Марион Леннокс - Принцесса Лили

– Лили, посмотри на сумму, указанную в чеке, – не сдавался Алекс. – Ты не можешь так просто отказаться от того, что я тебе предлагаю.

– Тогда смотри, – ответила она и, порвав чек на мелкие кусочки, разбросала их по полу.

Затем взяла на руки Михалеса и подошла к двери. – Уходи!

– Ты ведешь себя нелепо. Если ты хочешь больше…

– Нет, это ты ведешь себя нелепо, – бросила она. – Неужели ты не понимаешь? У меня есть все, чего я хочу. У меня есть то, чего вы с Миа и вам подобные не можете понять. Мне достаточно того, что у меня есть. Я могу заниматься любимой работой и воспитывать сына. Я свободна, и у меня есть будущее. Зачем мне жертвовать всем этим ради жизни в золотой клетке?

Свободна? При чем здесь это. Она говорила так, словно только что вышла из тюрьмы. Он должен ее вразумить.

– А как же Спайрос?

– Ему и здесь хорошо.

– Это не так. В любую минуту он может потерять свой бизнес. Спроси у него сама.

– Ты не имеешь к этому никакого отношения.

– Зато ты имеешь самое непосредственное. Тебе придется выйти за меня замуж.

– Не придется. – Она открыла дверь. – Убирайся.

– Не могу, – ответил он, не зная, какие еще привести аргументы. – Лили, ты должна это сделать, иначе Сапфировый остров станет эксклюзивным курортом для богатых, а местные жители будут оттуда высланы. Остальные два острова ждет та же участь.

Ее лицо застыло, словно она колебалась.

Неужели у этой женщины есть сердце, которого нет у ее сестры? Да, она продала своего ребенка, но сейчас…

Она выглядела бледной и усталой.

Внезапно ему стало не по себе. Он осознал, что действует так же, как Миа и Георгиос.

Покупает ее ребенка. Покупает ее.

– Убирайся, – снова прошептала Лили, и на этот раз он уступил.

– Лили, все происходит слишком быстро, но, пойми, речь идет не только о нас двоих.

Признаюсь, я тебя недооценивал. Мне жаль.

– Это очень мило с твоей стороны, – произнесла Лили с сарказмом, но ее голос дрожал.

Она слегка покачнулась, и Алекс подошел ближе и поддержал ее.

– Не прикасайся ко мне! – бросила она, но не оттолкнула его, потому что не могла: одной рукой она держала Михалеса, а другой открывала дверь. – Пожалуйста, уходи.

– Лили, с тобой все в порядке?

– Да, – ответила она.

Алекс нехотя ее отпустил. Неожиданно она показалась ему хрупкой и ранимой. Это не имело смысла. По дороге сюда он злился на эту женщину, а сейчас хотел ее защитить. В ее глазах был страх и что-то еще, чему он не мог дать название.

Сожаление? Может быть, она сожалела о том, что он с ней сделал? Или о том, что отказалась стать его женой?

Возможно, она его использовала, и беременность была запланирована.

– Лили, я ухожу.

Увидев на ее лице облегчение, он содрогнулся. Неужели она так его боялась?

– Мне не следовало тебя торопить.

– Да.

Обрывки чека были рассеяны по полу. Такие мелкие, что их было бесполезно собирать воедино.

– Я не стану этого делать, – яростно бросила она, поймав направление его взгляда.

– Я знаю, что не станешь.

– Ты ничего обо мне не знаешь. Не знал. До сегодняшнего дня.

Михалес с интересом наблюдал за ним.

Его сын.

Как он мог быть так уверен, что с помощью одних только денег можно все решить? Сейчас это казалось нелепым.

Что бы он сделал, не будь Лили сестрой Миа? Воззвал бы к ее совести? Будь у нее совесть, ей было бы нечего терять. Напротив, она бы многое приобрела.

– У тебя есть доступ к Интернету?

Простой вопрос застал ее врасплох.

– Я… да.

– В таком случае я уйду, но прежде попрошу тебя об одном одолжении. Я хочу, чтобы ты посетила веб-сайты наших местных газет. – Достав из кармана визитку, он написал на обратной стороне адреса. – Можешь даже позвонить в газеты и спросить, действительно ли в стране все так плохо. Надеюсь, ты убедишься, что я не лгал. Моей стране грозит гибель, и спасти ее может только наш брак.

– Но я не хочу выходить замуж. Я хочу быть свободной.

– Свободной?

– Да. – Ее лицо вдруг залила краска. – Я свободна. – Ее голос зазвучал более уверенно. – Впервые в жизни я могу двигаться вперед. Думаешь, я променяю это на брак? – Она произнесла это слово так, словно брак был для нее равнозначен тюремному заключению. – Как ты можешь меня о таком просить? Ты не имеешь права.

Неужели одна лишь мысль о браке с ним была ей так отвратительна? Он ведь не такой уж плохой, правда?

– У меня не было выбора, – сказал он. – Если у тебя есть совесть, у тебя его тоже нет.

Он почти физически ощущал ее гнев. Будь у нее свободны руки, она бы, наверное, его ударила. Возможно, тогда они оба почувствовали бы себя лучше. Им обоим нужно было дать выход напряжению.

– Просто обратись в эти газеты, задай нужные вопросы.

– Уходи.

– Я вернусь завтра, Лили. Мы теряем драгоценное время. Ты должна отнестись к этому серьезно. В наших руках судьба Бриллиантовых островов. Хотим мы этого или нет, но нам нужно пожениться.

Она посмотрела на него. На смену гневу пришло замешательство.

– Прости, – сказал Алекс, – но нам придется это сделать. Возможно, все будет не так уж плохо.

С этими словами он забрал у нее Михалеса и посадил на пол.

Затем взял в ладони ее лицо.

И поцеловал ее.

У него хватило здравого смысла, и его поцелуй не был крепким и страстным. Он был легким как перышко, однако он чувствовал, будто вернул часть себя, о потере которой не подозревал до этого момента.

Лили не ответила на его поцелуй, но и не отстранилась. Тело подсказывало ему взять инициативу на себя и пробиться сквозь ее барьеры, но внутренний голос советовал обратное. Он и так оказал слишком сильное давление на эту женщину. От ее решения зависела судьба целой страны.

Целовать ее было так приятно, так естественно, но он знал, что ему следует сдержаться.

Неожиданно все изменилось, и Лили взяла ситуацию под свой контроль.

Алекс сделал ей деловое предложение. Тогда какого черта он ее поцеловал?

Ей следовало оказать ему сопротивление, но вместо этого она была пассивна и позволила ему ее поцеловать.

Почему она это сделала?

Она знала причину. Ей было любопытно, испытает ли она то же, что в прошлый раз, или разочаруется.

На память ей пришла забавная аналогия. Она целый день работала под жарким солнцем, после чего ее угостили холодным пивом. Она умирала от жажды, и этот напиток показался ей божественным нектаром. Когда она пила пиво в следующий раз в обычный день, то не нашла в нем ничего особенного и испытала глубокое разочарование.

Все эти месяцы она убеждала себя, что ее чувство к Алексу тоже было вызвано определенным сочетанием времени, места и настроения.

Но ей нужно было это проверить.

Когда губы Алекса коснулись ее губ, она испытала легкое разочарование и поначалу оставалась пассивной. Это было не так, как в прошлый раз. Ей следовало отстраниться, и все же воспоминания не позволили ей это сделать. Тогда она теснее прижалась к нему и ответила на его поцелуй.