Элла Уорнер - Час встречи

— Что у тебя с этим типом? — взвизгнула Лиззи, как только поняла, что в гостиной их уже не услышат.

Кристин, готовя кофе, спокойно изложила сестре их с Кейном план ее спасения. Элизабет была не в состоянии что-нибудь делать. Руки у нее тряслись, в глазах стоял ужас.

— Да как же ты посмела стать любовницей Кейна Мертона! — не дослушав, закричала она со злостью, неожиданной в столь мягкотелом существе.

— Но ведь о таком мужчине я грезила всю свою жизнь, — честно призналась Кристин.

Она попыталась рассказать, каким он оказался потрясающим, неповторимым. Лиззи должна одобрить ее выбор. Мнение сестры всегда было для нее важно.

— Ты, что, совсем стыд потеряла, Кристи! — вспыхнула от гнева Элизабет. — Отдалась ему, чтобы заставить плясать под твою дудку!

Кристин онемела от удивления. Сестра сейчас как две капли воды походила на своего муженька, а может, даже превосходила его в ханжестве. Неужели напрочь отшибло память? Ведь это именно она заварила всю эту кашу с Беном Мертоном, едва не очутившись с ним в постели!

— Лиззи, ты не права, — как можно спокойнее сказала Кристин. — Просто я узнала, какой прекрасный человек Кейн, увидела, что он понимает меня как никто другой. Он настолько обаятелен, что…

— Таким же казался и Бен Мертон! Откуда тебе известно, что и его брат не использует тебя?

— Я знаю, что это не так. У нас с ним не просто физическая связь, Лиззи. Отношения наши куда глубже и сложнее. Поверь мне, детка. Я уверена, Кейн сделает для нас с тобой все, что будет в его силах.

Но никакие слова не могли образумить Элизабет. Ее вдруг осенила страшная догадка:

— Уж не собираешься ли ты выйти за него замуж?

— Собираюсь или нет, сейчас это не имеет никакого значения.

— Ах не имеет! Значит, ты осмелилась, — в голосе Лиззи появились истерические нотки, — впустить в мою жизнь совершенно чужого человека!

Возмущенная Кристин не сдержалась и резко прикрикнула на сестру:

— Ты можешь поверить мне на слово, Лиззи? Ведь до сих пор ты мне верила, правда? И ты не можешь не признать, что я всегда защищала тебя.

Но на Элизабет уже никакие доводы не действовали.

— Он нам чужой! Совершенно чужой! А ты используешь этого человека, стравливаешь его с Дейлом! — буквально завопила она.

— Что-о?! Стравливаю? — Кристин чуть не задохнулась, а потом, наконец, взорвалась: — Да я спасаю и тебя, и Дейла, глупая ты девчонка! Иначе вы вляпаетесь в такое дерьмо, что неминуемо погубите свой брак. А теперь отвечай: хочешь ли ты, чтобы тебя спасли?

— Я не желаю, чтобы меня спасал твой идеальный возлюбленный! — презрительно бросила в лицо сестре Элизабет. — Ты не имеешь никакого права приводить в наш дом мужика, с которым спишь, и с его помощью превращать в идиота моего мужа! А я-то думала, ты на самом деле любишь меня, Кристи!

— На самом деле люблю? Всемогущий Боже! — Кристин подумала, что ослышалась. Собравшись с духом, она решительно перешла в наступление: — Я пожертвовала собой ради тебя, Лиззи. А насчет того, кто делает из Дейла идиота… Не ты ли занялась этим, потеряв голову от ослепительного Бена? Я прошла чуть ли не через пекло, пытаясь оградить тебя от неминуемых последствий твоего безумия… Да что там — слабоумия! И ты еще смеешь сомневаться в моей любви! А ты-то меня любишь?

Лиззи ударилась в слезы.

— О-о, это невыносимо! Я не могу, не могу больше!

— Потерпи! Того, что произойдет, если ты сейчас не возьмешь себя в руки, тебе уж точно не пережить! — И Кристин, схватив сестру за плечи, встряхнула ее, надеясь хоть как-то образумить. — Приди в себя, Лиззи! Опомнись! Мы прорвемся, обещаю!

Реакция Лиззи оказалась настолько непредсказуемой, что Кристин опешила.

— Завела себе кобеля! А я тебе больше не нужна! Ты с ним позабыла обо мне! — вне себя от ярости заявила сестра.

Ну вот, не хватало только ревности. Кристин все еще старалась урезонить Элизабет:

— Опомнись, Лиззи! Какая чушь!

— Ты делаешь, что тебе в голову взбредет! Ты всегда была эгоисткой! — не унималась Элизабет.

— Неправда! — защищалась Кристин. — Ты знаешь, на что я решилась ради тебя! И ради Дейла!

— Ты никакого права не имеешь лезть в нашу жизнь! — Элизабет отшатнулась от сестры, попытавшейся ее обнять, словно от прокаженной. — И знаешь что, убирайся из нашего дома!

— Замолчи хотя бы на секунду! — умоляла Кристин. — Ведь это ты позвала меня на помощь! Мой отпуск сорвался по твоей милости, и я кинулась к тебе по первому твоему зову!

— Но Кейна Мертона я на помощь не звала!

Наконец несправедливые упреки сестры вывели Кристин из равновесия.

— Ну, уж если на то пошло, его помощь нужна мне, Лиззи! Ты не пуп земли, не одна на свете, и по твоей вине все мы барахтаемся в грязи!

— Я вовсе не просила тебя вмешиваться!

— Но это же ты меня позвала. Согласилась на все, что я предложила.

— Ты просто заморочила мне голову! Твердила, будто все делаешь правильно. Но это не так! И я не желаю тебя больше слушать! — Глаза Элизабет полыхнули такой ненавистью, что Кристин вздрогнула и отшатнулась. — Ты и твой дружок Кейн Мертон, вы оба хотите меня облапошить! Но я вовсе не дура! И все сделаю по-своему!

И Элизабет устремилась в сторону гостиной. Кристин же стояла столбом, не в силах и шагу ступить. В поведении сестры начисто отсутствовала логика. Она просто обрушила на голову бедной Кристин шквал эмоций, разобраться в которых мог разве что психиатр. У Элизабет не было ни малейшего повода для таких диких обвинений. Должно быть, сестра просто не выдержала напряжения и сошла с ума.

Придя к такому выводу, Кристин поспешила вслед за ней, понимая, что Элизабет может совершить непоправимое. Ее во что бы то ни стало надо остановить. Признание, возможно, облегчит ее душу, но Лиззи не понимает, что, явившись к Дейлу с повинной головой, она тем самым вручит ему топор, а заодно и право эту голову отсечь.

Вбежав в гостиную, Кристин увидела, что опоздала: Лиззи уже разошлась вовсю. В руках у Кейна была злополучная фотография. Видимо, он, действуя по заранее обдуманному плану, попросил Дейла показать ему снимок. Сам хозяин дома стоял подле гостя. Элизабет предстала перед мужчинами с глазами, полными слез, трепещущая, но решительная.

— Не знаю уж, что он тут тебе наплел, Дейл, но я не желаю больше таить от тебя правду. На фото я, и никто другой! — Она вырвала фотографию из рук Кейна и разорвала ее на мелкие клочки, отчаянно всхлипывая: — Это был грязный трюк!.. И все потому, что Кристин не согласилась уступить Бену.

Монолог Элизабет звучал очень эффектно, и прервать ее никто не решался. Кейн откинулся на спинку кресла, с интересом наблюдая за Лиззи, лицедействующей перед мужем. А в том, что это игра, он не сомневался. Выражение лица Дейла никто не рискнул бы описать.