Люси Гордон - Бриллианты на оловянной тарелке

Гарт сел на лавку и закрыл лицо руками. Он всегда гордился тем, что умеет держать любую ситуацию под контролем, но сейчас он чувствовал себя совершенно беспомощным.

Внезапно кто-то погладил его по волосам, и он с удивлением поднял голову. Перед ним стояла Синди. Гарт вздрогнул от неожиданности, на секунду ему захотелось вскочить и спрятаться в каком-нибудь темном уголке, но, как ни странно, он не увидел ненависти на заплаканном лице дочери и остался.

— Извини меня, дорогая, — хрипло сказал он. — Я сделал все, что была в моих силах. Поверь мне. Мне кажется, больше я ничего не могу сделать…

— Ты не виноват, лапочка, — ласково ответила Синди, — Я была не права. Я люблю тебя.

Ее безграничная любовь растрогала Гарта. Какое-то время ему не удавалось произнести ни слова.

— Это моя ошибка… — запинаясь, сказал он, когда справился с волнением. — Гром был слишком стар… Я должен был… настоять на своем… купить тебе щеночка…

Синди решительно замахала головой:

— Нет, папочка! Это был бы не Гром.

— Щенок бы рос вместе с тобой…

— Но я люблю Грома, — успокаивала отца Синди. — Он был мой, пусть и не очень долго, но был.

— Всего лишь несколько недель, — пробормотал Гарт.

— Но он жил с нами, — заспорила девочка. — Это главное.

Слезы навернулись Гарту на глаза:

— Я хотел… спасти его для тебя… солнышко… но…

Гарт не сумел закончить фразу, он обнял Синди и прижал ее к себе. Мужчина плакал.

Синди тоже обняла его.

— Все хорошо, папочка, — шептала она. — Правда, все хорошо. Ты плачешь?

Она была поражена.

— Нет! Конечно же, нет, — с трудом вымолвил Гарт. — Папы не плачут.

— Правда? Вот мамы плачут, я знаю.

— Мама плачет? — напрягся Гарт.

— Она все время плакала, когда мы уехали от тебя два года назад. Не понимаю, зачем она уехала, если она так переживала.

— Может быть, ей было бы хуже, если бы она осталась, — медленно ответил Гарт. — А сейчас мама плачет?

— Не знаю. Может быть. Но она старается скрыть это от меня.

Оба замолчали. Гарт чувствовал, что Синди хочет что-то сказать, но не может собраться с силами.

— Папочка… — голос девочки дрожал.

— Да, дорогая?

— Я думаю… мы не должны больше пытаться… спасти Грома.

Гарт внимательно посмотрел на дочь:

— Ты действительно так думаешь?

— Зачем ему так долго страдать. — Слезы градом полились у нее из глаз. — О папочка, понимаешь: я люблю Грома, но, если ты кого-то любишь… ты должен отпустить его… раз ему так будет лучше.

Гарт сжал ее в объятиях. Синди плакала: ей было тяжело расставаться со своим лучшим другом.

— Доченька, ты уверена? — осторожно спросил Гарт.

— Да, — прошептала она.

Гарт был потрясен ее решимостью, ее силой воли. Ему еще нужно поучиться у своей дочери!

Он заметил вдруг Адриана, тихо подошедшего к ним.

— Синди, мы должны спросить у Адриана, что он об этом думает.

— Я все слышал, — проговорил бледный как полотно мальчик. — И считаю, что Синди права.

Гарт освободил одну руку и обнял сына. Стоявшая в сторонке Фэй незаметно наблюдала за ними, не зная, что и делать: то ли плакать из-за неизбежности смерти Грома, то ли радоваться тому, что она вновь видела перед собой мужчину, которого когда-то полюбила.

Через несколько минут Гарт подошел к ней. По выражению его лица она поняла, что он винит во всем только себя одного. Сердце ее облилось кровью от жалости и любви.

— Я никому не нужен, — с грустью произнес Гарт. — Я ничем не мог помочь… ничем…

Внезапно он замолчал.

— Что? Что случилось, Гарт? — удивленно спросила Фэй.

— Как я мог забыть… — пробормотал Гарт. — Я обязан был это вспомнить сразу же! Еще остается шанс…

И он быстрым шагом направился к парковке.

— Гарт, о чем ты? — бросила вдогонку Фэй.

— Я забыл, о чем он мне говорил… Надеюсь, что еще не поздно. Скажи мисс Макджордж, чтобы они всеми силами поддерживали жизнь Грома. И позвони Биллу. Пусть моментально вылетает в Брюссель за мистером Вейкхемом.

Гарт сел в машину и уехал до того, как Фэй смогла спросить его, что он собирается делать.

Дверь открыла красивая рыжеволосая молодая женщина.

— Я хотел бы поговорить с Кендалом Хейнесом. Меня зовут Гарт Клейтон, — обратился к ней удивленный Гарт. — Я случайно не ошибся домом?

— Нет. Проходите, — пригласила его женщина, а потом обратилась к кому-то в доме: — Любовь моя, к тебе гости — мистер Клейтон.

В комнату вошел Кендал.

— Мне необходимо поговорить с вами. — Гарт сразу же приступил к делу.

Кендал повел его в маленькую соседнюю комнату, по пути обратившись к женщине:

— Джейн, принеси нам, пожалуйста, кофе.

— Хорошо, Кен. — И женщина, улыбаясь, поспешила на кухню, как будто Кендал разрешил ей съесть ее любимое мороженое.

— Мне нужна ваша помощь, — твердо сказал Гарт. — Гром, сенбернар Синди, умирает. Единственный шанс — это операция. Ее мог бы сделать Джеймс Вейкхем, но он сейчас в Бельгии. Он сказал, что ему не имеет смысла прилетать сюда ради умирающей собаки. Я вспомнил, что вы с ним друзья.

— Вы разговаривали с Вейкхемом?

— Да. Я пытался убедить его приехать, но он отказался уезжать с конференции. По его словам, у него назначены важные встречи. Но вы ведь друзья. Вы можете убедить его, что нет ничего важнее счастья ребенка?

— Мы не такие уж и близкие друзья, — медленно проговорил Кендал.

— Но как я понял, он вам чем-то обязан…

— Может быть. — Кендал задумался.

— Хейнес, ради Бога, помоги мне! — в отчаянии закричал Гарт. — Если ты хочешь, чтобы я тебя просил, умолял, то я все сделаю. Но этот врач должен приехать сюда! — Гарт запнулся, вздрогнул и. продолжил: — Если нет, то все потеряно. Неужели никак нельзя исправить мою ошибку!

— Ну предположим, мне удастся убедить его. А как он доберется сюда? Он вряд ли сможет достать билет на самолет за такой короткий срок.

— Это не проблема, — вздохнул Гарт. — Я уже отправил за ним свой личный самолет.

— Какая самоуверенность!

— Нет, — резко ответил Гарт. — Я это сделал на всякий случай…

— У вас есть номер его телефона?

Гарт тут же протянул Кендалу листок бумаги.

К сожалению, Вейкхема не оказалось на месте, и Кендалу пообещали, что ему перезвонят, как только он появится.

Вошла Джейн, принесла им кофе и разлила его по чашкам.

— Сделать что-нибудь еще? — весело спросила она.

— Да, пожалуйста, распечатай текст, над которым мы с тобой работали.

— И больше ничего? — в ее голосе сквозило легкое разочарование.

— Можно мы поговорим с мистером Клейтоном наедине, дорогая? — мягко ответил Кендал.

— Немедленно удаляюсь. Если я понадоблюсь, позови меня, хорошо?

— Обещаю.

— Моя секретарша, — сказал Кендал, когда дверь за Джейн закрылась. — Мы сегодня с ней перетрудились.