Кэтрин Куксон - Бесконечный коридор

– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросила Дженни.

– А как по-твоему? – вызывающе спросила Бетт. – И нечего прикидываться – ты ведь знаешь, верно?

Дженни повернулась к окну. Она не знала, что ответить, но Бетт вновь пришла ей на помощь.

– Я не первая, с кем это случилось, – хрипло заявила она. – Полгорода заражено этой пакостью. Все об этом помалкивают, больных в специальных клиниках прячут, но уж я-то точно знаю. Я бы им всем могла перца задать, если бы захотела – многих добропорядочных граждан вывела бы на чистую воду… Да, мне не повезло, и с этим нужно смириться. а все из-за него! она погрозила крохотным кулачком в сторону приемной. – Если бы он не наплевал на меня… Он ведь никогда не обращал на меня внимания, в конец коридора выселил – а все из-за того, что я совершила тяжкий грех, родив ребеночка…

– Нет, нет, не преувеличивай, – поспешно вмешалась Дженни. – Ты ведь обманом женила его на себе. И ты отлично это знаешь. Признайся ты ему во всем честно, пусть даже после свадьбы, он бы наверняка сумел тебя простить. Ты же изначально притворялась, будто безумно влюблена в него и не можешь и дня без него прожить. Сама же мечтала лишь об одном – как бы заполучить обручальное кольцо на пальце. Ты не думай, я его вовсе не выгораживаю, но и ты не будь несправедлива…

– Ха, вот так новости! Ты, значит, его не выгораживаешь, да? А чем же ты тогда занималась все эти годы, не сводя с него влюбленных глаз? Думаешь, я ничего не замечала? Ты же всегда была от него без ума. Я это поняла еще в тот день, когда ты нас познакомила.

Дженни обмерла, а Бетт, как ни в чем не бывало, продолжала:

– Но мне на это наплевать. Разведусь, и пожалуйста – путь свободен. Забирай его. Ты у нас теперь красотка, так почему бы не воспользоваться тем, что плохо лежит? Не волнуйся – он тобой не побрезгует. Он и так невзыскательный, а тут еще и медсестра станет за ним присматривать, да и на содержание возьмет. Словом, твои денежки вам пригодятся…

– Бетт, замолчи! – не выдержала Дженни. – Боже, до чего у тебя мерзкий язык! Не будь ты больна, я бы тебе высказала, что о тебе думаю. Я и раньше еле сдерживалась…

– А почему же ты сдерживалась, а? Знаешь – почему? Ты просто боялась со мной поссориться. Боялась, что я отлучу тебя от этого дома, и ты не сможешь пялиться на своего ангелочка. Верно?

Глаза Дженни засверкали, однако в голосе прозвучала нескрываемая горечь:

– Я понимаю, Бетт, тебе сейчас плохо, вот ты и пытаешься выместить свою боль на других. Шла я к тебе с чувством неловкости за то, что оставляю тебя в трудную минуту; я думала, что тебе нужна моя помощь и поддержка. Теперь же я вижу, что это не так, и уезжаю с более легким сердцем.

Бетт всплеснула руками.

– Вы только посмотрите на нашу святошу! Господи, Дженни, неужели ты и вправду такая наивная? Святая простота! Тебя даже удивляет, что я хочу отплатить за причиненные мне обиды? Поразительно!

– Нет, Бетт, в тебе меня больше ничто не удивляет. Ты всегда поступала так, как было выгоднее тебе. И меня ты только использовала, хотя, признаюсь честно, я вовсе не возражала…

– Еще бы – тебе возражать! Господи, Дженни, да ты ведь такая же, как и он! Воистину – два сапога пара. Моралисты чертовы! Нет, ты такая же лицемерка, как и он. С виду тихоня-тихоней, а на сторону посматриваешь. Своего ты никогда не упустишь. Не станешь же ты утверждать, что какой-то мужчина в здравом уме способен оставить тебе – такой, как ты была – сорок семь тысяч фунтов лишь за то, что подтыкала ему одеяло и подносила утку. Возможно, он и был прикован к постели, но ты наверняка оказывала ему услуги совсем другого рода…

Остального Дженни не слышала; в жизни она еще не хлопала дверью с такой силой. Ее так колотило, что пришлось опереться на стену, чтобы не упасть. Пот катился градом, лицо горело, перед глазами все плыло… Увидев перед собой неясный силуэт Мэгги, Дженни заморгала, пытаясь смахнуть с глаз пелену; она не стала возражать и упираться, когда Мэгги, взяв ее под руку, осторожно повела к лестнице. По пути ни одна не произнесла ни слова. Уже у самых перил Дженни высвободила руку, подошла к комнате Лорны, подхватила чемоданы и последовала за Мэгги вниз. Лишь войдя на кухню и поставив чемоданы на пол, она дала волю чувствам и разрыдалась.

– Не плачьте, голубушка, – склонилась над ней Мэгги, ласково поглаживая Дженни по голове. – Не стоит она того. Мизинчика вашего не стоит. Тварь она, мерзавка неблагодарная, и я даже не прошу Господа простить мне эти слова, потому что так оно и есть на самом деле. Посидите, мисс Дженни, я уж вам крепкого чайку заварю.

– Нет, спасибо, Мэгги, – пробормотала Дженни сквозь слезы. – Не надо. Т-такси будет уже с минуты на минуту. Я сказала – через полчаса.

– Все равно, посидите маленько. Вам силушки надо поднабраться.

Дженни притихла и молча сидела, пока во двор не вкатило такси.

– Вот оно, Мэгги.

Она быстро поднялась, взяла чемоданы и направилась к выходу. Мэгги распахнула перед ней дверь.

– Спасибо, Мэгги. До свидания.

– До свидания, мисс Дженни. И – ни о чем не беспокойтесь, слышите? Отдохните как следует.

Вместо ответа Дженни промолвила:

– Передайте доктору, что я приезжала, Мэгги. Он собирался заехать за нами попозже.

– Непременно передам, мисс Дженни.

Мэгги стояла в дверях, пока такси не скрылось из виду. Затем, подойдя к изножию лестницы, она пробормотала:

– Дьявол нашел себе пристанище в тот день, когда ты родилась, и он не лишится крова, пока ты не издохнешь, гадюка ты подколодная.

В двенадцать часов Пол провожал Лорну и Дженни с ньюкаслского вокзала. Найдя им удобные места, он обнял и поцеловал Лорну, благодарный, что и девочка ответила ему тем же. Затем взял Дженни за руку и, тепло улыбнувшись, сказал просто:

– Спасибо, Джинни.

Она молча проводила его до конца вагона, но в последний миг, когда он уже спустился на платформу, устремилась за ним с криком:

– Пол! Пол!

Он моментально остановился, а Дженни, подлетев к нему, запыхавшаяся и раскрасневшаяся, быстро проговорила:

– Удачи тебе, Пол. И – береги себя!

– Непременно, – улыбнулся он. – Счастливо вам.

И зашагал прочь.

Выйдя на привокзальную площадь, он вздохнул с облегчением. Лорна уехала. И все же одновременно его грызла горечь утраты. Не Лорны, нет Дженни. Порой он не видел Дженни неделями и даже месяцами, но мысль о том, что она всегда где-то рядом, приятно согревала. Он мог, конечно, позвонить или написать ей, но знал, что не сделает этого. Отныне Дженни была для него утеряна навсегда.

Вернувшись к обеду домой, Пол был поражен встретившей его непривычной тишиной. Никто не хлопал дверями, не бегал по коридорам, не громыхал посудой или утварью… В этот миг ему не хватало даже визгливого голоса Бетт.