Ли Майклс - Стратегия любви

— Эту новость я сообщу ей сама. Такая уж у меня работа.

Через несколько минут она выходила из цветочного магазина, получив гарантию, что в субботу будут амариллисы. В руке она держала красную розу на длинном, крепком стебле — подарок от благодарного цветочника за то, что ему не придется предстать перед невестой с извинениями лично.

Слава Богу, такого не произошло на прошлой неделе. Лаура была уравновешенной девушкой! Она будет разочарована, но поймет. А если бы такое случилось у Сабрины, та обрушила бы на нее все самые страшные проклятия.

На главной площади Кэтлин почти столкнулась с Пенном. Он спускался по ступенькам муниципалитета, а она пересекала большую, покрытую травой лужайку, отделявшую это здание от улицы. Трудно было бы притвориться, будто она его не заметила, и она пошла навстречу.

— Привет, Пенн. Как поживает твой коттедж?

Его лицо озарилось улыбкой.

— О, прекрасно! Я угощу тебя молочным коктейлем и все расскажу. Пошли.

Прекрасно. Неприлично было только поздороваться и пройти мимо. Ей придется поддерживать с ним светскую беседу и обмениваться любезностями. Ладно, она может ненадолго отложить телефонный разговор с Лаурой.

Он повел ее в ресторанчик на углу, выбрал там отдельную кабину и заказал официанту две порции молочного коктейля с двойным шоколадом.

Кэтлин сказала официанту:

— Мне просто стакан содовой.

Пенн понимающе кивнул головой.

— Мне самому бы догадаться. С этого дня вплоть до самой свадьбы тебе предстоит тщательно следить за калориями. Сообразил. Куплю миксер и подарю его на свадьбу новобрачным. А после уже не будет иметь значения, какая у тебя талия, тогда ты сможешь наслаждаться сбитыми молочными коктейлями.

— Благодарю, Пенн, но…

— Может, ты предпочитаешь что-нибудь другое? У меня был чудесный африканский амулет изобилия. Интересно, куда я его девал? Или, когда захочешь, подарю тебе полный комплект фотографий, сделанных за целый день. Такому подарку просто нет цены.

— Нет цены? Не искушай судьбу. Пока я еще не видела, как получились последние фотографии.

Он улыбнулся.

— С чего ты взяла, что я пытаюсь получить твое согласие о цене, не показав тебе снимки? Послушай, а как насчет щенка в подарок?

— У меня уже есть Шнудель. Мама всякий раз напоминает, что фактически он мой пес. А ты сам-то хочешь завести собаку?

— Нет.

— Ну ясно, зачем тебе ее заводить — с твоими бесконечными переездами. Возможно даже, тебя здесь уже не будет, когда у нас состоится свадьба. Мы решили пожениться в День святого Валентина.

— Бедный Маркус, — искренне произнес Пенн. — Заставить его ждать еще целых восемь месяцев и даже на это время не переехать к нему.

Кэтлин с трудом удалось пропустить мимо ушей это замечание.

— Может, ты и не будешь приглашен, — заметила она. — Тогда тебе не надо беспокоиться о подарке.

Он задумчиво посмотрел на нее.

— Может, мне попытаться подружиться с Маркусом? Ему, возможно, понадобится еще один шафер.

— А может быть, и нет.

— И то правда. — Затем его лицо просветлело. — Думаю, лучше всего быть не шафером, а кем-то еще, например фотографом. Или твоим помощником-координатором.

— Нет уж, спасибо.

— Послушай, Котенок, — серьезно проговорил он, — ты просто не сможешь бегать в свадебном платье и проверять, все ли идет как надо. Людям покажется это странным. А если займусь этим я, тебе даже удастся выпить на своем банкете… пару бокалов шампанского.

— Я бы не решилась на это.

Похоже, он не слушал ее.

— Думаю, Маркус одобрит мою идею. Зато после вам будет куда приятнее вдвоем, если…

Она стиснула зубы и твердо сказала:

— Мне кажется, ты собирался рассказать мне о своем коттедже.

— О да, конечно же, собирался. Ты и в самом деле должна поехать туда и посмотреть. Все идет прекрасно, как надо. На следующей неделе привезут печку.

Кэтлин потянулась за стаканом. Рука неловко дрогнула, и его содержимое пролилось ей на колени. Схватив салфетку, она принялась вытирать юбку.

— Теперь понятно, почему ты заказала содовую, — сказал Пенн.

— Печку? — удалось ей выдавить. — Зачем тебе нужна печка в летнем коттедже?

— Чтобы отапливать его. Тогда я смогу жить там и зимой, если захочу.

— Ты собираешься там жить?

— Котенок, я уже там живу.

— Нет, я имею в виду — круглый год? Всегда?

— О, может быть, не всегда, — весело ответил он.

— Понимаю, ты оставляешь право выбора открытым. — Она отбросила в сторону мокрую салфетку. — Вот в чем твой главный недостаток, Пенн. Ты знаешь его? Ты ничего не хочешь выбирать, чтобы, возможно, не отказываться от чего-то еще. И ничего не доводишь до конца, ведь еще до того, как сделать какое-нибудь одно дело, у тебя всегда появляется другое, более привлекательное занятие. Ты бросил университет через год, и с тех пор у тебя не было надежной, постоянной работы…

Он не отвечал, однако перестал пить коктейль и, сдвинув брови, смотрел на нее, будто и вправду слушал, что она говорит.

Через мгновение она продолжала более мягко:

— Понимаешь ли, качество это довольно привлекательно, пока ты молод… Ты все время был в движении, всегда делал что-то непредсказуемое. Это возбуждало интерес. Но теперь это выглядит просто неудачей. У тебя был такой запас сил, такие возможности… — Внезапно она прервала себя, пытаясь побороть слезы, потом взяла сумочку. — Спасибо за воду.

— Вот почему ты предпочла Маркуса? — В его вопросе было только любопытство, ни возмущения или раздражения.

Она нахмурилась, прежде чем поняла связь.

— Потому что на него можно положиться? Вовсе нет, хотя я отдаю себе отчет: приятно сознавать, что на него всегда можешь рассчитывать.

— Нет, — спокойно произнес Пенн. — Я совсем не то имел в виду. Я не женился на тебе. И ты, в сущности, злишься на меня за это, даже после того, как прошло уже столько лет? Не поэтому ли перечисляешь все мои ошибки? Возможно, если бы ты хорошенько ко мне пригляделась, Кэтлин, — ну так, для разнообразия, пригляделась бы честно…

Кэтлин с силой прикусила язык.

— Черт бы тебя побрал, Пенн Колдуэлл, — произнесла она низким жестким голосом. Потом повернулась на каблуках и поспешно пошла к выходу.

Однако его слова, казалось, долгим эхом отдавались у нее в ушах:

Я не женился на тебе. И ты, в сущности, злишься на меня за это, даже после того, как прошло уже столько лет!

Законченный эгоист, ругала его про себя Кэтлин, пробираясь через площадь к своей машине. Десять проклятых лет прошло, а Пенн уверен, будто он так и не выходил у нее из головы все это время, и с Маркусом-то она помолвилась только ради того, чтобы вызвать у него ревность. Вот дурак! Разве она не пользовалась вниманием мужчин все эти десять лет, а кое-кто из них не прочь был жениться на ней. Понятно, не из-за отсутствия предложений выйти замуж она оставалась одинокой и вовсе не потому, что все еще горюет по своей первой, давно утраченной любви. Пенн просто-напросто самовлюбленный болван, если думает, будто она приняла предложение Маркуса, только чтоб доказать ему: кто-то находит ее для себя желанной.