Кейт Хьюит - Невеста-невольница

Алтея хотела бы открыть рот и послать его подальше. Очень хотела. Но проблема была в том, что грубые слова не шли у нее с языка. К тому же он был прав — она никогда еще так не хотела ни одного мужчины…

Демос улыбнулся, отпустил ее и отступил:

— Пойду поймаю тебе такси.

Алтея еще несколько секунд стояла, не в силах сдвинуться с места, не в силах вымолвить ни слова. А затем последовала за Демосом, стараясь игнорировать любопытные взгляды Андреолоса и официантов.

Оказавшись на улице, Алтея обхватила себя руками, защищаясь от ветра, продувавшего ее тонкий наряд насквозь. Демос поймал такси в мгновение ока — качество, достойное восхищения в любой части Афин, не говоря уже про этот район.

Алтея села в машину, даже не поблагодарив его — слишком уж она замерзла и была потрясена. Почувствовав, как ей на плечи легло что-то тяжелое, она напряглась.

Это оказался его блейзер.

— Ты вся дрожишь, — сказал Демос, протягивая водителю деньги.

— Вовсе нет!

— Не спорь, пожалуйста, — спокойно сказал Демос. — Я же не слепой. — И с этими словами захлопнул дверцу, оставляя ее одну в темном салоне такси, с его блейзером на плечах.

* * *

Демос стоял и смотрел, пока такси не скрылось за углом. А затем снова задался вопросом: кем может быть эта девушка?

Да, ей удалось заинтриговать его так сильно, как до этого не удавалось ни одной женщине. Не потому, что девушка была красивее — красоток хватало, — а оттого, что скрывалось в глубине ее прекрасных глаз. Такие глаза не могли принадлежать пустоголовой ветреной девице, какой она старалась казаться. Не могли они принадлежать и «подстилке», как грубо обозвал ее тот парень.

Так кто же она? И почему он так сильно ее желал? Не потому ли, что в ней была загадочность, которая так влечет мужчин?

Вот еще одна загадка: почему она хотела от него улизнуть? Ей стало скучно с ним? Или таким образом она старалась возбудить в нем еще большее желание?

Для начала надо узнать ее имя. Это не отняло у Демоса много времени. Хватило пятидесяти евро охраннику клуба, чтобы тот нашел и вывел недовольного Ангелоса на улицу.

— Вы?! — воскликнул Ангелос, озираясь по сторонам и замечая, что охранник встал у него за спиной. — Что вам надо?

— Имя.

— Что? — не понял Ангелос.

— Имя, — терпеливо повторил Демос. — Той девушки, с которой ты меня видел.

Ангелос фыркнул:

— Так вы даже имя ее не знаете? — Он снова оглянулся и широко усмехнулся. — Быстро же вы ей наскучили! Алтея скоро вернется ко мне. Мы с ней давно знакомы…

— Значит, Алтея, — повторил Демос, словно пробуя имя на вкус, и удовлетворенно кивнул: оно ей шло.

— Алтея Паранусис, — продолжил Ангелос. — Богатенькая папенькина дочка. Глупая шлю…

— Лучше не продолжай! — остановил его Демос. — И мой совет: забудь ее.

— А чего вы хлопочете? — Ангелос предусмотрительно отступил на шаг. — Она же все равно вас кинула. Она очень хорошо умеет кидать.

— Все, — кивнул Демос охраннику и, не оглянувшись, зашагал прочь.

У него было имя. Алтея Паранусис. Теперь ему не составит труда ее найти.

Алтея лежала, уставившись в потолок. С лестницы до нее донеслись тяжелые шаги. Это был ее отец. Как обычно, рано утром он спускался в столовую, чтобы выпить свою обычную чашку крепкого чая с булочкой.

Алтея громко вздохнула, но не шелохнулась, не зная, успокоился ли отец после вчерашнего. Хотя она вернулась домой не так уж поздно, но по его реакции было ясно, что он ожидал ее раньше. Он не скрывал, что устал от дочери. От ее вечеринок, ее поздних возвращений домой, от того, о чем начали говорить люди…

Алтея невесело улыбнулась. Она тоже устала от этого.

— Хватит, Алтея! — сказал он ей вчера. — Пора тебе прекращать, или я сам возьмусь за это.

— Я уже взрослая, отец, — спокойно ответила Алтея. В последний раз она назвала его папой в двенадцать лет.

— Но ведешь себя как избалованный ребенок! Что ни день, о тебе появляется новая статейка в желтой прессе — что делала, с кем была. Как мне смотреть людям в глаза?

— Мне все равно.

— К сожалению, — холодно сказал Спирос. — Если ты не изменишь своего поведения, я предприму меры… Какие бы то ни было.

Алтея пожала плечами и поднялась к себе. Ее отец годами грозился что-либо предпринять, но его угрозы оставались лишь словами. Она не принимала своего отца всерьез, не уважала, и это приводило его в ярость. Но Алтею это не заботило. Он потерял право на ее уважение много лет назад и пока не сделал ничего, чтобы ситуация изменилась…

Вздохнув, Алтея встала с кровати. Голова у нее кружилась, хотя вчера она выпила не так уж много: мартини и коктейль в ночном клубе, бокал вина в таверне.

Это сразу напомнило ей о Демосе.

Еще ни с одним мужчиной она не испытывала тех чувств, что он в ней вызвал. Алтея подумала о его губах, которые почти касались ее, и даже сейчас ее пронзило острое желание ощутить его поцелуй.

С едва слышным стоном она откинула волосы с лица, удрученно глядя на свое отражение в зеркале. Она была слишком бледной, так что на ее щеках и носу проступили веснушки, а глаза казались неправдоподобно голубыми. Вкупе со спутанными волосами она производила впечатление капризного ребенка — в чем ее вчера и упрекал отец.

Ее губы изогнулись. А что ей еще остается — без денег, без образования, без надежды, — кроме как жить под крышей отца? Алтея не чувствовала в себе сил жить одной.

Жизнь без надежды.

Элпида! Как же Демос ошибся в выборе имени!

Она влезла в облегающие джинсы и в серый кашемировый свитер, стянула волосы шарфиком и немного накрасилась. При выходе из комнаты Алтея ненадолго задержалась у низенького канапе, на котором лежал блейзер. Чувствуя себя глупо, она подняла его и поднесла к лицу. Пиджак пах ночным клубом — дымом сигарет, немного алкоголем. И был еще один запах…

Она вдохнула его глубже: слегка солоноватый запах моря, а еще свежего леса после дождя — должно быть, таким ароматом обладала его пена после бритья. После секундного колебания Алтея похлопала по карманам блейзера, но они были пусты. Ее губы невольно изогнулись в улыбке: конечно же Демос Атрикес намеревался найти ее сам.

Внизу домоправительница Мелина ставила в вазу астры. Она скорбно взглянула на Алтею и покачала головой:

— Что вы опять натворили, что так сильно рассердили отца?

— Ничего необычного, — улыбнулась Алтея.

Мелина нахмурилась и снова сосредоточилась на цветах.

— А ведь когда-то вы были чудесной дочкой, — произнесла она свою коронную фразу.

— Людям свойственно меняться, — ответила Алтея и чуть желчно рассмеялась.

— Вы должны лучше относиться к своему отцу. Он работает, не щадя себя, и все ради вас.