Маурин Ли - Цепи судьбы

Но теперь у нее была относительно легкая работа официантки в кафе «Флауэрс» на Стэнли-роуд, и бывали дни, когда утром она могла позволить себе поспать до восьми часов. Покупки она теперь делала, не проносясь вихрем мимо прилавков, как раньше, а не спеша и с удовольствием. Иногда Мойра ради разнообразия приглашала Нелли на утренний чай в свое кафе, и теперь уже обслуживали ее. Все-таки жизнь — неплохая штука!

Теперь у Мойры была возможность покупать разные мелочи для дома. Вот эту желто-коричневую скатерть с покрытой узелками бахромой она приобрела на новогодней распродаже. Женщина толкнула бахрому пальцем и с наслаждением наблюдала за тем, как она раскачивается. Улыбнувшись, Мойра подумала, что, должно быть, со стороны это выглядит смешно. Просто она очень долго не могла позволить себе такую роскошь, как новая скатерть. Если бы у нее были силы, она бы сейчас пошла взглянуть на атласные, бронзового цвета чехлы для подушек, которые она сшила сама, и на сухую желтую траву в камине. Мойра не была уверена, что трава настоящая, но вместе со скатертью, чехлами для подушек и всякими другими недавно приобретенными мелочами один ее вид доставлял Мойре приятное чувство удовлетворения.

Только она подумала, что старшей дочери пора бы уже вернуться, как входная дверь отворилась и Эми вошла в дом. На ее лице было выражение, которого Мойра прежде никогда не видела и которое трудно описать. Отсутствующее, почти сонное, как если бы Эми спала и видела замечательный сон.

— Что с тобой, милая? — с подозрением поинтересовалась Мойра. — Ты часом не пьяна?

— Нет, мама. Меня ведь еще не пускают в пабы, забыла?

— Но это никому не мешает напиться. — Тем не менее Мойра отвергла эту идею. Эми была хорошей девочкой и никогда еще не заставляла ее волноваться. При этом женщина отлично осознавала, какое впечатление производит ее дочь на представителей противоположного пола. Когда они с Эми выходили в город, мужчины повсюду провожали девушку взглядами и присвистом. Это началось, когда Эми было всего тринадцать или четырнадцать лет. В молодости Мойра и сама была красоткой, да она и сейчас была совсем ничего, несмотря на годы тяжелой работы, но до Эми ей все равно далеко. И она вполне допускала, что какой-нибудь подонок может попытаться подсунуть ее прелестной дочери стаканчик «Микки Финна» [2] «Микки Финн» — любой крепкий спиртной напиток, смешанный со снотворным или слабительным (с целью введения в бессознательное состояние или причинения физических неудобств). , чтобы добиться своего. Возможно, у нее просто слишком много свободного времени и она прочитала слишком много своих любимых женских романов.

— Чарли дома? — спросила Эми.

— Он в гостиной с Марион, — фыркнула Мойра. Она не могла сказать с уверенностью, что ей нравится невеста сына.

— Когда он выйдет, скажи ему, что я не поеду с ними завтра на праздник в «Инглиш электрик».

— Почему?

— Потому что вместо этого я еду в другое место. — Эми направилась к лестнице. — Я пошла спать, мам.

— Но где находится это другое место, в которое ты едешь? — зашипела снизу Мойра, стараясь не разбудить Джеки и Бидди, которые уже давным-давно поднялись наверх и сейчас, вероятно, спали крепким сном.

— В Нью-Брайтоне. Один человек заедет за мной на машине около десяти часов.

— На машине! И кто же этот… — Но прежде чем Мойра успела закончить свой вопрос, дверь спальни Эми со стуком захлопнулась.

Почему Кэти не зашла на чашку какао? — удивилась Мойра. Может быть, подруги поссорились и именно поэтому ее дочь вела себя так странно? Но Эми не выглядела огорченной. Если бы мать Кэти, Элси Бернс, не наводила на Мойру такой ужас, миссис Карран тут же отправилась бы к ней домой, чтобы немедленно все выяснить. За исключением Кэти, у Бернсов вся семейка была буйной. Двое сыновей уже побывали в тюрьме. Но мамаша, пожалуй, самая чокнутая из всех.

Мойра заглянула в пачку — там еще оставалась одна сигарета. Отлично! Через минуту она сделает себе чашку какао, выкурит сигарету и пойдет спать, хотя, пожалуй, вначале спросит у Чарли и Марион, не хотят ли они чего-нибудь выпить. Их голоса доносились из-за закрытой двери гостиной. Мойра постучала и самую малость приотворила дверь, вдруг они там чем-нибудь занимаются.

— Вы, случаем, не хотите какао? — Женщина понятия не имела, почему произнесла это шепотом.

— Нет, мам, спасибо, — обычным голосом ответил Чарли. — Марион уже уходит.

— Спокойной ночи, Марион.

— Спокойной ночи, миссис Карран.

Мойра поморщилась. Голос Марион звучал враждебно. Или все дело в том, что она очень застенчивая? Как бы то ни было, она странная девушка. Живет Марион в католическом общежитии в Эвертон Вэлли, и выуживание из нее информации о ее семье скорее напоминает процесс выдирания зубов. По словам Чарли, его невеста родилась в Дандолке, на восточном побережье Ирландии, откуда переехала в Ливерпуль, когда ей было всего четырнадцать. Сейчас Марион уже двадцать, и за прошедшие годы ей удалось избавиться от ирландского акцента, а также научиться печатать и стенографировать.

— Они умерли, — отрезала девушка, когда Мойра спросила о ее родителях. Мойра не стала спрашивать ее о братьях и сестрах, чтобы снова не нарваться на грубость.

Более того, распалялась Мойра, очень бы хотелось донести до сознания Марион информацию о том, как ей повезло подцепить Чарли Каррана. Во всем Бутле не нашлось бы девушки, которая отказалась бы выйти за него замуж, если бы он только предложил. Чарльз ученик чертежника в «Инглиш электрик», у него своя чертежная доска , и он единственный мужчина на всей улице, который ходит на работу в костюме.

Еще более впечатляло то, что Чарли покупает собственный дом! Дом находится в Эйнтри, рядом с ипподромом, и его, как и сотню других зданий, недавно достроили. Чарли и Марион каждое воскресенье ездили смотреть, как продвигается строительство. За всю жизнь Мойра не встретила никого, кто имел бы собственный дом.

Да черт с ней! Мойра сварила какао, плюхнулась в кресло, закурила и снова взялась за книгу. Она подумает об этом завтра или послезавтра. Сейчас ей на все наплевать. Она совсем забыла сказать Чарли, что Эми не поедет завтра на спортивный праздник, но на это ей тоже наплевать.

Кэти вошла в дом и увидела Лили, сидевшую на ступеньках и, по всей видимости, ожидавшую ее возвращения.

— Ах ты, сука! — взвизгнула Лили, бросаясь на сестру. — А я-то думаю, куда исчез мой красный пиджак.

Кэти совсем забыла, что надела пиджак сестры.

— Прости, сестренка… — начала было она, но Лили не склонна была выслушивать какие-либо объяснения, которые могли прийти в этот момент в голову Кэти. Лили вцепилась сестре в волосы и с силой рванула на себя. Кэти вскрикнула, в прихожую выскочила миссис Бернс и, схватив дочерей, стукнула их лбами друг о друга. Теперь закричали обе.