Фиона Уолкер - Среди самцов

— А если она не пойдет в полицию? Что тогда? — спросила Одетта, холодея от страха.

— Мы сами позвоним в полицию. Так что не волнуйся. — Когда Одетта уселась за руль, Джимми сделал шаг в сторону, освобождая ей путь. — Кстати, ты случайно не в курсе, на какой машине ездит Лайэм?

— У него огромный «Рейнджровер». С никелированным бампером и тонированными стеклами. Уж его-то вы ни за что не пропустите…

— Тебе не кажется, что Одетта чем-то расстроена? — озабоченно спросила Элли, взглянув на часы. Она ждала Дункана, обещавшего заехать за ней в одиннадцать.

— Возможно, все дело в том, что предстоящая свадьба вызывает у нее смешанные чувства. И это ее тяготит. Как, впрочем, и многих из нас, — пробормотала Эльза, когда Лидия на минуту вышла из комнаты, чтобы принести с кухни шампанское. Эльза отчаянно скучала по Флоренс и мечтала поскорей оказаться дома и прижать девочку к груди.

— Коли уж мы коснулись неприятных предчувствий, пусть об этом скажет Одетта. Она не такая трусливая, как все мы, — прошептала Элли.

Но мысли Одетты были далеко и от сегодняшнего торжества, и от предстоящей свадьбы Лидии. По правде сказать, она и о предательстве Монни редко вспоминала, а о Крэйге или Лайэме так и вовсе почти не думала. Все ее помыслы были направлены на одного-единственного человека — Джимми. Более всего ее беспокоило и задевало то обстоятельство, что за все время их недавнего разговора он только раз или два посмотрел ей в глаза — да и то мельком. Не было ни поцелуев, ни объятий, ни радостных восклицаний — то есть всего того, о чем она мечтала, дожидаясь его возвращения. Следовало, однако, признать, что он и до отъезда никогда ее не целовал и не обнимал. По той простой причине, что она сама этого не хотела, считая такие нежности несовместимыми с установившимися между ними дружескими отношениями.

Но как бы то ни было, Одетта очень за него боялась. С Лайэмом Тернером шутки были плохи. Этот человек был опасен по-настоящему. Ситуация вообще складывалась странная — Джимми шел на большой риск, чтобы помочь ее родственникам, а она, Одетта, даже не знала, хочет он ее поцеловать или нет.

Прошло уже несколько часов с тех пор, как Одетта приехала в Лондон и обосновалась на квартире у Лидии, а звонка от Джимми все еще не было. За окном между тем сгустилась тьма, а Одетта не была уверена, захочет ли Монни разговаривать с ней в столь поздний час. Если Джимми в ближайшее время не позвонит, то Монни, уложив детей, сама отправится на боковую. Взвесив все эти обстоятельства, Одетта пришла к выводу, что Джимми, возможно, неправильно записал ее номер и не может дозвониться ей именно по этой причине. В таком случае он наверняка отложит дело до завтрашнего дня. Одетта решила, что так оно будет даже лучше — для всех. При одном, впрочем, условии — что Лайэм этой ночью тоже будет мирно спать у себя в постели. Ну а если не будет? Что тогда?

Необходимо было срочно что-то предпринять. Одетта достала было из сумочки мобильник, но в следующее мгновение застонала от отчаяния — телефона Фалкингтон-менора она не знала. Она бросила взгляд на часы — было уже половина одиннадцатого. Джимми давно уже должен выйти на связь. По-видимому, у них с Крэйгом что-то пошло не так — только вот что?

Сид сидела у себя на кухне и раскидывала перед Калумом изжеванные щенками гадальные карты.

— Смотри, — сказала она, указывая на две лежавшие крест-на-крест карты. — Карта Звезда перекрывает карту Мир. А это надо толковать так: ты, милый, получишь от судьбы все, что только пожелаешь.

Калум со скептическим видом поскреб щетину на подбородке.

— Так уж и все?

— Все, — с уверенностью в голосе произнесла Сид. — Только действовать надо осторожно, с умом. — Она перевернула следующую карту — это был Повешенный. — А вот и дурной знак. Говорит о том, что кто-то хочет тебя обмануть или, хуже того, причинить тебе вред. Чтобы этого не произошло, ты должен держаться человека, умудренного опытом, в годах, но с юношеским взглядом на мир…

Уинни, Базуки и два ее щенка, принадлежавшие отныне Калуму, подняли лай за секунду до того, как на подъездной дорожке под шинами какого-то автомобиля заскрипел гравий. В следующую минуту свет мощных фар пронизал царивший на кухне полумрак и заскользил по потолку.

— Странно, — сказала Сид. — Одетта говорила мне, что собирается заночевать в Лондоне.

— Может быть, вечеринка не задалась? — Калум знал, что Одетта поехала на девичник к Лидии. Калум предложил Финли устроить мальчишник тоже где-нибудь в Лондоне, но последний сказал, что предпочитает посидеть за кружкой пива в пабе Фалкингтона.

— Что-то я не узнаю эту машину, — задумчиво сказала Сид, подходя к окну. — Здоровенная, как вагон, да и вид у нее какой-то зловещий… — Тут она тихонько вскрикнула и заговорила быстро-быстро, проглатывая окончания слов: — Боже мой! Из машины вышел какой-то человек. Жутко похож на поставщика наркотиков моего покойного Джоба. По-моему, он вооружен. Так… Оглядывается. Идет к мельнице… Господи, Калум, что нам делать?

Когда Сид оглянулась, Калума уже нигде не было видно. Тогда Сид, пригибаясь, побежала к двери, чтобы запереть ее на ключ. Находившиеся на кухне собаки, просунув морды под стол, все это время лаяли как сумасшедшие. Закрыв дверь на замок, Сид тоже заглянула под стол и обнаружила там своего возлюбленного.

— Может, позвоним в полицию? — шепотом спросила Сид.

— Нет! — прошипел Калум, забиваясь еще глубже под стол. — Это же Нож! Приехал сюда, чтобы получить с меня должок. Но полиция не должна знать, что у меня с этим типом делишки. Ни в коем случае!

— А как он, этот твой Нож, выглядит? — спросила Сид, доставая из шкафчика бутылку виски и тоже забираясь под стол, чтобы им с Калумом удобнее было общаться. — У того парня, что приехал, бритая голова, ростом он примерно шесть футов пять дюймов…

Калум от ужаса выпучил глаза.

— Я его толком не разглядел. Мы передавали друг другу товар в подвале одного притона, а там было темно, как у негра в заднице…

— А на чем он ездит? Есть у него здоровенный джип с тонированными стеклами?

Калума стала бить мелкая дрожь.

— Я и машины его не видел. В сущности, я ничего про него, кроме клички, не знаю. А вот он про меня кое-что знает…

Услышав, как в отдалении затряслась под мощными ударами дверь мельницы, Сид с Калумом подскочили так, что едва не стукнулись головами о крышку стола.

— Но если у него кличка Нож, — пробормотала Сид, откупоривая бутылку виски, — то почему, скажи на милость, он носит при себе обрез?

— Откуда, черт возьми, мне об этом знать? Может, он решил, что обрез в данном случае надежнее? — Калум выхватил из рук Сид бутылку и стал жадно пить прямо из горлышка. Когда содержимое бутылки уменьшилось примерно на треть, он вернул ее Сид и прохрипел: — Думаю, нам надо отсюда сматываться, пока он не начал обыскивать дом.