Лиз Филдинг - Обрученные ураганом

— Да, сэр.

Джаго молчал, и она, подумала, что он воспринял ее слова как очередную издевку.

— Я вас поняла, Джаго, — поспешно добавила она.

— Хорошо. Что бы ни произошло, не поддавайтесь панике. Если что-то пойдет не так, скажите. Мне легче сделать шаг назад и протянуть вам руку, чем спускаться до самого низа, слушая ваши крики.

Сглотнув, Майри гордо подняла подбородок.

— Если вам будет от этого легче, я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы не кричать.

Майри подавила стон, когда ее рука соскользнула и наткнулась на острый камень.

Сначала подъем казался ей довольно простым. Спина ястреба образовывала склон со множеством расщелин и уступов, образовавшихся при падении. Но когда они добрались до самой стены, карабкаться стало намного тяжелее. Ее мышцы горели от постоянного напряжения, руки дрожали. Скоро она поняла, что никакие уступы и расщелины не помогут ей удержаться, когда ее силы иссякнут. Ее сердце учащенно билось, каждый вдох и выдох причиняли ей боль. Только спокойный голос Джаго, дающий указания, помогал ей двигаться дальше.

Очевидно, от него не укрылась ее усталость, потому что он наконец обернулся и спросил:

— С вами все в порядке?

— Лучше не бывает, — саркастически усмехнулась она.

— Впереди большой карниз. Мы сможем там отдохнуть.

— Хорошо. — Вот только ее пальцы одеревенели, и у нее совсем не осталось сил. В изнеможении она прижалась щекой к холодной и влажной каменной стене. Сейчас тот карниз, о котором говорил Джаго, казался ей настоящим раем.

— Еще пара футов, — подбадривал ее Джаго.

Сверху посыпались мелкие камешки, и она подумала, что он продолжил восхождение без нее.

— Джаго… — вырвалось у нее, когда она вдруг обнаружила на себе его руку. Затем он переместился назад и прижал ее к стене.

— Расслабьтесь. — Он был так близко, что его дыхание согревало ей щеку. — Я вас держу.

— Я не могу.

— Доверьтесь мне.

Как часто она слышала эти слова? Как часто они оказывались ложью?

— Со мной все в порядке. Просто остановилась передохнуть, — произнесла она, ненавидя себя за слабость, но все же разжала пальцы. В них тут же стала поступать кровь, и их начало покалывать.

— Куда вы положили свои конфеты?

— В чем дело? Вы уже съели все свои.

Пошевелившись, Джаго еще крепче прижал ее к стене, затем достал из кармана одну конфету и, развернув ее, поднес к губам Майри.

— Возьмите ее! — сказал он, но вместо этого она раскусила конфету на две части. Похоже, эта женщина привыкла, чтобы последнее слово оставалось за ней… — Миранда!

— Меня учили делиться, — пробормотала она, кладя ему в рот вторую половинку. Затем она снова вцепилась пальцами в небольшой уступ в стене.

— Все в порядке. Можете меня отпускать.

— Вы уверены?

— Уйдите!

Гордая. Независимая. Отчаянная. Миранда Гренвилл была самой упрямой из всех женщин, которых он когда-либо знал, но ей удалось завоевать его уважение.

Взобравшись на карниз, Джаго услышал, как ее нога соскользнула с очередного уступа. Похоже, она преувеличила свою силу. Он инстинктивно протянул ей руку, но в следующую секунду она каким-то образом уже оказалась рядом с ним.

— Может, съедим еще одну конфету? — предложил он.

— Теперь я угощаю. — Раскусив свою конфету, Майри поделилась ею с ним.

Некоторое время они сидели рядом, прижимаясь спиной к холодной стене и восстанавливая дыхание. Майри чувствовала, как силы постепенно возвращаются к уставшим мышцам.

Сверху упало несколько камешков, и Майри затаила дыхание, когда Джаго в ожидании новых толчков прижал ее рукой к стене.

Казалось, они просидели так целую вечность, но ничего не произошло. Наконец Джаго убрал руку, и Майри облегченно вздохнула.

— Наверное, то была птица. Это хорошая новость. Раз птица смогла сюда залететь, мы сможем отсюда выбраться.

— Конечно, — согласилась Майри, хотя не была так в этом убеждена. Птица могла застрять здесь так же, как они. Или это могла быть большая мохнатая летучая мышь, питающаяся фруктами…

— Почему вы не общаетесь со своей семьей? — спросила она Джаго, не желая думать о летучих мышах, живущих в расщелинах, за которые она цеплялась руками.

— Нам лучше двигаться дальше, — пробурчал он в ответ, но Майри схватила его за рукав. — Скажите мне! — Затем, поняв, что сама не смогла бы никому рассказать о своем несчастном детстве, она устыдилась своей просьбы. — Простите.

— Все нормально. Когда мы отсюда выберемся, я расскажу вам. За кружкой холодного пива.

— Это приглашение на свидание?

— Похоже на то.

В юности Джаго увлекался альпинизмом, но это восхождение было утомительно физически и морально. Каждый упавший камень мог свидетельствовать о начале новых толчков, с каждым пройденным футом усиливался страх того, что наверху окажется лишь гладко отшлифованный камень. Он был вынужден двигаться медленно, прислушиваясь к шагам Миранды, чтобы в случае опасности вовремя прийти ей на помощь. На нем лежал большой груз ответственности. Он обещал вытащить ее отсюда и молился, чтобы выбранный им путь не привел ее к гибели.

По крайней мере, она слушалась его и не паниковала, когда не могла дотянуться до следующего уступа.

— Как дела? — спросил он.

Если бы это было возможно физически, Майри бы рассмеялась. Он что, шутит?

— Прекрасно, — только и удалось произнести ей.

Это было ложью. Дела у нее шли далеко не прекрасно. Мышцы рук, плеч и спины дрожали от изнеможения. Бедра и лодыжки горели огнем, стоп она вообще не чувствовала. Она двигалась как на автопилоте.

Вдруг ее пальцы, мокрые от пота или крови, соскользнули, и она с такой силой ударилась лбом о гладкий камень, что у нее закружилась голова. Жадно ловя ртом воздух и цепляясь за камни кончиками ногтей, она произнесла сдавленным голосом:

— Если я сорвусь, вы не станете спускаться вниз.

Он остановился.

— Вы не упадете.

— Пообещайте мне, — потребовала она. — Вы должны выбраться. Я хочу, чтобы мои родные знали, что со мной произошло.

— Как я смогу, глядя им в глаза, сказать, что оставил вас лежать на полу храма, даже не зная, живы вы или нет? — Его дыхание участилось. — Прекратите болтать и продолжайте двигаться. Осталось совсем немного. Поднимите левую ногу, и вы обнаружите хороший уступ.

В ответ он услышал лишь грохот посыпавшихся камней.

— Я не могу…

Отчаянно царапая поломанными ногтями гладкие камни, Майри чувствовала, как ее затягивает пустота. Это ощущение было ей знакомо, только теперь все было по-настоящему. На этот раз она по-настоящему падала вниз, и больше никогда не вернется. Осталось только отпустить…

— Перестань ныть и шевелись, женщина!