Джослин Рэйнс - Романтика любви

Кэролайн уже собралась отвечать на его вопрос, как в доме раздались громкие крики и звон посуды, и, прежде чем герцогиня успела выразить свое недовольство, из дома выбежал встревоженный Соумс.

— Ваша светлость, похоже, что на кухне возникли кое-какие проблемы, — сказал он, стараясь сохранить британское хладнокровие.

— В чем дело, Соумс? Кто-то еще уходит из моего дома? — со вздохом спросила Тамара.

— Еще нет, но грозятся уйти, — ответил лакей. — Видите ли, тот джентльмен, которого ваша светлость наняла, чтобы приготовить обед, настаивает на том, чтобы поменяли всю посуду.

— С какой стати этот парень будет это делать? — удивился Ферди, который хотел только одного — поскорей получить свой коктейль. Боже, уже второй час. Почему Соумс все не несет ему шотландского виски? — Какой-то простой официант…

Соумс покачал головой.

— Нет, сэр. Это другой джентльмен. Он привел с собой двух помощников и отстранил всех наших работников от приготовления пищи.

— Но это же просто невероятно. Он что, ненормальный? — спросила герцогиня.

— Нет, ваша светлость. Он француз, — с презрением произнес Соумс.

«Француз?» — подумала Кэролайн. Но джентльмен, которого описал Соумс, совсем не походил на тихого и вежливого Пьера Фонтэна. Кроме того, Пьер никогда не занимался приготовлением торжественных обедов на дому у заказчиков. У него есть люди, которые за это отвечают. Кроме того, он никогда в жизни не позволит себе вторгнуться в дом своего клиента и «захватить» кухню. А вот Жан-Клод…

На лице Кэролайн появилась улыбка, когда она поняла, что вторжение в дом клиента и захват кухни были как раз в духе Жан-Клода. И как раз в этот момент на террасе появился этот экстравагантный шеф-повар собственной персоной. Все повернулись, чтобы посмотреть на непрошеного гостя — высокого, удивительно красивого мужчину с горделивой осанкой. На нем была белоснежная униформа повара, на кармане куртки который было золотом вышито его имя. Он сделал театральный поклон.

— Бонжур, медам и месье, — Жан-Клод обвел всех глазами, задержав на мгновение горящий взор на Клиффорде, в котором он мгновенно почувствовал потенциального соперника. Но его апломб от этого нисколько не пострадал. — Жан-Клод Фонтэн, и я прибыл специально, чтобы обслужить вас.

Герцогиня прижала сложенные ладони к груди и чуть не потеряла сознание от неожиданности и восхищения. Это был как раз тот джентльмен, который тоже писал автографы в экземплярах своей книги по кулинарному искусству в магазине «Корпорация «Романтика любви»», тот самый знаменитый шеф-повар, о чьем ресторане только и говорили в Манхэттене, тот самый знаменитый холостяк, который появлялся в обществе всегда в компании какой-нибудь очередной знаменитости Нью-Йорка! Тамара была чрезвычайно польщена тем, что такой известный человек, как Жан-Клод, лично согласился обслуживать ее обед. Но тут до нее дошло, почему он тут: только для того, чтобы произвести впечатление на Кэролайн. Герцогиня была в курсе, что он угощал ее изысканными блюдами в Нью-Йорке и в Палм-Бич. И теперь он просто пользуется случаем, чтобы снова поразить ее! Это так восхитительно, так романтично! Но что обо всем этом подумает Клиффорд? Ведь он тоже влюблен в Кэролайн. Тамара не имела ни малейшего представления, как они выпутаются из этого щекотливого положения. Она была уверена, что сама Эми Вандербилт не смогла бы придумать подходящий вариант — слишком все запутанно, очень романтично и очень волнующе!

Кэролайн встала из-за стола, подошла к Жан-Клоду и взяла его за руку.

— Все это очень мило, — с улыбкой сказала она, — но тебе совсем не обязательно было самому готовить обед. Ведь ты приехал в Палм-Бич всего на пару дней.

Жан-Клод посмотрел ей в глаза.

— Мне просто необходимо было увидеться с тобой, дорогая, — ответил он. — Ты не могла прийти ко мне, поэтому это должен был сделать я, не так ли?

Кэролайн кивнула. Прошло уже несколько месяцев, с тех пор как они виделись в последний раз, и теперь она поймала себя на мысли, что он все такой же очаровательный и все так же волнует ее, как тогда.

— Жан-Клод, я хочу тебя со всеми познакомить, — сказала она, взяла его под руку и подвела к столу. Она представила его Клиффорду, герцогу и герцогине. — А это Джек, — сказала Кэролайн, улыбаясь своему сыну.

— Ах, Жак, — с улыбкой произнес Жан-Клод. — Твоя мама мне много о тебе говорила. По правде говоря, я приготовил для тебя кое-что особенное. Кое-что, что тебе обязательно понравится.

— Здорово! Наверное, пиццу! — воскликнул Джек.

Жан-Клод отшатнулся, как будто ему нанесли удар в самое сердце. Но он тут же с улыбкой повернулся к Кэролайн.

— Твой сын, наверное, любит пошутить? Совсем как ты. Надо же такое придумать — пиццу! На торжественном обеде! Нет, я приготовил свое самое любимое блюдо, которое я просто обожал, когда мне было столько же лет, сколько Жаку.

Кэролайн уже собиралась ему сказать, что Джек совсем не шутил, но в это время из дверей дома вышли два официанта с большими серебряными подносами, уставленными разнообразной снедью. Они поставили первые блюда перед каждым из гостей, но Джека обслужил сам Жан-Клод, который положил в его тарелку «mouclade a la creme de fenouil» [19] Мидии со сливками и укропом (фр.). .

— Это специально для тебя, Жак, — сказал он, ставя тарелку перед мальчиком. — Когда я был маленьким, мы с папой летом ездили на побережье. Там мы собирали этих «муль» [20] Мидии (фр.). , приносили их домой, чистили и готовили восхитительное кушанье. Это особое блюдо, в нем еще есть лук-порей, лук-шалот, укроп, соус карри и сливки.

— «Муль»? — переспросил Джек, сморщив нос. — А что это такое?

— Это мидии, — с гордостью перевел Жан-Клод.

— Мидии? Это такие… — начал говорить Джек, но осекся, увидев, что мать укоризненно смотрит на него.

— Все выглядит очень аппетитно, — с улыбкой сказала она Жан-Клоду, подумав, что по крайней мере один из сидевших за столом — а именно Ферди с его отменным аппетитом — обязательно прикончит это «муклад а ля крем де фенуй», предназначенное для Джека, а она покормит своего сына традиционной пиццей, как только они приедут домой.

— А я все еще дожидаюсь своего виски, — сказал Ферди, который уже начинал сердиться. Наступило время коктейлей, а Соумс еще ничего не принес ни ему, ни гостям.

— Извините, сэр, — сказал Соумс и поспешил в дом, откуда буквально через минуту принес коктейли.

— Боже мой! Это просто невероятно! — Герцогиня все не могла успокоиться: сам легендарный Жан-Клод Фонтэн пришел к ней в дом. Специально для того, чтобы приготовить свои изысканные блюда! Она не могла дождаться, когда уже сможет рассказать об этом своим знакомым. А когда Селеста узнает — обязательно узнает, уж Тамара об этом позаботится, — она просто лопнет от зависти.