Фиона Уолкер - Среди самцов

Одетта, впрочем, более всего была склонна винить в происшедшем презерватив, который Джимми извлек из упаковки слишком рано, когда она, Одетта, не была еще готова его созерцать, как, равным образом, и наблюдать за манипуляциями, связанными с процессом его надевания. Она не была готова и к тому, что Джимми, целуя ей живот, стал двигаться вниз. Одетта инстинктивно его от себя оттолкнула.

— В чем дело, дорогая? — осведомился Джимми, поднимая голову. — Неужели тебе это не нравится?

Одетта не знала, что и сказать. Ведь не объяснять же ему, в самом деле, что она в сексе — совершенная дилетантка и подобные ласки ее просто путают?

Джимми истолковал ее жест и молчание по-своему и решил, что у нее начались месячные.

— Почему ты мне об этом не сказала? — спросил он, прекратив ласки и вытягиваясь рядом с ней на кровати. Одетта опять не нашлась, что сказать, так что уже проявившееся ранее недопонимание стало шириться и отдалять их друг от друга.

Джимми положил конец их мучениям, повернувшись на бок и захрапев, Одетта же еще долго лежала без сна, пытаясь осознать, что произошло, и составляя список претензий к жизни, которая поступила с ними столь негуманно, лишив их долгожданных радостей плоти. В результате проведенного ею анализа ситуации было установлено, что им с Джимми помешали соединиться прежде всего — Уинни, дешевые простыни, грязный матрас, не вовремя извлеченный из упаковки презерватив, чрезмерно яркий свет, неприятие ею, Одеттой, слишком интимных проявлений чувственности партнера, а главное — их с Джимми взаимное недопонимание и ее невежество в интимной сфере.

Как ни странно, осознав все это, Одетта успокоилась. Причины неудачи были названы, и начать устранять их можно было прямо с завтрашнего дня, вернее, с завтрашнего утра. С мыслью об этом Одетта прижалась к Джимми и отдалась объятиям Морфея.

Первое, что увидела Одетта, когда проснулась, была утренняя эреция у Джимми. Поскольку Джимми спал, Одетте удалось без помех рассмотреть его возбужденный член, позлащенный проникавшими в спальню сквозь окно солнечными лучами.

Однако подготовка ко второй попытке сближения с Джимми заняла у нее куда больше времени, нежели она рассчитывала. Как говорится, одно цеплялось за другое. Сначала она искала свои линзы, потом вывела на минутку во двор повизгивавшую от нетерпения Уинни, потом включила отопление в бойлерной, потом прочитала послание Сид, которое та подсунула ей под дверь. Из послания она узнала, что Сид требует от нее арендную плату за мельницу. Одетта была вовсе не против уплаты аренды, хотя не сомневалась, что эта странная мысль пришла ее хозяйке в голову под воздействием винных паров. Хуже было другое: Сид забыла указать в своей писульке размеры арендной платы, так что разрешить этот вопрос окончательно не представлялось возможным.

Потом Одетта пошла в ванную комнату, приняла душ и почистила зубы. Джимми все еще спал, поэтому Одетта занималась своим туалетом тщательно и не спеша. Неожиданно выяснилось, что на ногах у нее отросли волосы, которые необходимо было удалить. Не откладывая дела в долгий ящик, Одетта приступила к бритью. В следующую минуту дверь ванной распахнулась, и возникший у Одетты за спиной Джимми, шлепнув ее ладонью по голой попке, пробасил:

— Доброе утро, милая…

От неожиданности рука у Одетты дрогнула, и вода на дне ванны окрасилась в алое.

— Вот черт… Порезалась!

Увидев кровь, Джимми оторопел.

— Извини, я не знал… Но что же теперь делать? Ты смотри, как хлещет! Пойду принесу что-нибудь, чтобы остановить кровь.

Джимми вышел из ванной комнаты, но через минуту явился снова с двумя кухонными полотенцами. Одним он обмотал ее кровоточащую лодыжку, а другим — собственные бедра.

Минут через десять, когда они, одевшись, сидели за кухонным столом и пили чай, Одетта, потирая забинтованную ногу, сказала:

— Ничего страшного. Царапина, не более. Просто у лодыжек такая особенность — кровь течет даже при малейшем повреждении кожи.

Она сказала это вполне доброжелательно, хотя на душе у нее скребли кошки: вторая попытка к интимному сближению с Джимми в прямом смысле была потоплена в крови.

Когда Джимми вез Одетту на работу, настроение у него, несмотря на неудачи в интимной сфере, было хорошее.

— Я за тобой заеду, — пообещал он. — Где будем обедать? Может быть, у меня? Если Мунго тебя раздражает, я попрошу его посидеть у себя в комнате.

— Нет уж, — сказала Одетта, — пообедаем у меня. К тому же мне необходимо переговорить с Сид об условиях выплаты арендной платы.

— Сид хочет, чтобы ты платила ей за мельницу?

Одетта кивнула, глянула в окно машины и увидела Флориана, который курил на свежем воздухе у входа в Фермонсо-холл.

— А вот и Фло, — сказала она. — Мне нужно с ним поговорить, поэтому, дорогой, я исчезаю. — Она поцеловала на прощание Джимми в щеку и прошептала: — Поскольку ты распечатал единственный наш презерватив, не забудь заехать в аптеку…

Проводив пикап Джимми взглядом, Одетта направилась к Флориану Этуалю.

— Я сделал, как ты хотела, — сообщил Фло после приветствия. — Поговорил с Денисом о рисунках. Он готов их вернуть, но требует кое-что взамен.

— Ты же знаешь, Фло, что денег у меня нет. Да если бы и были… Где мне взять такую огромную сумму?

Флориан взял ее под руку и повел по тропинке, которая, змеясь среди кустов, выводила к заднему двору.

— Как я тебе уже говорил, деньги Денису не нужны. Он хочет получить кое-что другое.

Одетта, видевшая как-то раз Дениса Тирска и знавшая о его склонности к коллекционированию чрезвычайно странных предметов вроде вставных челюстей и грудных силиконовых протезов, насторожилась.

— Один бог знает, что ему может взбрести на ум…

Флориан наклонился к ней и, ухмыляясь во весь рот, что-то прошептал. Поначалу у Одетты от изумления расширились глаза, но уже через минуту она расхохоталась.

— Думаю, выполнить его желание будет непросто, но я очень постараюсь. Так когда ты встречаешься с ним в следующий раз?..

— Я купил презервативы, — похвастал Джимми по пути на ферму Сид и продемонстрировал Одетте упаковку. Презервативов там было штук двадцать, соответственно и перспективы для экспериментов с ними открывались широкие. Одетта решила начать экспериментировать сегодня же.

— Может, сразу пойдем ко мне? — спросила она. — К Сид я могу зайти и попозже.

На этот раз Уинни была заперта в кладовке и им не мешала. Они раздевались не спеша — даже, можно сказать, вдумчиво.

Поэтому, когда Сид постучала в дверь, вид у них был еще вполне приличный.

— Открывайте, ребятки. Я знаю, что вы здесь! — весело крикнула она через дверь. — Приглашаю вас выпить. Надо же отметить победу в битве при Фермонсо! Говорю сразу: возражения в расчет не принимаются.