Сандра Браун - Дьявол

— Кейдж уже сказал тебе, как здорово Джо управляется с лошадями?

— Да, причем раз сто, — ответила Керри и повернулась к мальчику: — Ты никогда не говорил, что так хорошо разбираешься в лошадях.

— Я и сам не знал, — пожал плечами тот.

Приехав из больницы, Джо сказал, что больше не может лежать в постели, и захотел осмотреть ранчо. Кейдж поехал с ним и вернулся восхищенный умением мальчика находить общий язык с животными.

— Такое впечатление, что он говорит с ними на одном языке, — не унимался он.

После приезда из Монтенегро Джо изменился буквально на глазах. В нем уже не было той враждебности по отношению к Линку.

— Когда ты появился, — сказал ему Джо, — я решил, что ты хочешь обидеть сестру Керри. А сейчас я понял, что ты ничего плохого не сделаешь. — Он не заметил, как дрогнул мускул на лице Линка. — Мне очень стыдно, что я так себя вел. Ты помог нам спастись.

Прежде чем Линк успел что-то ответить, к Джо подбежал Трент. Мальчик ходил за ним по пятам с тех пор, как Джо появился в доме.

— Джо, Джо. — Он показал на экран телевизора, где начинали показывать новый фильм.

Джо виновато улыбнулся и пошел за Трентом.

— Такой маленький, но уже настоящий мужчина, — задумчиво произнесла Керри.

— И с отличной интуицией, — добавил Линк.

— Ты имеешь в виду лошадей?

— Я имею в виду себя.

Керри удивленно повернулась к нему.

— Он чувствовал, что я могу тебя обидеть. Только со временем ошибся.

Керри отвела взгляд.

— Давай не будем об этом. Пожалуйста.

— Нет, нам надо поговорить. — Линк говорил тихо, но их все равно никто бы не услышал. Все увлеченно следили за приключениями Питера Пена. — Тебе больно?

— Я уже сказала, что нет.

— Почему ты меня не предупредила?

— Мы же уже все выяснили. Ты бы мне не поверил.

— Может быть, не утром, но…

— Когда? Когда, Линк? Вспомни. Когда нам было об этом говорить? — Керри выдохнула. — Да и зачем говорить? Это бы рано или поздно случилось со мной.

— Но не так…

— Как? — перебила она.

— Грубо.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

— Ах, ну да…

— Я обидел тебя, Керри?

— Нет.

С физиологической точки зрения урон был минимален, а с моральной роковой. Он взял ее почти силой. Это не был акт любви, а простое удовлетворение сексуального голода. На теле Керри не было ни одного синяка, а сердце покрыто кровоточащими ранами. Но будь она проклята, если скажет хоть слово об этом.

— Ты ведь это хочешь услышать, верно? Это избавляет тебя от чувства вины.

— Что ты хочешь сказать?

— Твоей целью было добиться моего признания, что ты мне не безразличен. Ты заставил меня молить тебя, помнишь? И я это сделала. Ты получил то, что хотел. Разве не так?

— Нет, черт возьми!

Он подошел ближе. Лицо исказила гримаса. Керри чувствовала, как напрягся каждый мускул на его теле. Они оба занимались самыми интимными вещами, которые могут быть между мужчиной и женщиной, а между тем он так и оставался для нее чужим.

Господи! Почему я так хочу узнать его ближе?

Я хотел, чтобы ты испытала те же чувства, что и я, но и не думал причинять боль. Я… я хотел остановиться, как только понял, но не смог.

Линку так хотелось прижать ее к себе и поцеловать, но он понимал, что это невозможно. И из-за этого ему захотелось уколоть ее.

— Признай, что ты немного старовата для первого опыта.

— Мне некогда было об этом думать. Мама умерла, когда мне было шестнадцать, после этого я превратилась просто в прислугу отца. Мальчики не вписывались в мой напряженный график. А последние несколько лет…

— Ты потратила на то, чтобы спасти старика от суда.

— Нет, — возмутилась Керри. — Я пыталась уберечь его от самоубийства. У меня не оставалось времени на романы.

Линку стало стыдно за свои слова.

— Прости, я об этом не знал.

— Все, что вы обо мне не знаете, мистер О’Нил, можно издать собранием сочинений. Вы с самого начала составили обо мне неверное мнение и, основываясь на этом, сделали много неверных выводов,

— И кто в этом виноват? — Кровь ударила ему в голову. — Почему ты разыгрывала передо мной спектакль и притворялась той, кем никогда не была? — Он сделал еще шаг вперед. — Вы сами, леди, подтолкнули меня к этим выводам. Кстати, у тебя более убедительно получалось изображать шлюху, чем монахиню.

— Это уже слишком.

— Как ты смеешь?

— Ты меня всего облапала в баре.

— Я коснулась лишь твоей ноги.

— И волос. И еще стреляла глазками. А платье?

— Когда ты, наконец, забудешь это платье?

— Никогда, дорогая. К чему все это? Почему было просто не рассказать мне, кто ты?

— Потому что я думала, что ты наемник. Тупой солдат, которому мое имя ничего не скажет.

— Хватит оскорблений. Объясни. Почему ты просто не рассказала мне об отце?

— Я беспокоилась о безопасности детей и решила, что тебе лучше ничего обо мне не знать. Партизаны сразу повесили бы меня, если узнали, кто я.

— Какого черта ты вообще туда поехала? Странное решение для специалиста с дипломом Сорбонны.

Керри бросила на него настороженный взгляд.

— Кто-то должен был помочь сиротам.

— Согласен. Кто-то должен. Почему именно ты? Если у тебя есть пятьдесят кусков заплатить мне, ты могла бы нанять человека. Тебя могли убить!

— Но ведь не убили!

— Думаю, ты не успокоишься, пока это не случится.

— Как это? — опешила Керри.

— Ты считаешь, что только этим сможешь загладить вину отца? Только смерть смоет позор с благородной фамилии?

Керри поморщилась.

— Что ты знаешь о благородстве? Ты всю жизнь провел в трущобах и думал только о себе.

— По крайней мере, в моей жизни все было честно.

— Да уж…

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — раздался голос Кейджа.

Оба вздрогнули и повернулись к нему.

— Вы так кричите. Кроме того, произошло нечто важное.

Керри покраснела и порадовалась, что в темноте этого никто не заметит.

— Идите все сюда! — крикнул Кейдж. — Папа хочет кое-что нам сообщить.

Когда все собрались, мистер Гендрен вышел вперед.

— Это станет для вас большим сюрпризом. Мы с Сарой думали весь день и приняли решение, которое может сделать нас самыми счастливыми на свете. — Он повернулся к Джо: — Джо, мальчик мой, не согласишься ли ты жить с нами?

Это был такой решительный и самоотверженный поступок, что, даже поднявшись в свою комнату, Керри не могла справиться с охватившим ее волнением. В горле до сих пор стоял ком.

На лице Джо сначала появилась растерянность, словно он не сразу понял, что обращаются к нему, а потом расплылся в улыбке.

— Si, si, — радостно закивал он.

Керри перевела остальным детям, что сказал Боб, и они бросились обнимать и поздравлять Джо.

Когда детей увели в их временные дома, Керри подошла к пожилой паре: