Элизабет Лоуэлл - Сердце мое

И первое, что он увидел, — это кровать Шелли. Она была покрыта ярким пушистым покрывалом, цвета которого гармонично вторили нежным, сочным краскам сада. Часть потолка над кроватью была прозрачной, и создавалось впечатление, что ты находишься под открытым небом.

Многое бы отдал Кейн за то, чтобы растянуться на этой кровати, сжимая в объятиях Шелли!

Однако непрерывно дергающаяся, извивающаяся во все стороны у него в руке кружевная наволочка напомнила ему, кто он такой и для чего, собственно пришел сюда, в спальню этой самой удивительной женщины на свете.

«Да, я здесь, к сожалению, вовсе не для этой цели, — подумал он. — И это минус… Но, Господи! Что за женщина! И как восхитителен ее дом!.. Это, бесспорно, плюсы… А как говорится, всего один минус на два плюса — это не так-то уж и плохо… И все же постарайся думать о чем-нибудь другом…»

Проходя мимо Кейна к стене, в которую был встроен небольшой шкаф-кладовая, Шелли нечаянно задела спутника. Она тут же обернулась и посмотрела на него так, как будто успела уже совсем забыть о его присутствии и теперь была весьма удивлена видеть кого-то в своей спальне.

— Прости, — машинально произнесла она. «Господи, да что ты…» — подумал он, а вслух сказал:

— Ничего-ничего…

Чуть прищурив от волнения глаза, он увидел, как Шелли раздвинула зеркальные двери шкафа и нагнулась, пытаясь вытащить откуда-то снизу огромный аквариум. Но это было нелегко — во-первых, из-за его неестественно больших размеров, а во-вторых, из-за его тяжести.

Проверив, достаточно ли туго завязана наволочка с несчастным Сквиззи — не развяжется ли под его ударами изнутри? — Кейн оставил ее на кровати.

— Побудь-ка пока здесь, дружище, — сказал он беспокойному удаву и подошел к Шелли.

— Дай-ка я сам, — обратился он к ней.

— Что? — Шелли, казалось, и вовсе забыла о его присутствии.

Не отвечая ей, Кейн поднял тяжелый аквариум и, пронеся его мимо Шелли, поставил на ковер.

— Это чтобы акул разводить? — спросил он Шелли.

— Нет, здесь была рыба, которой я кормила Толкушу.

— Неужели кошка любит суши?

(Суши — японское блюдо из холодного риса с сырой рыбой)

— Да, но только из живой рыбы, которая еще дергается. Если бы ты только знал, какие у меня были прекрасные рыбки!

— И что же с ними случилось?

— Как-то раз Толкуша решила вместе с ними выкупаться, — вздохнула Шелли.

Кейн рассмеялся.

— На то, что осталось от рыбы, — продолжала Шелли, — без слез смотреть было просто невозможно. Ну, я и отдала уцелевших рыбок соседнему мальчишке, потом выпустила из аквариума всю воду с помощью сифона — он ведь такой тяжелый! — вымыла его и притащила сюда, в шкаф.

— Это здесь ты собираешься держать Сквиззи? — поинтересовался Кейн.

— Да, если ты имеешь в виду аквариум. Но не в шкафу, конечно. Там ему было бы слишком холодно и темно. Одиноко, одним словом.

Шелли задумчиво осмотрела свою спальню. Потом она указала Кейну на северную стену, которую занимал огромный книжный шкаф, где стояли книги по искусству.

— Вот здесь, — сказала она. — Здесь ему будет достаточно тепло и вместе с тем нежарко. Не хотелось бы никого изжаривать…

— Никого — это ты имеешь в виду Толкушу?

— Да нет, Сквиззи, — ответила она.

— А-аа, — протянул Кейн и, приблизившись, обнял Щелли.

— Кейн…. — начала было она, но он прервал ее:

— Но ты же сама сказала, что мы перестали быть незнакомцами.

— Да, но мы и не близкие родственники, чтобы так вот обниматься.

— Ты в этом уверена? — спросил он, нежно проводя пальцем по ее щеке. — Может, стоит поподробнее изучить нашу генеалогию, а?

И еще до того как она успела что-либо возразить, Кейн разжал объятия и отпустил ее. Словно ничего и не произошло, он поднял тяжелый аквариум с пола и понес его к книжному шкафу..

— Подожди, — обратилась к нему Шелли. Она подбежала к шкафу и, вытащив оттуда несколько толстых книг, освободила место для аквариума.

— Давай его сюда, — сказала она Кейну. — Как раз для него место.

Кейн осторожно водрузил аквариум на среднюю полку шкафа. Действительно, это было и не слишком высоко — Шелли всегда могла бы дотянуться досюда, — но и не слишком низко, если бы Толкуша вдруг снова захотела поплавать. Или просто попутешествовать по полкам книжного шкафа.

— Замечательно, — сказала Шелли, отойдя немного назад. — Теперь осталось принести камни и песок.

Она распахнула одну из прозрачных стеклянных дверей, ведущих в сад, и вышла наружу.

Посмотрев в сад, Кейн заметил там небольшой, увитый зеленью навес. Рядом, кроме торфяного мха и свежей земли, были и кучи песка. Шелли принялась набирать песок в небольшое ведерко. Набрав достаточное количество, она вернулась в комнату. Кейн взял ведерко у нее из рук.

— Я буду чудовищем, — сказал он ей, — а ты — красавицей, которая в конце концов его спасает, открывая тем самым путь к новой жизни. Идет?

— А? — непонимающе взглянула на него Шелли.

— Ну вот, я так и знал, что мы поймем друг друга. — И с этими словами Кейн понес ведерко с песком к шкафу, где стоял аквариум.

— Подожди, — сказала вдруг Шелли.

— Что такое? — обернулся к ней Кейн.

— Этот песок не очень тяжелый?

— Для шкафа? Думаешь, не выдержит? — удивился Кейн.

— Да нет, это не будет слишком тяжело — поднимать ведро, чтобы наполнить аквариум?

— Сознайся, а ты ведь давно уже живешь одна и даже, пожалуй, вполне успела к этому привыкнуть, а? — улыбнулся Кейн.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла его Шелли.

— Судя по твоим словам, ты привыкла рассчитывать только на себя. И делать все сама, не надеясь на мужскую помощь.

Кейн улыбнулся, глядя, как она наморщила лоб, пытаясь до конца вникнуть в его слова.

— Пустой аквариум ты бы еще как-нибудь затащила сюда, наверх, в шкаф. Но наполненный песком — это уже не для тебя, так?

Шелли кивнула.

— Ну а для меня это не представляло бы никакой проблемы, — сказал Кейн.

— Ты хочешь сказать, что физически сильнее меня? — улыбнулась Шелли. — Тоже мне, Америку открыл…

— Я хочу сказать, что ты привыкла рассчитывать только на свои собственные силы, — ответил ей Кейн.

— И что же?

— А то, что ты не привыкла видеть рядом с собой в доме мужчину, который помогал бы тебе. И значит, давно уже живешь одна.

Не зная, что и сказать, Шелли посмотрела в его серые глаза и молча отвернулась. От этой способности Кейна постигать суть ее жизни ей стало не по себе.

В конце концов, она не привыкла к людям, сующим нос не в свои дела. И теперь поведение Кейна начинало ей не нравиться. Кажется, он, сам того не осознавая, решил привнести в ее жизнь нечто, что она вряд ли сумела бы все время держать под контролем. И разве будет ей с ним так же уютно, как раньше в одиночестве?