Вайолет Уинспир - Терракотовые пески

Не успела Жанна переодеться, как в ее комнату заглянула Фарима и сообщила, что с ней хочет поговорить принцесса.

— О! Но я не готова… мои волосы!

Жанна бросилась к туалетному столику, схватила расческу и тут же выронила ее.

— Пожалуйста. — Фарима улыбнулась и жестом попросила Жанну сесть. Взяв расческу, она подала Жанне серебряное зеркало, ручкой которого служила фигурка нагой богини. Жанна полностью доверилась служанке. Взглянув в зеркало некоторое время спустя, она увидела, что ее волосы блестят как шелковые, а легкий макияж скрыл следы слез.

Она благодарно улыбнулась Фариме, а та, довольная, улыбнулась в ответ. Затем служанка достала из шкафа длинный балахон из цветастой ткани и пару туфелек со слегка загнутыми носами. Жанна была вынуждена признать, что, когда тебя одевает молодая красивая девушка с мягкими ласковыми руками, это очень приятно.

Неудивительно, что восточные мужчины заводят гаремы. Их обитательницы обладают даром вызывать чувство гармонии и покоя, а Жанне как раз нужно было успокоиться. Принцесса позвала к себе английскую гостью впервые, и девушка понимала, что ей придется дать ответы на щекотливые вопросы.

Что делать, если принцесса напрямую спросит, любит ли она Рауля? Жанна плохая актриса, а ведь женщины гораздо проницательнее мужчин! Принцесса Ямила — это вам не Ахмед, она догадается, что одинокая девушка не могла устоять перед столь привлекательным мужчиной. Она знает своего внука как никто другой, понимает, что он нуждается в любви и что его дерзость и резкость — просто броня, защищающая горячее сердце.

Фарима коснулась ее руки, и Жанна заставила себя улыбнуться. Они вышли из комнаты и направились в апартаменты принцессы. Подолы их длинных одежд шелестели, скользя по выложенному плиткой полу, ноги, обутые в тонкие домашние туфельки, почти не стучали. Солнце, проникая через забранные узорными решетками окна, вышивало на стенах кружевные узоры.

Наконец они остановились перед комнатой, над входом в которую крупными черными буквами было вырезано изречение из Корана. Распахнутая дверь означала, что принцесса ждет ее. Жанна робко, как испуганный котенок, ступила за порог, почувствовав под ногами мягкость восточного ковра. В ноздри ей ударил смешанный аромат цветов апельсина и розовой воды. Лопасти тихо жужжащего над головой вентилятора отбрасывали причудливые тени на стены, задрапированные шелком. Обстановку составляли диваны, инкрустированные жемчугом столики, ширмы из кедрового дерева, лампы изысканной формы и картины — в основном сцены охоты и пейзажи.

Комната была столь же экзотична, как и ее хозяйка в тюрбане из мягкого золотистого щелка. Тяжелые серебряные серьги подчеркивали тонкие черты лица. Значит, это от нее Рауль унаследовал чудесные глаза: живые, темные, с золотистыми искорками.

Принцесса протянула руку, приказывая Жанне сесть рядом с ней. Жанна повиновалась, поняв, что уже находится во власти этих темных глаз, так напоминающих глаза Рауля. Они осмотрели ее с головы до ног, ничего не упуская — напряженное выражение юного лица, светлые волосы, нервно стиснутые руки.

— Надеюсь, ты не боишься меня? — Голос оказался на удивление звучным для такой хрупкой на вид женщины.

— Я волнуюсь, принцесса, — была вынуждена признать Жанна. — Дон Рауль рассказал вам обо мне, поэтому вы понимаете, что для меня непросто беседовать с вами. Я плохо понимаю, как мне надо себя вести.

— Ты отлично себя ведешь, дитя мое, но не во всем, и я хочу обсудить это с тобой. Но сначала выпей чего-нибудь. Стакан мятного чая или лимонада? Может, миндальное молоко?

— Лимонад, пожалуйста.

Принцесса улыбнулась, будто ждала именно такого ответа, и хлопнула в ладоши. Почти мгновенно появилась Фарима с медным подносом, идеально подходящим для маленького столика у дивана. На подносе стоял графин с лимонадом со льдом, изящные стаканы в серебряных подстаканниках и серебряный кувшин, в котором плескалось что-то похожее на крем.

Это оказалось миндальное молоко. Фарима налила его в стакан и с поклоном протянула принцессе. Потом подала Жанне охлажденного лимонада и удалилась так же бесшумно, как и возникла. Жанна заметила, сколь преданными глазами служанка смотрела на принцессу, за властным видом которой угадывалась доброта. Старуха не вызывала у Жанны страха, но девушку тревожило, что она так легко поддалась ее обаянию. Она должна быть начеку, иначе проговорится, что любит Рауля, и принцесса решит, будто этого достаточно для их свадьбы. Как истинная марокканка, она, без сомнения, верит в то, что участь женщины — любить и покоряться, а любой мужчина, получив это, будет вполне удовлетворен.

— Доставь мне удовольствие, Жанна. Попробуй пирожное. Оно называется «Рога газели». У него очень вкусная начинка из крема с орехами. Рауль обожает сладости, а это — его любимое лакомство.

На щеках Жанны появился легкий румянец. Она взяла пирожное и осторожно, чтобы крем не капнул на ковер, откусила от него. Ужасно вкусно. Интересно было бы понаблюдать за реакцией Милдред Нойс, увидь та, как ее бывшая машинистка наслаждается восточными сладостями в обществе настоящей принцессы. Принцесса улыбнулась — ей, наверно, показалось, что Жанна ведет себя как котенок перед блюдцем со сметаной.

— Рауль рассказал мне, что у тебя нет семьи. Ты, наверно, чувствуешь себя одинокой, дитя мое, и потому слегка робеешь в многолюдном обществе других, да?

— Я… я действительно думаю, что такие, как я, или страстно ищут дружбы, или избегают людей.

— Ты все-таки робеешь, да? Боишься, что тот, кого ты полюбишь, предаст тебя? Тебе хочется залезть в раковину, как моллюску, и спрятаться от мужчины, от возлюбленного?

— Я знаю, что жизнь надо встречать лицом к лицу…

— Жизнь — да. Но мы говорим о любви… Как ты считаешь, мой внук привлекателен?

— По-моему, оба ваши внука очень хороши собой.

— Тебе нравится Ахмед?

— С ним очень легко.

— Легче, чем с Раулем?

— В определенных случаях — да.

— А почему тебе трудно с Раулем — ты ведь все время его избегаешь? Он признался, что Джойоса сбежала. Что за ерунда! Еще школьницей она глаз с него не спускала. Она мила и жизнерадостна, вот я и решила, что они станут хорошей парой. Но Рауль не слушает меня. Он уступает кое в чем, но не в главном.

Принцесса коснулась серебряного браслета на запястье, такого же арабского, как все вокруг, включая ее самое.

— Скажи мне, милая, почему ты так холодна к Раулю?

— Я просто… — Голос Жанны задрожал. Беседа принимала опасный оборот.

— Ты ведешь себя как ребенок. Не бойся любви, она как солнце. Мы дрожим от холода, когда солнце скрывается за облаками, и радуемся, когда оно согревает нас. Ты бежишь от горячего мужчины? Тебе нужен послушный кролик, который никогда не потеряет от тебя голову? — Принцесса с загадочной улыбкой взглянула на свой браслет. — Это подарил мне человек, который потом стал моим мужем. Рауль похож на него. Ты знаешь кредо, которое исповедуют испанцы? «Любить до смерти». Любовь должна крепнуть с годами. Испанцы очень мужественные люди, Жанна, они темпераменты и страстны. Они могут перенести ужасные страдания, а могут плакать от счастья, как дети, на груди любимой. Их не просто понять, но если ты завоюешь любовь одного из них, то будешь вознаграждена, как никакая другая женщина.