Барбара Виктор - Найди свою любовь

— Если бы вам надо было решать самому, как по-вашему, что могло бы унять боль?

Мужчина затравленно огляделся вокруг.

— Морфин!

Именно этого и ожидала Кори.

— Дайте ему две дозы тайленола-три и выпишите рецепт еще на шесть.

Реакция пациента тоже была вполне предсказуема.

— Да что вы, черт возьми, за врач? — взревел он. — Тайленол-три не уймет мою боль, мне нужно что-нибудь посильнее, ты, чертова сука!

Кори и бровью не повела.

— Сегодня я выписываю тайленол-три. Хотите берите, не хотите — нет.

— Черт бы тебя побрал, — продолжал реветь пациент. — Что за поганая у вас тут больница! Я подам в суд. Что за чертова врачиха! Ты вообще не врач, а шарлатан.

Он кричал до тех пор, когда к нему не подошли охранники. Пока Кори запретила им вмешиваться.

— Вы можете принимать лекарство, а можете не принимать, но если хотите лекарства посильнее, придется сначала сделать анализ крови.

— Давайте, давайте, — заскулил парень, явно напуганный видом двух дюжих охранников, стоявших рядом с Кори. — Вы такая симпатичная женщина.

— Вот это правильно, а симпатичные женщины не выписывают наркотики.

— Чтоб тебе сквозь землю провалиться, доктор Шарлатан, — снова заорал парень.

Кори как раз хотела перейти к следующему пациенту, когда заметила Адама и Лотти.

— Давно вы здесь стоите? — спросила она.

— Достаточно давно, чтобы решить никогда больше не есть печенье «Капитан Чиппо», — ответил Адам. Усталая, с кругами под глазами и сдвинутыми на лоб очками, Кори казалась Адаму еще более привлекательной.

Лотти пожала плечами.

— Я объяснила мистеру Сингеру, что сегодня у нас особенно тяжелое дежурство.

— Боюсь, что мне придется пробыть здесь еще около получаса, — извинилась Кори. — Вы не торопитесь?

— Нет, если вы разрешите мне остаться рядом.

Кори вопросительно взглянула на Лотти.

— Как ты думаешь?

— Что ж, если он и упадет в обморок, здесь самое место для оказания помощи.

Кори улыбнулась.

— А вы собираетесь падать в обморок?

Адам оглянулся.

— По крайней мере не раньше, чем появится свободная койка.

Кори снова улыбнулась и опять посмотрела на Лотти.

— Надеюсь, ты пойдешь домой, пока тебя не впрягли здесь во что-нибудь еще.

— Я только хотела проводить к тебе посетителя, — сказала Лотти, протягивая руку Адаму. — Позаботьтесь о ней, — добавила она, кивая в сторону Кори, которая была уже в другом конце смотровой. Они обменялись понимающими взглядами.

— Хорошо, — сказал Адам и пошел к Кори. Она едва заметно кивнула ему, показывая куда-то в сторону носилок и снимая карточку, привязанную к металлическим прутьям кровати. Одновременно Кори разговаривала с врачом, который перечислял полученные пациентом травмы, и с полицейским, стоявшим рядом. Это было настоящее изнасилование. Врач, которого недолюбливала Кори, был довольно высокомерным молодым человеком. У него была дурацкая привычка беседовать с пациентами на совершенно непонятном медицинском жаргоне, а с женщинами — на весьма недвусмысленном языке дешевого флирта.

— Жертва болталась в районе Проспект-парка, — объяснял он.

Кори подошла поближе, чтобы проверить трубку, ведущую к одной из вен на руке пациентки.

— Она поступила в сознании?

— Да уж. Ее даже пришлось усмирять.

— Травмы тяжелые?

— Как было написано в карточке, «практически не идет на контакт».

— Послушайте, док, — вмешался полицейский. — У нас таких сегодня трое или четверо, вы ведь знаете.

— И каждая отличается от других, и вы это тоже знаете. Поэтому я должна с ней разобраться. — Кори повернулась к врачу. — Что значит — «практически не идет на контакт»?

— Судя по следам на руках и нарывам под языком, она наркоманка, а наркоманы, как правило, «практически не идут на контакт».

— А разве это имеет значение в случае с изнасилованием? — спросила Кори.

— Важно, видимо, то, что у нее продвинутая стадия гонореи.

Кори сделала пометку в карточке.

— Не вижу связи, доктор, — сказала она.

— По-моему, это отчасти оправдывает насильника.

— Если я правильно поняла, то вы считаете, что насильник проверяет жертву на венерологические заболевания, прежде чем напасть, и эту женщину изнасиловали в наказание за то, что у нее обнаружили гонорею?

Полицейский засмеялся, а врач покраснел.

— Гонорея — проститутка, проститутка — наркоманка, но мы ведь все знаем из статистических отчетов, что у людей такого сорта свои понятия о том, что такое изнасилование.

Кори чуть не рассмеялась во весь голос.

— И как же прикажете это называть? Среднестатистическим изнасилованием?

Кори видела, что врач хочет что-то сказать в ответ, но предпочла повернуться к полицейскому.

— Кто первый решил, что это было изнасилование?

— Мы нашли ее без сознания у входа в парк, — объяснил полицейский, — раздетую ниже пояса и в таком вот состоянии.

Кори склонилась над кроватью.

— Кто-то наверняка сделал с ней что-то помимо ее воли.

Врач снова обрел дар речи.

— Прежде всего налицо шок от передозировки, что может объяснить невменяемое поведение, или же подобное поведение — результат горячки при гонорее.

— А как насчет внутренних кровоизлияний, порезов, переломов?

— Меня ведь там не было, доктор Виатт, и вас также, не правда ли? Когда ее привезли сюда, ни о каком изнасиловании речи не было.

— А вы что, установили лимит времени, в течение которого невменяемый пациент имеет право заявить о совершенном на него нападении на сексуальной почве?

— Она была достаточно вменяема, когда отказалась сдать анализы крови и мочи.

— Так сделайте же наконец какой-то вывод, доктор.

— Я уже сделал — она просто хотела избежать обвинения в употреблении наркотиков.

— Вы уже получили отчет из лаборатории?

— Нет еще.

— Тогда откуда вы вообще знаете, что у пациентки гонорея, а не какой-нибудь другой воспалительный процесс?

Врач вспыхнул.

— Я поставил диагноз на основе осмотра.

— Вы брали мазок?

— Да.

— Тогда вы должны были заметить явные следы изнасилования.

— Довольно трудно отличить сперму от выделений при инфекции.

— Забудьте о сперме и забудьте об инфекции. Это — живой человек, доктор, а не иллюстрация из анатомии Грея. — Врач попытался что-то возразить, но Кори продолжала: — Так есть или нет доказательства изнасилования?

Кори потянулась и заметила краем глаза, что Адам подошел ближе. Но прежде чем она принялась читать карточку, врач выдвинул новую идею:

— Все эти сказки про изнасилование мало чего стоят. Все проститутки, которые попадают сюда, клянутся и божатся, что их изнасиловали.

Кори не обращала на него внимания.

— Разрыв левой губы со стороны вагины, отек шейки матки, следы насильственного вхождения, кровоизлияния и повреждения кожи с внутренних сторон обеих бедер. Кровоизлияния на животе и правой груди, следы сигаретных ожогов вокруг левого соска.