Наталия Орешкина - Орешкина Наталия

— Судя по улыбке, мозги у тебя встают на место. Вот тебе еще инфа к размышлению. Помнишь, вы у нас гостили? Ты случаем перед сном в окошко не смотрела?

— Ну, смотрела и что?

— Никого не видела?

— Мишка у бочки с водой ополаскивался.

— А теперь скажи, какого хрена мужику на ночь глядя в ледяной воде полоскаться?

Ленка уставилась на подругу, ожидая подтверждения догадкам.

— Правильно, дорогая, чтобы хоть немного остудить обе головы. Почему ты опустила руки? Борись за своего мужчину, поставь его на колени. Тем более не удивлюсь, если он скоро сюда примчится, как только поймет, что может тебя потерять. Не унижайся, дай ему понять, что ты лучше всех, а если это до него не дошло, то он идиот.

— Он не идиот, он… — Ленка мечтательно закатила глаза.

— Знаю, знаю. Сама такая. Но, Лен, как бы я ни любила Лешика, я не позволю ему меня унижать, ни словом, ни делом. Тебе пора не только его отмыть, но и прочистить ему мозги.

Тут с улицы донесся рев мотоцикла.

— Ну вот, явление Христа народу, — ухмыльнулась Зойка. — Давай, солнышко, устрой ему солнечный удар.

Они встали и вышли на крыльцо. Мишка как раз снимал шлем, ища и находя взглядом Ленку.

«Любимую», — мысленно поправил он.

Встретившись с ней глазами, он понял, что что-то изменилось: затравленность ушла, и, похоже, возмездие было не за горами. Решив не оттягивать неизбежное, он пошел к крыльцу.

— Привет! Лен, нам надо поговорить.

— Что, обсудить размер вибромассажера или его модель? — Она подняла к небу глаза и постучала пальцами по губам. — Я слышала, что есть такие с пупырышками и…

— Прекрати! — крикнул Мишка.

— Сам говорил, что денег хватит, а, как до дела дошло, зажмотился? — надула та губы.

Зойка фыркнула, пытаясь сдержать смех:

— Ладно, вы тут поговорите, я пойду, а то у меня от вашей милой беседы выкидыш случится. — И, развернувшись, ушла за дом.

— Я извиниться хотел, — потупив взор, сказал Мишка.

— Ну давай, жду.

— Чего? — удивился Мишка.

— Ты что, думаешь, сказал «прости» и все? Нет уж, давай так, чтобы я поверила, что ты и в самом деле жалеешь, что оскорбил меня. На колени! — И она указала пальцем на землю у своих ног.

И Мишка сделал это! Он опустился на одно колено и, положив на него мотоциклетный шлем, склонил покаянно голову, напоминая средневекового рыцаря у ног дамы сердца.

— Леночка, прости меня. Ей-богу, меня занесло.

— Ладно, вставай, чего уж там. Такую просьбу о прощении грех не удовлетворить, — смилостивилась она. — А теперь, Миша, я хочу услышать о твоих чувствах.

— Каких чувствах? — прикидываясь непонимающим, спросил он, тут же заработав удар Ленкиной туфлей по щиколотке. — Ой, больно же!

— Будет еще больнее, — пригрозила Ленка.

— Я люблю тебя, — сказал Мишка и, резко встав с колен, бросил наземь шлем и притянул Ленку в объятия.

Она в ответ обвила его шею руками, погружая пальцы в завитки волос. Их губы встретились в таком страстном, обжигающем, голодном поцелуе, что все вокруг просто перестало существовать. Они прерывались на мгновение, чтобы только глотнуть воздуха, и вновь сливались в следующем, не менее жарком поцелуе. Время остановилось для этих двоих. Наконец они все же оторвались друг от друга в попытке хоть как-то отдышаться, прийти в себя. Мишка так сильно прижимал Ленку к себе, что она буквально распласталась по его телу, ощущая его жар, и дрожь, ну и, конечно же, солидную эрекцию, упиравшуюся ей в живот.

— Миш, помнишь комнату, где в прошлый раз ночевал? — как бы невзначай проговорил Леха, появляясь из-за угла, типа, он тут мимо проходил, и его осенило.

Мишка подхватил Ленку на руки и пошел в дом, при этом успевая на ходу целовать, совсем растаявшую в его руках девушку. Оказавшись в спальне, он прижал ее к стене, подхватывая за бедра и помогая ей ногами обхватить его талию, его рука скользнула к краю юбки, в то время как губы прокладывали обжигающую дорожку по шее вниз к ключице. Ленка прерывисто вздохнула и… рассмеялась. Мишка поднял недоуменный взгляд на пытающуюся сдержать смех Ленку.

— Лен, извини, что интересуюсь, но просто так, к сведению, что здесь смешного?

— А то смешно, милый мой, что от твоих поцелуев я забыла, что у меня месячные.

Мишка уткнулся носом ей в волосы и тоже засмеялся.

— Ничего, дольше ждал, уж как-нибудь дня три-четыре перетерплю. Надеюсь, не больше, а то от такого я евнухом стану.

— Нет, не больше. Но, Миш, я могу…

— Нет, Лен, мне хочется, чтобы первый раз был для нас двоих, мне не нужен суррогат. Да, кстати, мы тут кое-что не выяснили.

— И что же?

— Кто-то буквально выбил из меня признание, ну а как же ответная реакция?

— Это ты о чем?

— Лен, я тебя сейчас отшлепаю и …

— Глупый, конечно же, я тебя люблю, а иначе с чего бы я в фонтан превратилась от твоих вчерашних слов?

Мишка прижал Ленку к себе, покрывая ее лицо поцелуями.

— Прости, любимая.

— Знаешь, в тот момент мне было больно, но, если честно, встряска была мне просто необходима. Ладно, Миш, пойдем к хозяевам.

Леха и Зойка недоуменно воззрились на парочку, которая обнимаясь, вышла из дома.

— Что-то вы быстро, — ляпнул Леха, сразу же получив от жены подзатыльник.

— Мы решили с этим до свадьбы подождать, — с серьезной миной сказал Мишка.

Теперь не только супруги, но и Ленка уставилась на него. Мишка спокойно сел за стол и усадил Ленку к себе на колени, поерзал и… ссадил ее на соседний стул. Ленка хихикнула и через минуту, закрыв лицо руками, просто валялась от смеха.

День опять прошел хорошо, но к вечеру они засобирались домой, завтра ждали трудовые будни. Ехать на байке сзади Мишки, прижимаясь к его широкой спине, было Ленке очень приятно еще и потому, что это была спина не просто какого-то парня, а ее мужчины, ее любимого.

У двери в квартиру он отпустил ее только тогда, когда губы у Ленки припухли и начали покалывать от слишком страстных и долгих поцелуев.

— Леночка, днем у меня будет много дел, вечером встретимся и сходим куда-нибудь, хорошо?

Ленка только и смогла, что кивнуть перед тем, как зайти в квартиру. Мать выглянула из кухни, но, увидев сияющие глаза и припухшие губы дочери, только улыбнулась, ничего не спросив. Да и что спрашивать, все и так было ясно.

День для Ленки тянулся просто бесконечно, она уже и не чаяла дождаться встречи с Мишкой, вновь очутиться в его крепких объятиях и погрузиться в негу поцелуев. Уже дома она бегала из угла в угол, ожидая, когда же раздастся долгожданный звонок в дверь, но время шло, а его все не было и не было. И вот, когда уже, казалось, весь лимит терпения исчерпан, он, наконец, прозвенел. Ленка метнулась к двери и резко распахнула ее. На пороге стояла бледная, заплаканная Нина Ивановна, Мишкина мать. Она тихим шепотом сказала: