Сьюзен Стивенс - Нежный деспот

— Но осталось всего… — попыталась перекричать шум двигателя Карли.

Вернувшись домой, Карли добралась до постели и забылась сном, в котором ей приснилось высшее одобрение.

Среди ночи ее разбудил стук. Она открыла глаза, включила свет, посмотрела на будильник: ого, час ночи. Хотела проигнорировать стук, но он повторился, и она пошла открывать.

— Я вас разбудил, Тейт?

— Профессор?

— Он самый, — сказал Доменико и, подвинув студентку плечом к стене, вошел в тесное пространство коридора. — Вы, кажется, хотели со мной что-то обсудить, Тейт. Будьте гостеприимнее.

— Входите… Я просто не думала, что в такой час.

— Да, Тейт, вы правы, час поздний. Где у вас тут телефон? Мне нужно позвонить. Буду благодарен, если вы сделаете мне кофе.

Пока ошеломленная студентка варила наставнику кофе, из ненароком услышанных реплик выяснилось, что, во-первых, его квартира в студенческом городке оказалась безнадежно затопленной нерадивыми соседями, и поэтому он названивал сервисным службам ремонта в надежде напасть на круглосуточное обслуживание. А во-вторых, он обзвонил все близлежащие гостиницы, которые были в телефонном справочнике Карли, с тем, чтобы снять на ночь номер.

Он зло швырнул трубку, из чего следовало, что обнадеживающих результатов розыск не дал.

В замке провернулся ключ, и на пороге появилась девушка.

— Профессор?! — воскликнула она. — А что вы тут делаете?

— Как видите, сижу. А вы, мисс? — раздраженно спросил он.

— Это Луиза. Мы вместе снимаем эту квартиру, — поспешила объясниться Карли, поднося профессору кофе. — У профессора неприятности с квартирой. Ему нужен был телефон, — растолковала она припозднившейся соседке, которая с подозрением осматривала смущенную подругу в ночнушке и невозмутимого профессора в пальто и с шарфом на шее.

— Ужасный кофе, — констатировал профессор, демонстративно поморщившись.

— Мы всегда такой пьем, у нас другого нет, — виновато произнесла Карли.

— Пора бы мне привыкнуть, что в Англии вообще не имеют представления о хорошем кофе! У вас будет что-нибудь перекусить?

— Лапша и пирог с яблоками, — бойко отчеканила Карли.

— Вы так питаетесь? — брезгливо поинтересовался он.

— Да.

— Это многое объясняет. Ладно, согрейте. Я собираюсь здесь ночевать, — к недоумению девушек, объявил профессор, порывистым и раздраженным жестом сорвав с шеи шарф и скинув пальто.

— Это ведь только на одну ночь, профессор? — спросила его Луиза, которая оказалась посмелее.

— Чего вы боитесь, юная леди? — резко спросил он.

— Ничего. Но вам не кажется, что это несколько… странно, профессор?

— Странно было бы, если бы я ночевал на скамейке в парке, — парировал он.

— Но разве среди ваших коллег не найдется таких, кто бы согласился приютить вас? — допытывалась Луиза.

— Все мои коллеги — приличные семейные люди. Между нами не заведено вторгаться друг к другу за полночь.

— Мы можем постелить вам на диване, профессор, — кротко предложила Карли.

— Буду премного благодарен, мисс Тейт, — хмуро ответил тот.

— А, мисс Тейт! — весьма приветливо окликнул студентку профессор Доменико, застав ее в ожидании у дверей своего кабинета по завершении лекций. — Хотите обсудить детали своего проекта? Ну что ж, заходите, — пригласил ее он, распахнув дверь.

Карли вошла, удивленная таким нетипичным для Лоренцо Доменико радушием.

— Приветствую то, как рьяно вы взялись за дело, мисс Тейт. Но хочу оговориться: устроительством подобных мероприятий вам придется заниматься время от времени, как моей подопечной, однако делать это вы должны не в ущерб основной программе обучения на факультете.

— Я понимаю, профессор, — кивнула Карли.

— Присаживайтесь, мисс Тейт, — впервые предложил ей наставник, убрав книги с кресла для гостей. Сам же сел на хозяйское место за столом, спиной к окну, так, что Карли оказалась в свете, а он — в тени. — В числе приглашенных будут старшие судьи, которых мы время от времени привлекаем к чтению лекций. Давайте-ка вместе пересмотрим ваш фантастический план с учетом присутствия этих господ в мантиях с горностаевой оторочкой… Итак, мисс Тейт, берите-ка чистый лист бумаги, карандаш и пишите… Вот тут, в самом верху. Рождественская вечеринка. Написали? Отлично…

В течение часа он ровным тоном излагал ей свои требования к предстоящей вечеринке. Карли точно фиксировала на листе бумаги. Получив указание переделать в связи с его уточненными поправками свой проект, она поднялась и направилась к выходу.

— Кстати, мисс Тейт, — остановил ее профессор. — Урон от затопления оказался не столь катастрофичен, как могло показаться по свежим следам. Команде нанятых этим утром рабочих удалось устранить неблаговидные последствия. Я вчера, как вы, должно быть, заметили, был очень расстроен. Все дело в том, что на сегодняшний вечер был запланирован небольшой прием. Я жду в гости своих коллег, с которыми долгое время дружен. К счастью, коктейль отменять не придется. Могу я попросить вас, мисс Тейт, помочь мне сегодня вечером с приготовлением коктейлей и канапе и вообще сыграть роль хозяйки?

— Канапе? — удивленно округлив глаза, спросила студентка.

— Маленькие такие бутербродики, — пояснил он.

— Я знаю, что такое канапе, профессор.

— Вас смущает моя просьба? — уточнил Лоренцо Доменико. — Вы вольны отказаться.

— Я приду, — неожиданно для самой себя ответила Карли.

— Сейчас запишу вам свой адрес, мисс Тейт, — сказал он и на личном бланке оставил две размашистые строки. — В восемь. Буду вас ждать.

До восьми оставалось время. Карли начинало нравиться ее ответственное поручение. Она непрерывно обдумывала программу рождественской вечеринки и делала заметки в своем блокноте. Теперь, когда ее отношения с наставником перестали быть полемичными, она начала испытывать удовлетворение от того, чем оказалась вынуждена заниматься.

Девушка перепроверяла себя в соответствии со всеми когда-либо слышанными от него замечаниями и понимала, что учеба у Лоренцо Доменико действительно идет ей на пользу.

К вечеру у нее на письменном столе уже лежал окончательный вариант рабочего документа под весьма суровым названием с тезисами категорического содержания:

Семь запретов, соблюдение которых позволит избежать послепраздничного раскаяния:

1. Не опаздывать.

2. Не фамильярничать с наставниками.

3. Не противопоставлять свое глубокомыслие всеобщему веселью. Не вступать в споры и конфронтацию.

4. В общении со старшими судьями не касаться принципиальных вопросов судопроизводства, ограничиваться легкой светской трепотней.