Люси Гордон - Исцеляющее чувство

К четырем часам гости уже начали собираться, чтобы поздравить с днем рождения синьору Ринуччи. Один за другим черные лимузины подъезжали к роскошному особняку, возвышавшемуся на холме над Неаполитанским заливом.

На просторной террасе был накрыт праздничный стол: спагетти с дарами моря, фрукты, вино. Пиршество, достойное богов.

Над головой небеса лучились лазурью и отражались в водной глади, усеянной солнечными блестками.

— Великолепный день. — Тони Ринуччи, улыбчивый широкоплечий мужчина лет шестидесяти, вышел на террасу и обнял жену за плечи. — Все так, как и должно быть.

Ей сегодня исполнилось пятьдесят четыре, но на вид никто не дал бы больше сорока. Изящная, элегантная, с по-девичьи стройной фигурой. Возможно, не красавица в классическом смысле слова, но зато в ее лице, едва тронутом морщинками, ясно чувствовался характер.

С нежной улыбкой она обернулась к мужу, касаясь бриллиантового ожерелья на шее.

— И твой подарок — самый лучший. Как всегда.

— Но не тот, что тебе нужен на самом деле, — возразил он мягко. — Думаешь, я не знаю? самом расцвете сил, равно наделенные элегантностью и какой-то надменной силой. Каждый считал себя членом клана Ринуччи, даже если и не носил эту фамилию.

Весь вечер Хоуп царила среди гостей, принимала подарки и знаки внимания. Но когда приглашенные разошлись, на террасе вновь остались только самые близкие.

— Наконец-то. — Примо вздохнул с облегчением и плеснул себе виски. — Мама, выпьешь что-нибудь? Мама?..

Она смотрела куда-то вдаль, не замечая ничего вокруг себя.

— Даже сегодня она не может о нем забыть. — Примо покачал головой.

— Сегодня — особенно, — возразил Люк. — Ведь это и его день рождения тоже.

— Пятерых сыновей ей недостаточно? — В голосе Карло сквозило непонимание.

— Но у нее ведь не пятеро сыновей, — негромко возразил Тони. — И она скорбит по шестому, которого лишилась. И верит всем сердцем, что однажды отыщет его вновь.

— А ты в это веришь? — спросил Руджеро. Тони беспомощно вздохнул. Он не знал, что ответить.

— Ну, вот и все. Звонок прозвенел как раз на этих словах. Полтора десятка подростков стремглав бросились вон из класса, на ходу запихивая учебники в сумки. Эви устало потянулась, потирая щеку.

— Трудная выдалась неделя? — На пороге стояла Дебра, заместитель директора школы, лучшая подруга Эви, попросившая ее о помощи в этом семестре.

— Да, — кивнула та. — Но я не жалуюсь. Они славные ребята.

— Как насчет небольшой передышки?

— С удовольствием.

Они вышли к реке и устроились на террасе, бросая крошки лебедям.

— Тебе ведь правда нравится работать с подростками? — осторожно поинтересовалась Дебра.

— Нуда. Есть очень способные. Например, Марк Дэйн.., у него просто дар к языкам. Кстати, сегодня я его не видела.

— Снова прогуливает! — Дебра застонала. — Это никуда не годится.

— Ты сказала родителям?

— Отцу. Он мрачно выслушал меня и пообещал «разобраться».

Эви поморщилась.

— Звучит неприятно.

— Да он и сам не слишком приятный тип. Чересчур самоуверенный. Всего добился сам, создал свою компанию с нуля и теперь уверен, что должен держать под контролем все на свете.

— Включая сына? — сочувственно уточнила Эви.

— И сына, и нас с тобой…

— ..и мышку-норушку, — засмеялась девушка.

— У Джастина Дэйна дома никаких мышек быть не может. А если и заведется — он наймет тигра, чтобы тот ее поймал. Ну да хватит о нем. — Дебра вздохнула. — Слушай, Эви, я хотела кое о чем тебя попросить.

— Так я и думала, — пробормотала та в ответ. — Может, лучше не надо, а? Мне так хорошо…

Она откинулась на спинку деревянной скамьи, закинув ногу на ногу, и прикрыла глаза, наслаждаясь солнечным теплом с блаженной улыбкой. Хрупкую, с коротко стриженными волосами, в джинсах и высоких ботинках, ее скорее можно было принять за мальчика-подростка, чем за школьную учительницу двадцати девяти лет от роду.

— Эви, — терпеливо повторила Дебра.

— Брось. Я знаю, о чем ты хочешь меня попросить, но ответ будет «нет», извини. Я обещала один семестр, не больше. И как только он закончится — только меня тут и видели!

— Но директор в восторге от твоих успехов. Он хочет, чтобы ты осталась.

— Нет уж. Я подменила вашу преподавательницу, пока та не родит ребенка. Теперь у нее все в порядке, и я могу двигаться дальше.

— Она не собирается возвращаться в школу. А тебя мы можем взять на полную ставку. Хочешь?

Эви испуганно замахала руками с таким видом, словно отгоняла от себя злых духов.

— Что с тобой? — удивилась Дебра.

— Ты только что произнесла роковые слова. Полная ставка.

— Прекрати дурачиться. — Дебра с трудом удерживалась от смеха.

Эви вновь посерьезнела.

— Я никогда ничем не занимаюсь на «полную ставку», ты же знаешь. Мне нужно разнообразие.

— Ты сама говорила, что тебе нравится преподавать.

— Да.., в малых дозах.

— В этом вся твоя жизнь. Все в малых дозах. Тут поработать, там подработать…

Девушка задорно улыбнулась.

— Хочешь сказать, я так и не повзрослела, да? В моем возрасте давно уже пора бы осесть на одном месте, заиметь постоянную работу, одного ребенка и двух с половиной мужей…

— По статистике — наоборот. Ты это имела в виду?

— Без разницы. Главное, я должна соответствовать тому, чего общество ожидает от тридцатилетней женщины. Так вот, обойдетесь! Я живу, как хочу. Почему вы все не можете с этим смириться?

— Наверное, просто завидуем, — с усмешкой признала Дебра. — Ты сохранила свободу. Ни обязательств, ни долгов…

— ..ни мужа, — с довольным видом закончила ее мысль Эви.

— Думаешь, тут есть чему радоваться?

— С моей точки зрения — да, — заверила девушка.

— Ну, не знаю… И все равно, ты свободна и делаешь все, что захочешь. Наверное, это приятно.

— Еще как, — со счастливым вздохом подтвердила Эви. — Правда, насчет долгов… Я выплачиваю кредит за мотоцикл. Это считается?

— Да, но ты сама так захотела. Никто тебя не заставлял. Думаю, тебя вообще никто не может ни к чему принудить.

Эви хихикнула.

— Кое-кто пытался. Но одного раза им всем хватило. Больше не пробовали.

— Алек, Мартин, Дэвид… — начала перечислять Дебра.

— Это еще кто такие? — Эви была сама невинность.

— Стыд и позор! Так быстро забывать своих возлюбленных…

— Это были не возлюбленные, а тюремщики! Они пытались загнать меня в стойло и стреножить. Сами виноваты…

— А как насчет Эндрю? — поинтересовалась Дебра лукаво.

— Эндрю мне нравится. — Эви уставилась в небеса. — Он милый.

— Я думала, ты в него влюблена.

— Ну, не знаю.., может быть.., что-то вроде того.