикосновение обожгло словно огнем. Молодой мужчина меж тем притягивал свою трепещущую добычу все ближе, словно хищник, удачно поохотившийся сегодня.

Через мгновение страстный поцелуй вынудил улетучиться последние проблески рассудка из головы англичанки. Микаэль целовал ее умело, заставляя отвечать на чувственную ласку каждую клеточку тела, ласкал руками спину, нежную шею, шелковистый затылок…

На какое-то время Маргарет позабыла, что они находятся в темном коридоре. Перед глазами мелькали какие-то яркие пятна, в ушах шумело… Однако это не мешало ей с пылом отвечать на поцелуи испанца.

Спотыкаясь, они добрались до кровати — вообще-то узкой и неудобной, но теперь показавшейся Маргарет роскошным ложем, достойным королевы. Микаэль одним своим присутствием ухитрился превратить скромный гостиничный номер в волшебные чертоги. Словно во сне молодая женщина ощущала прикосновения горячих сухих рук, снимающих с нее платье, ласкающих обнаженную кожу, заставляя… заставляя забыть обо всем.

Жаркие влажные губы покрывают поцелуями ее шею, плечи, руки, спускаются все ниже… Прикосновение прохладных простыней обжигает. Из полуоткрытого окна доносятся смутные звуки музыки, отдаленный смех, голоса — шум ночного города, истомленного дневным зноем. Кожа плавится, тает под сильными мужскими пальцами. Сияющие вспышки под сомкнутыми веками. Волшебство. Блаженство. Какой яркой может быть ночная тьма!..

Опомнившись, Маргарет обнаружила, что лежит на кровати в объятиях Микаэля, прижимаясь щекой к сильному смуглому плечу. Вся одежда куда-то подевалась. Тело, словно подогретый мед, наполняла блаженная истома — хотелось растечься, расслабиться и лежать так вечно, ощущая, как пальцы Микаэля нежно перебирают длинные шелковистые волосы. Голова слегка кружилась — как после бокала вина или глотка чистого горного воздуха.

Молодая женщина снова прикрыла веки.

— Маргарет…

— Ммм…

— Маргарет, ты спишь?

— Нет, милый… Что, надо вставать?

Неожиданная мысль о том, что уже пора отправляться на работу, самым немилосердным образом вырвала молодую женщину из сонного забытья. Она резко села на кровати, прижимая простыню к груди. Магический любовный дурман вмиг куда-то улетучился.

Маргарет несколько ошалело огляделась и увидела у журнального столика темноволосого высокого мужчину, прикрытого исключительно полотенцем, обмотанным вокруг бедер. Мужчина что-то с увлечением расставлял на темной полированной столешнице. Она помотала головой, но видение и не думало исчезать, вызывая самим фактом своего существования крайнее неудобство.

— М-микаэль… — наконец сдавленно произнесла бедняжка, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец.

И это я? Как я могла так поступить? Броситься в постель с первым попавшимся незнакомцем…

И с каким незнакомцем, заметил наблюдательный рассудок. Один на тысячу, и в Англии такие не водятся.

— Я заказал пиццу, — невозмутимо сообщил Микаэль, совершенно не замечая душевных терзаний Маргарет. — Огромную. С анчоусами и ананасом. Вкуснотища! И вино… Какое ты предпочитаешь?

— В это время суток я предпочитаю спать, — мрачно ответила она, разглядывая мускулистую загорелую спину. Интересно, и как его теперь выставить за дверь? — Мне завтра на работу.

— Ну, время еще совсем раннее, Маргарет, — заверил ее смуглый соблазнитель, словно лаская губами непривычное имя. — Мы все успеем.

Ненавижу ананасы! Ненавижу пиццу! Не в Италии, в конце концов. И как можно запивать ее вином? Это же…

Стук посыльного прервал несколько сумбурный поток ее мыслей. Пицца оказалась горячей, ароматной и вкусной. Белое легкое вино — прохладным и тоже вкусным. Никакого несоответствия не наблюдалось.

— И все-таки я не понимаю. — Микаэль доел последний кусок и запил его внушительным глотком вина. — Ты действительно приехала сюда, чтобы изучать акул? Этих мерзких тварей?

— Ну да. У нас-то они не водятся. Холодно слишком. А у вас — прямо у самого побережья…

— То есть ты исследуешь жизнь и повадки этих зубастых, омерзительных, неприглядно выглядящих порождений кошмара?

— И вовсе они не порождения! — В молодой женщине немедленно пробудился специалист. — Это необычайно древние и интересные животные. У них хрящи…

— Пардон?

— Хрящи вместо костей. А зубы…