Кейт Фернивалл - Содержантка

— О Лиде, — неожиданно произнес Алексей.

Чан ждал, глядя на мальчика. Он чувствовал, что этот русский подыскивает нужные слова, чтобы начать.

— У вас с ней ничего не получится, — прямо сказал Алексей. — У нас это просто невозможно. Тут слишком высокие стены. Если тебе моя сестра дорога, ты оставишь ее и покинешь Россию. Пусть она живет со своими людьми. Черт возьми, разве ты не видишь? Вы с ней — как масло и вода, вас невозможно соединить. — Его голос с каждым словом становился тише, ниже и напряженнее. — Если ты ее любишь, Чан Аньло, действительно любишь, дай ей жить ее собственной жизнью. С тобой она всегда будет чужаком, везде, куда бы ни попала.

Чан медленно повернул голову и пристально посмотрел в темно- зеленые глаза. Снова с другой стороны двора донесся мальчишеский смех, но на этот раз они его не услышали.

— Ты понимаешь меня?

— Наши с Лидой решения тебя не касаются, — холодно произнес Чан.

— Касаются! Она моя сестра, черт подери! — Вспыхнула злость, и Чан понял, что она была всегда, только дожидалась случая поднять голову. — Ты взял ее с собой к этому ангару. Помог перебраться через стену. Дьявол! Какого черта ты потащил ее туда? Из-за тебя моя сестра чуть не погибла. Как я могу после этого тебе доверять? Ты что, думаешь, я могу простить и забыть такое?

— Нет. — Чан почувствовал где-то глубоко внутри боль, острую и безжалостную, как раскаленный кинжал. — Нет, не думаю. Я сам не могу себе этого простить.

— Ну? — Елена скрестила руки на большой груди. Глаза ее настороженно сузились.

— Ты знаешь, что я собираюсь сказать.

— Откуда мне знать, что на этот раз в твою бестолковую голову пришло?

Лида улыбнулась. У нее болело все, каждая клеточка тела, к тому же ей ужасно хотелось спать, но она должна была это сказать.

— Во-первых, я хочу поблагодарить тебя, Елена.

— За что это?

— Ты вытащила из меня пулю.

Женщина пожала плечами.

— Что мне, привыкать, что ли?

— Все равно спасибо, — немного помолчав, сказала Лида.

— Что еще?

Лида слегка вздохнула.

— Я хочу знать, почему ты предала меня.

— Что?

— Оба раза, когда мы с Алексеем отправлялись в лес, военным становилось известно об этом. Они посылали за нами спецгруппу, и нас бы поймали, если бы Чан не помешал. Во второй раз грузовик с учеными сопровождала дополнительная машина.

Елена сидела неподвижно.

— Ты ошибаешься.

— О наших планах было известно только ворам, Чану, Попкову и мне. И еще тебе.

— Любой из этих воров мог, не моргнув, сдать вас властям.

— Ты ошибаешься. Они делают только то, что приказывает им Максим. А он любит Алексея, как родного. Он бы не позволил им сделать ничего, что могло бы ему навредить. За остальных я могу поручиться жизнью. — Лида чуть подалась вперед. — Поэтому остаешься только ты.

— Нет.

— Не ври, Елена. — Слова девушки звучали отрывисто. — Мы обе знаем, что это была ты.

— А если бы я и сказала «да»? Какая разница? — пробормотала Елена.

— Разница есть. Для Льва.

Елена хмуро посмотрела на нее исподлобья.

,—Ты разве его мало мучила? Оставь его, наконец, в покое.

— Поэтому ты сделала это? Чтобы освободить от меня?

Елена вздохнула.

— Девочка, когда мы с тобой первый раз встретились, я думала, что мы можем стать друзьями. Но, в конце концов, я поняла, что Льву ты не принесешь ничего, кроме беды. Как ему жить своей жизнью, если он только то и делает, что тебя оберегает?

— Я не просила его об этом.

— Да. Но тебе и не надо. Это у него в крови. Его с детства учили принадлежать кому-нибудь, как при крепостном праве. Так же как и его отца. Он за тобой куда хочешь побежит, как Серуха за Эдиком. А захочешь его научить на задних лапках стоять, он только счастлив будет. — Елена медленно вздохнула, но в голосе ее послышались печальные нотки, когда она добавила: — Мне нужно было избавиться от тебя, Лида. Ради Льва.

Лида проглотила комок, подступивший к горлу.

— Ты могла просто попросить меня уйти, — спокойно произнесла она.

— Он бы не отпустил.

Лида кивнула. Чувство вины, гладкое и скользкое, точно маслом разлилось по ее горлу.

— Значит, ты предала меня ради казака. Он знает об этом?

Толстые щеки Елены заалели. Она пригладила обеими руками волосы.

— Нет, — пробормотала женщина. — Ты расскажешь ему?

— Нет.

Толстуха кивнула, пожала тяжелыми плечами, подошла к окну и стала смотреть во двор. Чуть погодя она добавила:

— Ты много сделала для своего отца.

Лида закрыла лицо руками.

— Но он все равно погиб. Я не смогла спасти его.

— Да. Но он узнал, что ты старалась.

— Мать я тоже не смогла спасти, — прошептала Лида, не отнимая от лица ладоней.

— Я знаю. Ты не лучше, чем я, спасаешь тех, кого любишь, — сказала Елена и добавила: — Иди сюда.

Лида осторожно поднялась с худосочного матраса и подошла к Елене. К ее удивлению, за окном шел снег. Несильный, маленькие снежные пушинки, медленно опускающиеся на землю, от которых мир казался спокойнее. Молча они смотрели на мужчин во дворе. Чан и Алексей неподвижно стояли к ним спиной и разговаривали. О чем они могли говорить? О пожаре? О погоде? Об очередной взорванной по приказу Сталина церкви? Может быть, о ней? Их лиц не было видно, но взгляд Лиды уловил излишнюю строгость в линии плеч Чана и определенную напряженность в его длинных конечностях. Молодая женщина, соседка по дому, сбивала лед с колонки и с улыбкой наблюдала за проделками Серухи.

Попков привязал к шее собаки кусок тонкой веревки и стал учить ее ходить рядом с Эдиком. Раньше Лида не замечала, как хорошо казак ладит с собаками. Но не замечала она и того, каким уставшим он выглядит. На девушку вдруг нахлынула необычайная нежность к этому здоровяку, благодаря которому ее отец был так близок к свободе, но погиб в шаге от нее. Ох, Лев, мой друг, прости, если я слишком многого от тебя требовала. Даже отсюда я вижу, чего это тебе стоило.

Стоявшая рядом с ней женщина медленно вздохнула. Ее дыхание затуманило стекло и размыло вид на мальчика и его собаку.

— Он звал меня ехать с ним на Украину.

Лида быстро перевела взгляд на Елену.

— На Украину?

— Куда-то под Киев. Он там детство провел.

— Лев когда-то был ребенком?

По лицу Елены скользнула улыбка.

— Трудно такое представить, да?

— И ты поедешь?

Елена не сводила глаз с Попкова, смотрела, как он наклоняется к крошечному щенку и ласково с ним разговаривает.

— Он о тебе беспокоится.

— Ему незачем.

— Я знаю.

— Ты любишь его?

— Ха! Когда ты поживешь с мое и узнаешь столько мужчин, сколько знаю я, для тебя любовь уже не будет тем, чем она тебе сейчас кажется, Лида.

— Но ты любишь его? — настойчиво повторила Лида.

Женщина ответила не сразу. Лида вытерла стекло ладонью. Украина. Ох, Лев, это же чуть ли не на краю белого света.