Максин Барри - Драгоценная паутина

– Я думаю, вы привыкли к таким сборищам, как это, – сказала Флик, махнув в сторону прокуренной комнаты, заполненной мужчинами и женщинами.

– Боюсь, что да. А вам удавалось избегать их?

Флик улыбнулась, а Джастин снова удивился и посмотрел на нее уже серьезнее. Его что-то смутило в ней. Потом, когда она перехватила его взгляд и счастливо закивала, он понял, в чем дело. Флик улыбалась искренне, широко, беззаботно и бесхитростно. Не так, как многие женщины, которых он знал.

– Мне нравится, когда женщина улыбается так искренне, – сказал Джастин, желая польстить. Но увидев устремленный на него откровенный, спокойный взгляд карих глаз, почувствовал себя немного пристыженным.

– Рада слышать. Но боюсь, я слишком много улыбаюсь. Знаете, как я веселилась, увидев вот это платье? Его купил отец, он так понимает красоту. Оно прекрасно в своей отвратительности, правда?

– Потрясающе, – пробормотал Джордж, в то время как другие мужчины потихоньку отошли.

Джастин, бросив взгляд на приятеля, спокойно, но твердо сказал:

– Тебе стоит пойти подышать свежим воздухом.

Хозяйка дома, впитывавшая все происходящее, как растение в пустыне впитывает весенний дождь, поняла намек.

– Да, пошли, Джордж. Я покажу тебе фуксии. Надеюсь выставить их в Челси. Мне интересно твое мнение. – И она потащила его за собой.

Если Джастин и Флик Мейнвеаринг в конце концов поженятся, для нее это станет сватовством века. А потом… Джулия оглянулась, глаза ее загорелись, когда она посмотрела на Джастина. Высокий, со светло-золотистыми волосами, он возвышался, как маяк. Она ощутила, как горячо вдруг стало в груди… Любовь на склоне лет с графом Равенскрофтом. Замечательно!..

Джастин, ничего не подозревавший об этих эротических помыслах хозяйки, вывел Флик в бальный зал. Он понятия не имел, умеет ли девушка танцевать, и обрадовался, услышав звуки простого вальса. Он взял ее руку и тут же почувствовал, какие сильные у нее пальцы. Поразительно, но ему стало приятно! Легко, без усилий, они кружились по залу. Флик танцевала не хуже его. Один вальс переходил в другой. Флик молчала, явно не желая разрушать очарование танца. Джастин тоже не проронил ни слова, он думал, что, пожалуй, впервые женщина ничего от него не ждет и ничего не требует. Танцуя с Флик, он ощущал странный покой. Кто-то хлопнул его по плечу. Джастин обернулся и увидел Майкла Белла, одного из небогатых претендентов на руку Флик; он даже не удостоил его внимания, и третий сын обедневшего аристократа растворился в толпе. Флик заметила, но промолчала. К полуночи танцы закончились, и они вернулись к накрытым столам. Джастин положил себе довольно много любимого салата, наблюдая, как Флик наполняет свою тарелку. Вместо ощущения или презрения к ней он почувствовал восхищение. Нужно иметь сильный характер, чтобы в комнате, полной изящных, стройных девиц, ежедневно в ужасе встающих на весы – не покажут ли они лишнюю унцию, – класть на тарелку то, что хочется.

– Может быть, выйдем в сад? – предложила Флик, на что Джастин радостно согласился.

Он уже не собирался соблазнять ее, боясь оскорбить. Черт побери, как она сумела ему понравиться?!

– Итак, Джаззер, то, что вы хотите от меня, это деньги, – сказала Флик. В глазах ее появилось беспокойство, когда Джастин поперхнулся, но она услужливо и довольно крепко похлопала по спине, и Джастин благодарно закивал. На глазах, печально устремленных на девушку, выступили слезы.

– Вы не привыкли к играм, не знаете их правил, – тихо упрекнул он ее.

Флик покачала головой.

– Нет, не знаю. Я предпочитаю играть по своим правилам. Как и вы.

На этот раз Джастин медленно и осторожно отпил вина. Умная девушка. Возможно, даже опасная. Он почувствовал, как кровь застучала в висках.

– Вы считаете, что настолько хорошо меня поняли? – спросил Джастин. Под улыбкой он хотел скрыть неловкость.

– Ну из того, что слышала, и из того, что увидела, думаю, да.

Джастин посмотрел на нее долгим взглядом и тихо сказал:

– Но вы могли ошибиться.

Флик склонила голову набок.

– Я раньше ошибалась, – призналась она. – Но сейчас почти никогда.

Джастин напрягся.

– Вы можете быть доброй, Флик?

Поднеся кружку с пивом к губам, Флик остановилась и посмотрела на Джастина, как бы оценивая его.

– Вам здорово досталось от людей, да?

Джастин пожал плечами, не в силах выдержать прямого честного взгляда.

– А разве достается не всем?

Флик ничего не ответила, терпеливо выжидая, когда молчание станет невыносимым и он снова будет вынужден посмотреть на нее. И он посмотрел.

– Люди переносят это по-разному. Одни легче, другие тяжелее, – спокойно сказала она.

– Вы полагаете, я трус? Или слабак?

– Нет. Ни то, ни другое, – сказала Флик, а потом, к полному и совершенному недоумению Джастина, добавила: – Я даже думаю, было бы лучше, если бы вы оказались или тем, или другим…

Флейм смотрела, как широкая спина Риса Декстера исчезает в праздничной толпе, совершенно забыв о Джульетте.

– Очевидно, он хочет заключить контракт с Софией, – вдруг заявила Джульетта и, когда Флейм непонимающе уставилась на нее, объяснила про замысел ди Маджори.

– Так вот почему он приехал в Венецию, – пробормотала Флейм, внезапно ощутив странный укол ревности. Он здесь для того, чтобы подольститься к этой итальянке и выманить у нее деньги. Могла бы и сама догадаться. Неужели можно было предположить, что он приехал из-за нее?! Какая романтическая глупость и детская наивность!..

Джульетта заметила искры, проскакивавшие между Рисом Декстером и ее юной правнучкой, а старая леди всегда доверяла игре огня… Надо пригласить этого молодого человека на чай, решила Джульетта.

– А где она? София? – спросила Флейм.

Джульетта пожала плечами.

– Она уже ушла, дорогая. Только что.

Флейм напряглась. Так, может, она ушла с Рисом? Может, они уже занимаются любовью? Он вполне мог попытаться соблазнить ее ради такого заказа… Сейчас, когда Риса в зале не было, вечер вдруг стал совсем неинтересным. Флейм старалась выбросить Риса из головы, но тщетно. Отвратительный тип!..

В половине третьего ночи праздник подошел к концу. Домой ехали молча, наслаждаясь тишиной и звездным небом, во дворец вернулись уже на заре. Флейм торопливо сняла диадему и с облегчением вздохнула. Джульетта заметила это.

– Так сильно болит голова, милая? – с сочувствием спросила она. – В ванной есть аспирин.

– А откуда ты знаешь, что болит? – спросила Флейм, потирая виски.

– Я не телепат, – рассмеялась Джульетта. – У меня тоже от нее болела голова. А раньше – у моей мамы.

Флейм состроила гримасу.

– Тут такие замечательные камни. Жаль, что она такая тяжелая и такая старомодная.