Кей Грегори - Женись на мне, незнакомец

Феликс кашлянул, и Изабелла приготовилась к худшему.

— Привет, Белль. — Он украдкой посмотрел на свитер Бранда и его шорты. — Извини, если я не вовремя.

Не вовремя? Наверное. Впрочем, какое это имеет значение? Бранд ясно дал ей понять, что его чувства к ней неизменны.

— Неважно, — сказала она устало. — Зачем ты пришел?

— Приехал по делам. Ну и зашел извиниться.

— Извиниться?

— Да. За то, как вел себя в последний раз. Это была не твоя вина, я должен был понять. Но когда кро… когда внезапно появился твой муж, я не знал, как себя вести.

Не так, как ты себя вел, подумала Изабелла.

Она ничего не имела против Феликса. Когда она собиралась в Ванкувер, то намекнула ему, что свидание с Брандом ей необходимо, чтобы развестись.

Естественно, он считал себя обманутым. Да и поведение Бранда в тот вечер…

— Пожалуйста, не беспокойся, — сказала она. — Это не имеет значения.

— Но для меня это имеет значение.

А для меня нет, подумала Изабелла. У нее достаточно своих неприятностей, чтобы взваливать еще на себя заботы о совести Феликса.

— Может быть, ты войдешь? — спросила она, искренне надеясь, что он откажется.

— Если ты не против. Буквально на минутку.

Подавляя желание сказать ему, что она против, Изабелла вставила ключ в замок.

— Кофе? — спросила она. Привычка к гостеприимству, укоренившаяся в ней с детства, автоматически заставила ее губы произнести ненужное слово. Феликс покачал головой.

— Нет, спасибо. Гм… дело в том, что Анни ждет меня в отеле. Мы… хм… собираемся пожениться.

Изабелла отошла от него подальше, чтобы не дышать тошнотворным запахом пива, и положила на место черную сумку, которую она брала на танцы.

— Уже? Но…

— Знаю, — Феликс робко улыбнулся. — Самому не верится. Ты была со мной так любезна, Белль. Анни замечательная малышка.

— Замечательная малышка?

Изабелла чуть не поперхнулась. Анни обаятельна и умеет добиться своего, но в ней около шести футов росту и она совсем не худенькая.

— Я рада, что вы счастливы, — сказала она, приходя в себя.

Феликс продолжал стоять у дверей, будто ждал чего-то еще.

— Спасибо, что зашел, — твердо проговорила она, давая понять, что ему пора уходить.

— Белль, — пробормотал он. — Прелестная малышка Белль.

Она ждала. Через открытое окно до нее доносилось чье-то фальшивое пение. Феликс огляделся. Изабелла стояла и гладила сумку, собираясь опять попрощаться, но уже тверже, и тут он бросился к ней через всю комнату и схватил ее за руку.

Она попыталась оттолкнуть его, и локтем скользнула по столу, смахивая на пол сумку, а с ней и листок линованной желтой бумаги.

— Ой! — воскликнула она, узнав корявый почерк. — Это записка от няни. Пожалуйста…

Феликс опустил голову и с неуклюжей галантностью поцеловал ее сжатые пальцы. Потом он наклонился за сумкой и желтой бумажкой.

Глядя на него, Изабелла подумала, как выигрывает Бранд, если их сравнивать. Неужели она действительно собиралась выйти замуж за этого мужчину?

Он с трудом выпрямился, положил сумку на стол и с поклоном подал ей смятую записку. Изабелла развернула ее.

— Конни и Эдвина пошли на пляж, — сказала она, торопливо прочтя записку. — Они могут вернуться в любую минуту.

Она ждала, что Феликс поймет намек.

Но он не ушел, а с трудом согнув колени, сел на стул, скрестил ноги и сцепил руки под намечающимся брюшком. Между носком и краем брюк стала видна белая кожа.

— Я обязан объяснить тебе, Белль, — изрек он.

Изабелла не хотела никаких объяснений. Она хотела, чтобы он ушел.

— Нет, не надо, — сказала она. — Я понимаю. Правда.

Феликс притворился, что не слышит.

— Дело в том, продолжал он, — что мне стало очень одиноко после твоего отъезда. Вот тогда я и приткнулся к Анни-Белинде на одном из правительственных приемов… Ну, ты знаешь, как это бывает. Мы поговорили и выпили. По-дружески.

— И одно потянуло за собой другое? — поторопила его Изабелла.

— Нет, нет. Ничего не было. Пока… — Он стал кашлять. — Ничего не было, пока… пока ты не дала мне отставку. Я тогда сам не знал. Когда я сказал тебе, что Анни обрадуется моему возвращению, я не был уверен, что так и будет.

Он откинулся на спинку стула, ожидая, что это откровение удивит ее.

— Конечно. Я же сказала, что понимаю.

Ну теперь-то он уйдет и оставит ее одну.

— Спасибо, Белль. Я надеялся, что ты поймешь. Не хочется расставаться врагами.

— И не надо.

Изабелла пошла к двери.

— Ну да. Ну да.

Он издал звук, похожий на скрежет мотора, который не хочет заводиться, и заставил себя встать.

Изабелла шла мимо дивана, когда Феликс оказался перед ней.

— Это было прекрасно, Белль, — прохрипел он.

— Ага. До свидания.

Она шагнула в сторону, освобождая ему дорогу к двери.

— Только ради прошлого, — сказал он.

— Что?

Она поняла, что он хочет, опоздав на секунду, и отшатнулась, но Феликс уже схватил ее за плечи, привлек к себе и запечатлел мокрый поцелуй на ее сжатых губах.

Изабелла тотчас вырвалась, но в комнате что-то изменилось. Стало прохладнее и… и кто-то, но не Феликс, икнул. По крайней мере, ей показалось, что икнул. Тыльной стороной ладони она вытерла губы, стирая с них вкус пива.

Теперь надо повернуться к двери, но ей этого не хотелось, потому что она уже знала, кого увидит. Зачем она дала Эдвине ключ?

Сквозняк обдувал Изабелле ноги, и она больше не могла делать вид, что ничего не замечает.

Конни с Эдвиной стояли в дверях, а за ними, через дорогу, видны были приземистые серые здания. Ветер теребил девочке волосы, и поначалу Изабелла разглядела только маленький кулачок в песке, прижатый ко рту. Эдвина закрыла дверь, и Изабелла поняла, что Конни плачет.

Эдвина, прижимая к животу сумочку, ласково гладила Конни по плечу.

Феликс, видя, что Изабелла бледнеет как мел, тоже обернулся.

— Конни! — добродушно воскликнул он. — Как поживаешь, моя девочка? Держу пари, ты выросла еще на шесть дюймов.

— Нет. — У Конни дрожала нижняя губа. — И я не твоя девочка. Я папина.

— Конечно, конечно. Но мы с тобой по-прежнему друзья, правда?

Конни покачала головой.

— Ты целовал маму, — с вызовом проговорила девочка.

— Мы с твоей мамой друзья, — возмутился Феликс и посмотрел на Изабеллу, ожидая поддержки.

А она в растерянности теребила свитер Бранда. Надо взять себя в руки и утешить Конни, да побыстрее.

— Дядя Феликс поцеловал меня на прощание, — объяснила она. — Друзья так делают иногда.

— Но не в губы. — Конни, как обычно, называла вещи своими именами.

Изабелла не знала, что сказать.

— Иногда в губы. А тебе лучше пойти в ванную и смыть с себя песок. Эдвина, не хочешь присесть?

Эдвина покачала головой.

— Нет, нет. У тебя и без меня полно хлопот.