Линда Гасс - Страстное заклинание

Шелби слышала, как он выходит из ванной, но Клей направился не в спальню. Немного обидевшись, Шелби позвала его.

— Пожалуйста, не одевайся, — смеясь, крикнул он. Наконец Клей вернулся, неся в руках бутылку дорогого шампанского и два бокала, напоминавших по форме тюльпаны.

— Это должно быть в каждой хижине, — пошутил Клей, усаживаясь на кровать с бутылкой в руках. Он был по-прежнему голым и прекрасно чувствовал себя в этом состоянии. Откупорив бутылку, Клей разлил по бокалам шипящую жидкость. Протянув один из них Шелби, он поднял второй и сказал:

— За нас!

— За нас! — повторила Шелби, всем сердцем веря этим словам.

— Иногда я верю в пользу денег, — сказала она, потягивая шампанское.

Клей вытянулся на постели рядом с Шелби, и она накрыла его и себя покрывалом. Прислонившись к бронзовому изголовью, он одной рукой обнял ее.

— Так значит, ты начинаешь видеть свои прелести в грязном мешке с деньгами?

— Я начинаю понимать, что деньги дают право выбора — и даже кое-какие возможности.

Клей поставил свой бокал на тумбочку возле кровати и повернулся к Шелби.

— Это что-то новенькое!

— Да, — подтвердила она, — хотя открытие немного запоздало. Всю жизнь я с предубеждением относилась к тому, что делают с людьми деньги. Я считала, что никто не способен остаться человеком, имея солидные доходы. — Шелби криво усмехнулась. — И была стойкой в своих убеждениях.

— Да? А я и не заметил, — пошутил Клей.

— Но потом я встретила тебя, и мысли мои потекли по другому руслу. Я все время пыталась понять, был ли ты исключением из правила, или само правило было неверно. — Голос Шелби становился все серьезнее. — Я сопротивлялась своим чувствам к тебе. Я хотела, чтобы ты оказался ненастоящим, чтобы выяснилось, что за твоим неотразимым шармом скрывается бессердечный стяжатель. Но я ошибалась.

Лицо Клея неподвижно застыло.

— И каким же ты видишь меня сейчас?

— Я вижу перед собой человека, который по-настоящему неравнодушен к людям. Я вижу руководителя, который работает гораздо больше своих сотрудников, и они знают это. Все утро сегодня люди подходили и подходили, чтобы поздороваться с тобой, благодарили тебя за программу охраны здоровья, за гибкий рабочий график, благоприятные условия работы. И я наконец поняла, что у богатства могут быть свои положительные стороны, если оно попадает в правильные руки.

— А ты считаешь мои руки правильными? — Клей задал вопрос тихо, словно нехотя выдавливая его из себя.

— О, да! — воскликнула Шелби. — Конечно, ты работаешь, чтобы получать прибыль, но люди — главная твоя забота. Твои сотрудники, твоя семья…

— Я святой, — сказал Клей, протягивая руку за бокалом с шампанским.

— Думаю, несколько секунд назад мы с этим покончили.

Клей улыбнулся, но Шелби почувствовала, что слова ее не произвели того впечатления, на которое она рассчитывала.

— Клей, я попыталась объяснить, что ошибалась в тебе. Я во многом ошибалась.

Клей покачал головой.

— Нет, это ты разбудила меня и заставила понять многие бесспорные истины.

Шелби погладила грудь Клея.

— Например то, что ты не идеален? Эй, я прощу тебя, если ты простишь меня.

Клей остановил на Шелби взгляд, в котором читались одновременно надежда и недоверие.

— Ты действительно так поступишь?

Реакция Клея озадачила Шелби.

— Конечно. А что я могу узнать про тебя такого страшного, чего нельзя будет простить?

Клей открыл было рот, но тут же осекся. Шелби не могла ничего прочесть за отрешенным взглядом его зеленых глаз, и на секунду ей показалось, что вернулся прежний, ускользающий от нее Клей. Он натянул покрывало повыше.

— Не знаю. Люди часто разочаровывают, даже те, кого любишь. — Он посмотрел в сторону. — Особенно те, кого любишь.

Шелби потерлась носом о шею Клея, надеясь разрядить таким образом напряженную атмосферу.

— Ведь в нашей команде пессимистом всегда была я, ты разве забыл? Отношений без проблем не бывает, но я думаю, нам повезет.

Шелби пощекотала Клея, чтобы хоть как-то рассеять его плохое настроение. Сама она чувствовала себя замечательно и хотела, чтобы Клей был сейчас таким же беззаботным. Ведь можно же перестать беспокоиться о других хотя бы на один день. Долгий, неторопливый поцелуй вернул ему хорошее расположение духа.

— Ты счастлив? — пробормотала Шелби, касаясь языком одного из сосков Клея.

У него сразу перехватило дыхание, но он сумел выдавить «да».

— И ты никогда не позволишь мне уйти?

— Никогда! — воскликнул Клей, поворачиваясь так, что тела их снова плотно прижались друг к другу.

Шелби подумала, что сейчас они снова займутся любовью.

— Я хочу, чтобы ты осталась со мной, — сказал Клей.

— Конечно, дорогой. И сегодня ночью я тоже останусь. Кстати, могу я называть тебя этим сентиментальным словом?

Клей широко улыбнулся.

— Можешь называть меня как угодно, только не «королем танцев». Но, Шелби, я говорил не об одной ночи. Я хочу, чтобы ты осталась в Луисвилле насовсем.

Шелби привстала, опершись на локоть.

— Ты действительно этого хочешь?

Выражение лица Клея пьянило ее сильнее шампанского.

— Да, — объявил он. — Вот только не знаю, имею ли я право просить тебя остаться. Столько всего произошло этим летом, к тому же, было еще другое лето — шестьдесят лет назад. Мы оба обременены определенным багажом — можно даже сказать, шрамами, некоторые из которых являются последствиями того, что тогда случилось. Если ты останешься в Луисвилле, многое будет напоминать тебе об этом, не говоря уже об уроне, который это нанесет твоей карьере.

Клей снова думал о других в ущерб себе.

— А если представить, — начала Шелби, — что одного из множества препятствий больше не существует? Тебе легче будет попросить меня остаться?

Клей сел на кровати.

— Что ты имеешь в виду?

Ответ на этот вопрос зрел в голове Шелби весь сегодняшний день.

— Как только я поняла, что деньги, полученные за землю Дезире, могут скорее освободить, а не развратить меня, я тут же вспомнила обо всех авторских планах, которые мечтала осуществить. Раньше я могла только мечтать, потому что у меня не было денег, на которые я могла бы жить, работая над книгами. Я хотела писать целые исследования по социальным проблемам и художественные произведения. А это можно делать в любом месте.

Лицо Клея немного разгладилось, но слов Шелби было явно недостаточно, чтобы успокоить его окончательно. Что ж, она сумеет его убедить!

— Думаю, я по-настоящему освободилась около двух часов назад. Одна встреча на ярмарке показала мне, что я не только жила прошлым, но еще и цеплялась за свои старые страхи.

Клей выглядел озабоченным.

— Что это за встреча?