Дженет Таннер - Обман и желание

Джейн обматывалась полотенцем. Не было смысла что-либо отрицать. Стив слишком много знал.

— Итак, — сказала она, — когда ты собираешься рассказать про меня Дине?

Он смотрел на нее, улыбаясь:

— Не знаю. Еще не решил.

— Ради Бога! Наверняка решил! — Она встала, собираясь уйти. Но он поймал ее за руку:

— Нет. С одной стороны, мне не хочется огорчать Дину. Ты ей очень нравишься, а она и так уже подавлена тем, что кто-то ее предает. Будет еще хуже, если она узнает, что это ты. Я хочу выбрать подходящее время. В конце концов, я думаю, что больше утечки информации не произойдет.

— Почему ты так в этом уверен?

— Потому что, Джейн, ты будешь настоящей дурой, если испортишь свой план. «Рубенс» еще ничего не добился. А если мы ему не намекнем о наших планах, все его планы рухнут точно. В борьбе мы победим. У «Рубенса» шаткое положение и репутация, близкая к нулю. Если ты глупа, Джейн, ты можешь очень скоро закончить ничем. Но ты не глупая, далеко не глупая.

— Приятно слышать, что ты такого мнения обо мне.

— Да. Я о тебе очень высокого мнения.

Он уставился на нее, и, несмотря на напряженную ситуацию, она почувствовала знакомое волнение. Она боролась со своей слабостью и, пытаясь собрать остатки самообладания, смотрела холодно на его руку, взглядом приказывая убрать ее с ее ладони.

— Если ты закончил, предлагаю присоединиться к остальным.

— Я еще не закончил. Как ты слышала, я о тебе высокого мнения, дорогая. Ты невероятная женщина. Нам было бы очень хорошо вместе, тебе и мне, если ты только согласилась бы работать на, а не против меня.

— То есть?

— Как я только что сказал, я ручаюсь, что утечки о наших планах не будет — по крайней мере, незапланированной. Но обстоятельства могут сложиться так, что утечка информации была бы нам на пользу. Ты знаешь, что значит двойной агент?

— Конечно.

— Ну что же, имея в виду твой талант, советую поразмыслить. Если в «Рубенсе» будут думать, что ты все еще работаешь на них, это может оказаться полезным. Стоит тебе прекратить передавать информацию, они заподозрят что-нибудь неладное. Я советую тебе продолжать подкармливать их новостями — бесполезными естественно, а когда придет время, ты расскажешь им что-то не только бесполезное, но и такое, что уведет их с правильного пути. Тщательно продуманный план поможет нам ускорить их кончину.

— Ты хочешь, чтобы я помогла тебе разорить отца Дрю?

— Думаю, что его отца не так уж просто разорить. В общем, давай не будем о грустном. Поговорим о хорошем. То есть о нас с тобой, управляющих «Вандиной». Разве тебя это не привлекает?

— Но… Дина…

— Дина никогда не будет во главе. Несмотря на внешность, она уже не так молода. Во всяком случае, Дину можешь оставить мне.

Она улыбнулась. Страх сменился оживлением. Как же Стив сделал с ней такое? Любовь к нему была как ходьба по канату. Он мог унизить ее, оскорбить, уничтожить и оставить пьянящее ожидание того, что ждет впереди.

— Ты чудовище, — сказала она. — Я одеваюсь.

Она ушла в раздевалку. Не оглядываясь, она чувствовала, как он взглядом проводил ее. Сняв мокрый купальник, она встала под душ и тут же услышала, как он вошел следом. Ее сердце начало бешено колотиться. Она знала, что он придет, но делала вид, что не замечает его присутствия. Подставив лицо под струи воды, она подняла руки, и грудь ее тоже поднялась. Он подошел сзади, обхватил ее грудь руками и прижался к ее телу. Она опять почувствовала слабость, но продолжала тихо стоять, наслаждаясь его прикосновениями.

Стив — власть и страх. Стив — тот, которого она ненавидела и желала одновременно.

Он повернул ее к себе. Их скользкие тела льнули друг к другу. Она изогнулась над ним, и он вошел в нее и взял под каскадом воды. Когда все кончилось, она закричала, но он отвернулся от нее, и она все поняла. На этот раз он взял ее не только потому, что хотел, а из желания показать свою власть над ней.

— Одевайся, — сказал он. — Нам пора присоединиться к остальным.

Он выглядел спокойным и уверенным, человек, который определенно знает, чего он хочет, и не сомневается, что получит желаемое. Ее охватила злость.

— Не думай, что я всегда буду вести себя так, как ты хочешь.

Он неприятно улыбнулся:

— А я думаю, что будешь.

— Может, сейчас это устраивает меня. Но у всех нас есть своя ахиллесова пята. Не только у меня.

Она сама не знала, зачем сказала это, она намекнула на что-то вслепую, но увидела тревогу в его глазах. Джейн поняла, что невольно затронула его за живое.

— Ты пытаешься хитрить? — спросил он грубо.

Бороться со Стивом — единственный способ вернуть его уважение и самоуважение тоже.

— Нет, я не пытаюсь хитрить, я просто констатирую факты. У каждого есть что-то, что надо скрывать, не так ли? Только одни это делают лучше, другие хуже. И некоторые тайны важнее других.

Опять она говорила чисто интуитивно и опять заметила в его глазах беспокойство. «Ты что-то скрываешь, — подумала она. — Существует нечто, о чем ты не хотел бы распространяться, и ты думаешь, что я это знаю!»

Он вцепился рукой в ее плечо. Она вздрогнула от внезапного испуга.

— Не суйся куда не следует! Делай то, что я тебе говорю!

Ее губы дрожали.

— Хорошо. Пока мы партнеры, Стив.

Он ничего не сказал, только глянул на нее.

Джейн вытерлась, отжала волосы и надела белое платье. Следы от пальцев Стива все еще краснели на плече. В остальном все было в порядке. Она поправила макияж, вспоминая их разговор. Итак, он ее раскрыл. Она испытывала почти облегчение. Но хорошо помнила, что и он что-то скрывает. Подумав о сотрудничестве, которое он ей предложил, она опять улыбнулась. Да, от «Рубенса» такого никогда не получишь — положение и власть в солидной компании. Все могло получиться отлично, особенно если бы она узнала его тайну. Стив думал, что она ее знает.

Когда Джейн вышла из раздевалки, Стива уже и след простыл. Она прошла через сад и присоединилась к группе.

Все были там же, где она их оставила. Дон расположился в кресле-качалке. Дрю дремал, лежа на траве лицом вниз. Стив был с ними. Он стоял возле Дины, держа ее за локоть и возвышаясь над ней.

Это почта символично, подумала Джейн. Дина у него в руках. И сама Джейн с его помощью получит контроль над ней.

Майк пришел домой в седьмом часу. Он сварил кастрюлю макарон с соусом, отнес еду в гостиную и включил телевизор. Свой стул он поставил так, чтобы можно было одновременно есть и смотреть телевизор.

Новости начались в 18.35, но Майк был не очень внимателен, думая вновь о Мэгги и не переставая удивляться, что же, черт возьми, с ним произошло. Он вспоминал о ней весь день. Она буквально проникла в его сердце и была с ним постоянно, неважно, думал он о ней или нет.