Плам Сайкс - Дебютный развод

— Абсолютно. Я без ума от ее манеры одеваться. Если собираешься умереть, выбери смерть от передозы, и все будут вечно прославлять твой безупречный вкус и чувство стиля, — объявила Тинсли.

— Какие гадости ты говоришь, — покачала головой Лорен и со слегка ностальгическим видом вернулась к теме своего брака: — Наконец в один прекрасный день я поехала отдыхать и… по правде говоря, просто не вернулась домой. Все на ушах стояли. Теперь, оглядываясь назад, — заключила она с лукавой улыбкой, — я искренне возмущена своим поведением. В жизни не встречала человека ужаснее!

— Я хочу знать все: как вы встретились, какой он, умеет ли целоваться, — заявила Тинсли несколько дней спустя.

Мы вместе с Лорен были на яхте отца Тинсли, старом парусном корыте, и направлялись на маленький остров недалеко от пляжа. Все лежали на корме и загорали. Лорен и Тинсли надели белые бикини-стринги, которые приберегали исключительно для солнечных ванн. Кроме того, они захватили гигантскую сумку с различными пляжными нарядами, включая купальные костюмы от «Гермес», для дайвинга, водных лыж и прыжков в воду.

Я рассказала, что встретила Хантера всего шесть месяцев назад на свадьбе (разве не всегда так бывает?). Моя старая школьная подруга Джессика в марте выходила замуж на пляже в Ангилье. Свадьба была чудесная: шикарные палатки, длинные прямоугольные столы, декорированные розовой бугенвиллеей, и небольшая группа гостей самого гламурного вида.

Я отчетливо помню, как восхитилась, увидев высокого темноволосого мужчину, который пробрался к моему столу, проверил карточки с именами гостей и прочел свое имя:

— Хантер Мортимер. — Затем он уселся и устремил на меня взгляд.

«Роскошен, — подумала я мысленно, отметив, что мужчина почти не загорел и облачен в умеренно простой, светлый летний костюм. — Не лыс, — добавила я радостно при виде густой гривы каштановых волос, благословения, без которого, к несчастью, обходится слишком много тридцатичетырехлетних мужчин. — Неотразимая улыбка, — подумала я, в душе заливаясь краской, когда он пожал мою руку. Его зеленые глаза лукаво блестели, на губах играла жизнерадостная улыбка. — По крайней мере шесть футов два дюйма, — быстренько вычислила я, оглядывая его фигуру. — Завидный генофонд».

— Прекрасная свадьба, не находите? — спросил он, устроившись рядом. Взглянув на мою левую руку, он усмехнулся и добавил: — Хотя… ничего нет лучше, чем быть холостым на свадьбе, верно?

— По-моему, идеальное начало для флирта, — заметила Лорен, пригубив воду с флердоранжем, свой новый любимый напиток.

— Верно, — вздохнула я. — Он… меня сразу к нему потянуло. Совершенно восхитительное мгновение. Я знала, что будет впереди. Хотелось бы сказать, что у меня ушла целая вечность на то, чтобы узнать его лучше и влюбиться, но на самом деле все было кончено в ту же минуту, как я его увидела.

Оказалось, он, как и я, жил в Лос-Анджелесе, и мы почти соседи. Мы начали встречаться спустя несколько недель после свадьбы. А уже через пять месяцев Хантер сделал мне предложение. Мы не успели пожить вместе, но это меня не беспокоило. Хантер оказался веселым, несложным, лишенным всякого эгоизма человеком, и находиться рядом с ним было легко и весело. Никакого мучительного самоанализа, никаких сомнений в себе — это разительно отличало его от всех моих прежних бойфрендов. Он не впадал в истерику. Не паниковал по любому поводу. Решал проблемы без особых усилий. Не влезал в дебри анализа — качество, редкое для американских мужчин. В этом я виню Джеймса Спейдера. Я всегда считала, что общество смирилось со стремлением мужчин к самоистязанию исключительно благодаря фильму «Секс, ложь и видео».

Хантер все делал без шума, почти тайно и не особенно любил выступать в роли героя, скромно принимающего поздравления после очередного подвига. Полагаю, хотя его можно назвать человеком, уверенным в себе, он все же очень скрытен, что неизменно меня восхищает. Кроме того, я нахожу эту склонность к тайнам довольно сексуальной. Кроме того, Хантер невероятно романтичен в самом прямом смысле слова. Ничего слюнявого, никаких дурацких сантиментов. И когда он говорит «я тебя люблю», это чистая правда.

— Та-ак мило, — проворковала Тинсли. — Дальше, пожалуйста.

То, что сделал Хантер через несколько месяцев после нашего знакомства, превратило безумно влюбленную девушку в глубоко влюбленную. Моя лос-анджелесская домоправительница попала в небольшую автокатастрофу: пара сломанных костей, ничего серьезного, — но у нее не было медицинской страховки. Не зная, каким образом она собирается оплачивать счета за лечение, я предложила помочь, но она заверила, что кое-кто уже позаботился обо всем. Месяца через два после того, как она оправилась и снова занялась уборкой моей квартиры, я сказала, что собираюсь выйти замуж за Хантера. Услышав новость, она зарыдала, объявив, что добрее человека во всей Америке не сыщешь. Именно так я и узнала, что Хантер оплатил все счета и попросил не говорить мне об этом. Сам он и словом ни о чем не обмолвился. Я назвала это стилем мистера Дарси.

До чего же похоже на Хантера! В конце концов, он преуспевающий молодой продюсер, рок-шоу которого имело огромный успех на Эм-ти-ви. С тех пор его обхаживают все известные телеканалы (следствием чего и стал прерванный медовый месяц). Он совсем не обязан ни перед кем стелиться, однако помогает всем, кто, по его мнению, нуждается в помощи, поскольку считает, что именно так должны вести себя порядочные люди.

— Ну прямо святой! — объявила Тинсли. — Красавец святой. Бьюсь об заклад, ты уже простила ему безобразие с медовым месяцем. Да и какое, собственно говоря, это имеет значение, верно?

Я с улыбкой кивнула. Тинсли права. Испорченный медовый месяц еще не конец света. И как бы я ни старалась подогревать в себе гнев на Хантера, ничего не получалось. Он постоянно звонил узнать, все ли в порядке, и каждый раз при мысли о нем я буквально таяла. И в глубине души знала, что медовый месяц для брака — отнюдь не главное.

— Я пытаюсь злиться, но он такой лапочка, — вздохнула я. — Просто невозможно… и я хочу стать лучшей женой на свете.

— Надеюсь, ты найдешь, на чем сосредоточиться, помимо стремления стать такой женой, как курочки из «Итенити». Вспомни, что произошло с Джессикой Симпсон, — хихикнула Лорен.

К счастью, у меня действительно было на чем сосредоточиться. Незадолго до того, как мы сбежали и поженились, Хантер решил перевести свою компанию в Нью-Йорк. Ему там нравилось, а поскольку я выросла в этом городе, то была счастлива туда вернуться. Наши поиски жилья увенчались успехом: повезло найти шикарную квартиру в деловом районе. Теперь, когда он вел переговоры о постановке телешоу в Париже, это было очень удобно, поскольку ему предстояло часто летать в Европу. Тем временем мой старый друг Теккерей Джонсон, который тайком бегал в «Парсонс», когда все остальные разъехались по колледжам восточного побережья, позвонил мне и спросил, не хочу ли я управлять его домом моды. В Лос-Анджелесе я работала на известного европейского дизайнера, одевала актрис и была готова к чему-то большему. Теккерей успел приобрести известность как один из самых крутых нью-йоркских молодых дизайнеров, но, к сожалению, был напрочь лишен деловой хватки. В качестве компенсации за безумно низкое жалованье он предложил мне пять процентов компании, которую мы надеялись когда-нибудь продать. Теперь, после знакомства с Лорен и Тинсли, мне не терпелось оказаться в Нью-Йорке.