Линда Гасс - Страстное заклинание

Лицо Клея медленно расплылось в улыбке.

— Как хорошо, что ты согласилась пойти сюда со мной, — сказал он.

Шелби тоже была этому рада. Несмотря на не слишком приятные воспоминания о прошлом, сегодняшний вечер наверняка будет наполнен музыкой, танцами, обществом красивого, немного загадочного мужчины. Клей вел ее в танце без усилия, тела их словно слились в единое целое.

Клей закрыл глаза, позволив музыке и танцу развеять его злость. Баз задел больное место. Половина присутствующих в бальном зале спокойно проживали проценты от банковских вкладов, он же знал, что должен сам зарабатывать на жизнь.

Дедушка Форд всегда следил за тем, чтобы внук это понимал, компенсируя тем самым влияние родителей Клея, одержимых манией сделать из него идеального джентльмена из кантри-клуба. Кроме всего прочего, теннис нравился Клею больше гольфа. Игра была динамичнее, счет шел на доли секунды. Именно за это Клей и любил теннис, точно так же как любил иногда превышать скорость на своей машине с откидным верхом. Бывали моменты, когда ему требовалось выпустить пар. Дедушка Форд понимал его. Клей думал — вернее, надеялся, — что и Шелби тоже сумеет это понять.

Словно прочитав его мысли, девушка спросила:

— Ты успокоился? Я имею в виду База.

Клей сжал ее руку.

— Какого еще База?

Шелби рассмеялась, тело ее вздрагивало, касаясь Клея. Копна огненных волос Шелби была роскошнее любой самой искусной прически, обильно покрытой лаком. В лице Шелби, таком волевом, но с мягкими нежными губами, таилась загадка, мучившая Клея.

— Это было немного глупо, — пробормотала Шелби.

Клей откинул голову назад.

— Я испугал тебя?

Шелби улыбнулась.

— Нет, но я подумала, что тебе не помешала бы лопата, которую ты мог бы с яростью вонзать в землю.

— Или полено, которое надо изрубить в щепки.

Синие глаза Шелби сверкнули в ответ.

— Наверное, все дело в крестьянской крови, текущей в твоих жилах.

Клей громко рассмеялся. Все поворачивали головы в их сторону, но его это не волновало. Впервые за весь сегодняшний вечер ему стало по-настоящему весело. Они продолжали танцевать, не замечая никого вокруг.

Тонкий воркующий голосок прервал их уединение.

— Вы, я вижу, хотите побыть наедине?

Удивленная, Шелби подняла голову с плеча Клея. Меньше всего она хотела бы сейчас снова столкнуться с кем-нибудь вроде База или Хетер.

Вокруг них собралась небольшая группа людей. Шелби решила, что это очередное сборище почитателей Клея Траска.

— Хм, мисс Лэнгстафф? — спросила женщина с жемчужным ожерельем в несколько рядов. — Вы ведь Шелби Лэнгстафф из журнала «Курант», не так ли?

Клей с неохотой отпустил Шелби.

— Да, это я.

— Не могли бы вы дать мне автограф?

— Мой автограф?

— Да.

У женщины был несколько смущенный, но весьма решительный вид. Она расправила плечи, от чего жемчужины на ее груди матово засветились.

— Я очень люблю статьи, которые вы пишете. Они такие острые.

Шелби была польщена. Значит, столпившиеся вокруг люди подошли сюда из-за нее.

— Да, да! — вступила в разговор еще одна женщина. — Мне особенно понравилась статья про нью-йоркцев, летающих на приемы на самолетах. Скажите, а вас тоже приглашают на эти их сказочные вечеринки?

— Нет, не приглашают, — ответила Шелби. — Моя статья была о семье, которая разорилась, пытаясь соответствовать стилю жизни участников этих вечеринок. Я — вовсе не одна из них.

— О-о-о, — протянула пожилая женщина. Она была одета в традиционный бальный наряд — цветастое шелковое платье, и ее седые волосы были смело подкрашены в голубой цвет.

— Вы просто скромничаете. Вы ведь должны изучить обстановку, чтобы писать о ней. Я готова спорить, что вы вроде Барбары Уолтерс — подруга, которая может задавать любые, самые нескромные вопросы.

Шелби безнадежно вздохнула.

— В своих статьях я стараюсь глубже вникать в существо проблемы.

— Да вы просто просвечиваете свои жертвы насквозь, — вмешался в разговор незнакомый мужчина. — Не хуже рентгеновского луча.

— Вы не совсем правы, — сказала Шелби. — Просто я открываю неприятную для некоторых правду.

— Мне нравятся ваши статьи, — обратилась к ней еще одна женщина. — Они умные, заставляют читателя думать и очень хорошо написаны.

Шелби была тронута.

— Благодарю вас, — сказала она.

— Вы случайно не знакомы с Кевином Костнером? — спросила женщина.

— Мисс Лэнгстафф вынуждена вас покинуть, — объявил Клей, беря Шелби за руку. — Да, мне очень жаль, но завтра ей необходимо быть в Лондоне: принцесса Диана хочет положить конец всем слухам о своей персоне. «Конкорд» не может ждать вечно.

Окружающие завистливо вздохнули.

Клей увлек Шелби на террасу, где было пусто и прохладно. Приятно было оказаться на воздухе после духоты зала. Клей ненадолго оставил свою даму, чтобы принести два бокала с шампанским. Вручив один из них Шелби, он поднял второй и произнес:

— За приятное путешествие.

Шелби рассмеялась, хотя на самом деле она была несколько обеспокоена.

— Эти люди напридумывали про меня столько нелепых вещей!

Клей кивнул.

— И они не хотят слышать правду. Они хотят видеть женщину из высшего света, которую создали в своем воображении, и лучше их не разочаровывать.

Шелби пригубила шампанское и присела на перила террасы.

— Когда про тебя сочиняют бог весть что, чувствуешь себя словно в ловушке. Так было в школе, когда все считали, будто я — ходячие мозги.

— Я чувствовал себя примерно так же в роли «короля танцев».

Шелби поняла вдруг, что сейчас услышала из уст Клея нечто важное.

— Тебе не очень нравится здесь сегодня, правда? — тихо спросила Шелби.

Клей улыбнулся.

— Мне нравится быть рядом с тобой.

— Но ведь многие в зале были рады видеть тебя.

Улыбка Клея стала вдруг какой-то напряженной.

— Здесь много неплохих людей, но всех их в основном интересует владелец магазинов, торгующих со скидкой, или первоклассный теннисист. Ты ведь заметила это?

Шелби кивнула, чувствуя себя немного смущенной, потому что, если уж быть до конца честной, ей тоже нравилась блестящая репутация Клея Траска.

— Здесь не простят одну-единственную вещь, — сказала Шелби. — Они не простят тебе провала.

Глаза Клея удивленно сверкнули в ответ.

— И это постоянно меня беспокоит. «Трамарт» — единственное, что я не унаследовал, а создал сам — по-прежнему остается рискованным предприятием. — Клей усмехнулся с горькой иронией. — Иногда я чувствую себя виноватым, что хандрю и расстраиваюсь, столько всего имея. Поэтому я прячу свои чувства. Закупориваю в бутылку и никому о них не рассказываю.

— А мне?

Клей посмотрел на нее с какой-то вымученной надеждой. Шелби впервые увидела, насколько он уязвим.