Лорна Конвей - В поисках спасения

— Полегче, Сэм, мое предложение отнюдь не хладнокровное, насколько тебе известно. Возможно, мы и не любим друг друга, но чертовски друг другу нравимся. Не многие безумно влюбленные пары могли бы похвастаться, что им так хорошо вместе в постели.

— Это просто сексуальное влечение, — возразила она. — Весьма ненадежная штука, должна заметить. Пройдет месяцев шесть и — пых! — все прогорит и превратится в пепел.

— Очень в этом сомневаюсь.

— Уж прости, но опыт подсказывает мне, что все так и будет. Правда состоит в том, что мы слишком мало знаем друг друга, для того чтобы совершить такой серьезный шаг — вступить в брак и родить ребенка.

— Я узнал все, что мне необходимо, о тебе, — упорствовал Пол.

— За четыре дня? — с вызовом спросила Сэм.

— Я узнал о тебе за последние четыре дня больше, чем об Элинор за четыре года жизни с ней. И мне нравится то, что я узнал. Очень нравится. Думаю, что и ты сумела узнать меня довольно хорошо.

Зря он упомянул Элинор, с грустью подумала Сэм.

Тяжелый вздох Пола заставил ее снова поднять на него глаза. Он взволнованно провел, рукой по волосам.

— И все-таки, — отрывисто произнес Пол, — есть кое-что, чего ты обо мне не знаешь, а должна бы знать. Я бы не хотел, чтобы ты снова обвиняла меня в том, что я дурачу тебя или обманываю. Так что позволь нарисовать тебе полную картину.

— Полную картину? — переспросила Сэм, чувствуя, как в душе ее сгущается ужас.

Он начал мерить шагами комнату, говоря и время от времени поглядывая на нее.

— Еще год назад мне и в голову не пришла бы мысль о женитьбе и о ребенке. Я думал, что у меня есть все, чего только может пожелать мужчина. Дело, которое приносило мне миллионы. Дом в фешенебельном районе Лондона. Прекрасная леди, которая, казалось, была без ума от меня. Затем, в течение нескольких месяцев, все резко изменилось. Мой партнер сбежал. Мое дело вылетело в трубу. И в довершение всего моя леди оставила меня ради другого…

Пол остановился и бросил на Сэм жесткий взгляд.

— Ты решила, что Элинор предала меня из-за денег. А знаешь, может быть, отчасти ты и права. Хотя тогда такое объяснение не приходило мне в голову. Я наивно полагал, что пары миллионов, которые еще оставались у меня в банке, хватит любому… И все же главная причина ухода Элинор заключается в том, что я настаивал на рождении ребенка.

— Ты… ты хотел ребенка от Элинор? — выдавила Сэм, чувствуя, что ей становится плохо. В одно мгновение ока ее снова вернули в прежнее состояние: она опять превратилась во временную второсортную замену Элинор.

— Да, хотел, — проскрежетал он. — Каким же дураком я был! — Пол содрогнулся при этом воспоминании и снова зашагал по комнате. — Катастрофа с партнером изменила меня больше, чем можно было ожидать. Внезапно я увидел, каков конечный результат жизни ради материальных благ и гедонистических удовольствий. Я начал понимать, что простая семейная жизнь, которую ведет мой старший брат, приносит гораздо больше удовлетворения и настоящей радости, чем моя собственная, так называемая светская жизнь. Я возненавидел ее пустоту и тщету. Я захотел большего, поэтому предложил Элинор выйти за меня замуж… и родить ребенка. — Он остановился и замолчал.

Внезапно взгляд Пола стал отсутствующим и непроницаемым, словно он оказался за тысячи миль отсюда. Сэм боялась даже думать о том, что происходит в его голове.

— И? — хрипло поторопила она.

Пол резко повернулся к ней. В его глазах сохранился отсвет той боли.

— Элинор сказала, что любит меня, но не собирается иметь детей, что ей ненавистна сама мысль о детях. Она хотела, чтобы мы продолжали заниматься тем же, чем и прежде, не беря на себя иных обязательств, кроме обязательства доставлять удовольствие друг другу.

Как же хорошо должна была Элинор выполнять это обязательство, если Пол до сих пор не может забыть ее!

— Я сказал Элинор, что если она не готова остепениться и родить ребенка, то нам лучше расстаться.

Сэм была поражена.

— Хочешь сказать, что это ты оставил ее, а не наоборот?

— Нет. Нет, я вынужден признаться, что все было не так. Я высокомерно полагал, что если она любит меня, то подчинится моим требованиям. Мой ультиматум был блефом. Опасным блефом, если учесть, что Элинор терпеть не может, когда ее к чему-нибудь принуждают. Как ты знаешь, — с горечью закончил он свой рассказ, — она оставила меня ради Трента, за которого вскоре вышла замуж.

Сэм не знала, что сказать в ответ на эту исповедь. Пол несколько мгновений смотрел на свои туфли, прежде чем снова поднять на нее мрачный взгляд.

— Не буду отрицать, что долгое время я чувствовал себя опустошенным. Не буду отрицать, что приехал в субботу на скачки только для того, чтобы увидеть ее. Хотел ли я вернуть ее? Честно говоря, не знаю. Скорее, хотел, чтобы она убедилась: я выжил, я богат, как всегда. Даже богаче. Да, это правда. После того как Элинор ушла, я начал играть на бирже, как стремящийся к самоуничтожению маньяк, безрассудно вкладывая в то, что любому разумному инвестору показалось бы ночным кошмаром. Как ни странно, я ни разу не ошибся, и вскоре у меня было больше денег, чем до фиаско с Саймсом.

— Я думаю, ты все-таки хочешь вернуть ее, Пол, — заявила Сэм, вынуждая его посмотреть в глаза неприглядной правде. — Ты все еще любишь ее.

— Нет! — горячо возразил он. — Нет, вряд ли. Больше нет. После того как я встретил тебя, Сэм, и посмотрел на Элинор твоим непредвзятым взглядом, я понял, что не желаю больше иметь с ней ничего общего. Я также понял, что хочу уехать из Лондона на некоторое время. Городская жизнь стала мне в тягость. Вот почему я придумал этого таинственного клиента. Я не обманывал тебя. Я действительно хотел вложить деньги в Джойсвуд, если он покажется мне перспективным предприятием. Я оттягивал момент, когда придется открыть личность инвестора, чтобы побольше времени провести с тобой в качестве того, кем ты меня считала, — невезучего Пола Хакстера. Это действовало как бальзам на мою измученную душу, на мое уязвленное самолюбие, — то, что я нравлюсь тебе как таковой, то, что ты хочешь меня ради меня самого, не так ли? — мягко произнес он и начал подходить к Сэм, не сводя с нее гипнотизирующего взгляда.

Она в панике соскользнула со стола, ее руки взлетели вверх, чтобы оградиться от него. Но Пол оказался быстрее: он взял в ладони ее лицо, и его рот уже приближался. В результате ладони Сэм оказались крепко прижатыми к твердой, как стена, груди, прямо над сердцем Пола. Его сильные, частые удары были еще более соблазнительными, чем поцелуй, поскольку доказывали, что Пол тоже хочет ее ради нее самой.

Он может все еще любить Элинор, но, как только они начинают заниматься любовью, думала Сэм, все мысли об этой ужасной женщине вылетают у него из головы. По крайней мере, находясь в объятиях Сэм, он принадлежит только ей. При этой мысли ее руки обвили шею Пола и притянули его ближе. Он застонал, и его поцелуй стал еще более неистовым.