Рэчел Стайгер - Любимая моя

Я держусь на ногах… Очень крепко, очень устойчиво…

Стараясь сохранять спокойствие, девушка не без оснований укоряла себя за упрямство и глупость.

Когда, нагрузив доверху коляску всяким скарбом, Бэб катила ее по чердаку, та не казалась слишком тяжелой. Но сейчас в потолочном люке она одним концом упиралась Бэб в плечо и, казалось, весила целую тонну.

Девушка оказалась поистине в безвыходном положении. Стоя на шаткой складной лестнице с неподъемной ношей, она не могла ни протолкнуть коляску обратно на чердак, потому что не хватало сил, ни принять на себя ее тяжесть. Падение с лестницы казалось неминуемым, а ведь так можно и шею сломать.

Барбара предприняла очередную попытку закатить поклажу внутрь. От непомерного усилия затряслись ноги и лесенка закачалась. С тоской девушка посмотрела вниз, на надежную твердь пола. Что делать? Собрав последние силы, она приподнялась на цыпочках.

— Чем это ты занимаешься?

Громкий голос испугал ее, Бэб покачнулась, глаза широко раскрылись от ужаса, и она почувствовала, как лестница накренилась, коляска, словно паровой каток, поползла вниз…

С криком Бэб пошатнулась, но не упала на пол, потому что была подхвачена сильными руками Лоренса. Он придерживал ее, прижимая к стремянке, а сам, подставив плечо, принял на себя вес коляски.

— Все в порядке, Бэб. Спокойнее.

Она глотала воздух, ноги и руки отказывались повиноваться.

— Спокойнее, — командовал мужчина. — Коляска тебя не раздавит, ты не свалишься на пол. Можешь спускаться?

Девушка кивнула. Она чувствовала тепло крепкого стройного тела, ощущала дыхание Лоренса у себя на затылке.

— Прекрасно. Переходи на следующую ступеньку. Так… Теперь на нижнюю. Осторожнее, ты должна наклониться, пролезай у меня под рукой.

Барбара почувствовала ковер под ногами и быстро отскочила в сторону, чтобы дать Лоренсу возможность опустить коляску. Он уже был переодет в старую хлопчатобумажную рубаху с закатанными по локоть рукавами. Бэб оставалось только смотреть, как играли мускулы под тонкой тканью.

— Спасибо, — с облегчением сказала она, когда Лоренс распрямил спину. — Коляска оказалась немного тяжелее, чем я рассчитывала.

Взглянув ему в лицо, она испуганно замерла. Лоренс был вне себя от гнева. Казалось, больше всего ему хочется схватить ее, как непослушного ребенка, и выпороть.

— Какого черта… Это твое проклятое упрямство… Ты думаешь, что делаешь?

Бэб вскинула подбородок. Она Лоренса ни о чем не просила. И уж тем более не нуждалась в его нравоучениях.

— Я прекрасно справлялась, пока ты мне не помешал, — соврала она.

— Благодари Бога, что не свалилась!

Бэб заглянула в сверкающие от негодования голубые глаза. Еще ни разу она не видела, чтобы Лоренс вел себя так несдержанно. Обычно он умел контролировать свои чувства. И все же стало теплее на душе: ведь гнев его был вызван заботой о ней.

— У твоей матери полно забот. Или ты думаешь, что для полноты картины ей не хватает видеть тебя со сломанными ногами?

Ах, вот оно что! Дело, оказывается, вовсе не в ней. Он жалел Анну и, должно быть, себя. Ведь в случае печального исхода больше некому было бы отвезти ее в больницу.

— Я же велел тебе не начинать без меня!

— А кто дал тебе право мне указывать? Ты меня еще не нанял!

Неожиданно для себя Бэб увидела, как уголки его губ поползли вверх. Он улыбался!

— Ты знаешь, что у тебя паутина в волосах и щека вымазана?

И это его развеселило? Бросив на Лоренса испепеляющий взгляд, она решила назло ему не вытирать щеку.

— Ну ладно, ладно. Успокойся! Давай-ка лучше вместе перетащим коляску в спальню.

Передернув плечами, она все же принялась помогать Лоренсу, сдерживая улыбку. Ситуация действительно была забавной. Они заносят в спальню детскую коляску, словно заботливые родители…

Улыбка увяла, так и не успев расцвести. Почему-то Бэб стало до боли грустно. Украдкой она взглянула на Лоренса. Глаза его смотрели куда-то в сторону, лицо, как всегда, оставалось бесстрастным.

Разве семья, дети могут входить в его жизненные планы? О чем он думает? Догадаться невозможно. Что за мысли бродят в этой голове? Невозможно даже во сне представить Лоренса любящим мужем и заботливым отцом.

К жене он будет относиться как к существу, которым можно помыкать. Вне сомнений, семья его не будет ни в чем нуждаться, но, кроме материальных благ, она не получит ничего, ни капельки его душевного тепла. Семья станет еще одним неизбежным элементом его жизни и никогда не захватит этого человека целиком…

— Так ты решила принять предложение «Смит Эйр»?

В первое мгновение Барбара не поняла вопроса, так далека была в мыслях от проблем трудоустройства. Она успела позабыть о полученном уведомлении. Взгляд ее, посланный Лоренсу, не выражал какого-либо энтузиазма. Так и хотелось ответить «нет», заявить, что у нее есть более заманчивое предложение.

— Я принимаю его на время, за неимением лучшего, — ответила она и тут же увидела, как заиграли недобрые искорки в глазах Лоренса.

Он еще и смеется над ней, зная, что значит для нее сейчас работа. Она сжала побелевшими пальцами ручку коляски, пока Лоренс освобождал для нее место в спальне. Барбара не собиралась даже заикаться о собеседовании. Зачем лишний раз тешить самолюбие мистера Райленда. Он был так чертовски уверен в себе, так важен…

— Почему ты предложил мне сначала место начальника, если не собирался его давать? — Задавая этот вопрос, Барбара неудачно повернула коляску, больно задев голень. Вскрикнув от боли, девушка запрыгала, потирая ушибленное место.

— Думаю, мы друг друга не поняли, — осторожно заметил Лоренс. — Я не предлагал работу, а просто поставил тебя в известность, что место вакантно. Прости, я, должно быть, не слишком ясно выразился.

— Ничего, — процедила сквозь зубы Барбара.

— Понимаю, — глубокомысленно заключил Лоренс. — Ты решила, что стоит тебе нанести визит в компанию, и теплое место тебе поднесут на блюдечке. Брось, Барбара, неужели ты считаешь меня способным загубить дело ради трудоустройства будущей родственницы? Я слишком дорожу своей репутацией и интересами компании, чтобы позволить себе такое.

Вот как рассуждает! Бэб разглядывала ссадину на ноге. Готов на что угодно, если это будет отвечать его интересам. Он человек без всяких принципов, с весьма своеобразным представлением о морали. Иначе не достиг бы столь высокого положения. Ему наплевать на мнение окружающих. Для него существует только его «я».

— Ты сделал заманчивое предложение, не собираясь…

— Полагаю, я дал достаточно объяснений по поводу отсутствия у тебя опыта…

— Я… Я прекрасно справлялась… справилась бы…

— У тебя была возможность переубедить меня. На то и собеседование. Но ты этой возможностью не воспользовалась. Откровенно говоря, ты с треском провалилась.