Марина Львова - Муж по случаю

Вскоре он появился вновь, встряхнул меня за плечи и стал что-то говорить. На меня нашло какое-то оцепенение. Я смотрела ему в глаза, видела его шевелящиеся губы и совершенно не понимала смысла слов. Семеныч взял меня за руку, отвел на кухню, усадил на табуретку, стоящую около стола, потом он принес из комнаты будильник, перевел стрелки и поставил на стол передо мной.

– Таня! Тебе нужно через час молоко сцедить. Малыша привезут, ты его покормишь, поняла меня?! Я будильник тебе поставил на кухне. Будильник зазвенит, не забудь, девонька. Ты поняла меня, Таня?! Ну, скажи мне!

– Семеныч, миленький! Его найдут?!

– Обязательно найдут. Иначе и быть не может.

Семеныч ушел, напомнив на прощание, чтобы я хорошо заперла за ним дверь. Я бесцельно бродила по квартире, трогая и переставляя какие-то вещи, убирая Зайкины игрушки, складывая стопкой выстиранное белье. Мой Зайка уже подрос, и теперь мне не приходится по вечерам гладить его пеленки. В первые два месяца после его рождения я так уставала за день, что порой приходилось держать утюг двумя руками.

Резкий звон будильника заставил меня прийти на кухню. Несколько секунд я смотрела на него, недоумевая, откуда он мог тут взяться и почему звонит так назойливо. Завод уже почти кончался, и будильник только жалобно позвякивал, когда я вспомнила, зачем он был включен.

Семеныч заходил ко мне еще несколько раз, проверяя, что со мной. Одного из нападавших Семеныч сумел задержать, его забрали в ближайшее отделение милиции. Николай Семенович объяснил мне, что там его допросят и наверняка узнают его сообщников.

Коротко прозвенел дверной звонок, подойдя к входной двери, я услышала громкое сопение Дона. У него привычка засовывать свой блестящий черный нос в какую-нибудь щель и вынюхивать «информацию» о том, что там находится. Наверняка уже почувствовал, что я подошла к двери, и стал помахивать своим пушистым серым опахалом.

Вспомнив строгие наставления, данные мне Николаем Семеновичем, я посмотрела в дверной глазок. На лестничной площадке перед моей дверью стоял Дон вместе с какой-то женщиной, державшей его на поводке. Услышав мои шаги, Дон заулыбался, раскрывая свою зубастую пасть, и замахал хвостом.

– Татьяна! Откройте, пожалуйста, меня прислал Александр.

Я отворила дверь, пропустила женщину в прихожую. Ей было лет тридцать, ростом она была чуть повыше меня. Довольно симпатичная блондинка с серо-зелеными глазами, чуть вздернутым носиком и красивыми полными губами. Мягкие светлые волосы слегка выбивались из-под меховой шапочки. Такие лица всегда располагают к себе и вызывают доверие. Мне даже показалось, что я где-то уже встречала эту молодую женщину.

– Можно мы побудем с Доном у вас?

– Проходите, раздевайтесь.

– Вы его не бойтесь, он не кусается.

– Я не боюсь, Дон меня знает. Смотрите, он же улыбается.

– Улыбается?

– Конечно. Донушка, собачка хорошая.

– Вот уж никогда не предполагала, что он на такое способен.

Женщина отстегнула поводок от ошейника, громадная овчарка, по-хозяйски отодвинув меня к стене, помахивая серым пушистым хвостом, прошла в комнату. Обнюхав все углы, Дон отправился на кухню, там он долго не задержался и вскоре вернулся в коридор, подошел ко мне и ткнулся носом в мою руку.

– Вы не боитесь собак?

– С Доном я знакома, он ласковый, а на улице иногда при виде больших собак мне бывает не по себе – теперь много зверья расплодилось. К сожалению, хозяева мало занимаются собаками. На днях в соседнем дворе девочку колли покусала. Колли обычно такие ласковые собаки, я никогда не слышала, чтобы они кого-то кусали, тем более ребенка. Собаки в большинстве своем стали такими же остервенелыми и невоспитанными, как и их хозяева. Но к Дону это не относится. Он прямо-таки профессор собачьих наук. Александр мне много про его дрессировку рассказывал.

– Да, он ему много времени уделяет.

– Что мы здесь стоим? Проходите в комнату.

– Может быть, познакомимся? Меня зовут Лена.

– Таня. Мы с вами раньше когда-нибудь встречались? Мне знакомо ваше лицо.

– Скорее всего, нет. Таня, я привезла еду. Александр просил меня проследить, чтобы вы поели. Дона нужно будет покормить только вечером. Вы сами уже обедали?

– Нет еще.

– Я тоже. Может быть, поедим? Я сегодня с утра ничего не ела, приехала к вам прямо с работы.

– Тогда пойдемте на кухню. Можно поставить чайник. У меня есть суп. Только он вчерашний.

– Ну и что? Я сама дома суп варю на всю семью на целую неделю.

Мы прошли на кухню и принялись накрывать на стол. Как это ни странно, я совершенно спокойно отнеслась к тому, что незнакомая мне женщина так уверенно хозяйничала на моей кухне. Мы разогрели суп и кашу, нарезали колбасу и сыр, которые женщина принесла с собой. Дон пришел вместе с нами на кухню и уселся недалеко от двери, деликатно поводя носом, как и полагается хорошо воспитанной собаке. Слегка отвернув в сторону свою лобастую голову, он всем своим видом показывал, что наши приготовления его совершенно не касаются. Только громкие вздохи изредка показывали нам, что пес пристально следит за нашими действиями. Мы молча переглянулись, потом Лена решительным жестом отрезала кусок колбасы, который в мгновение ока исчез в его громадной пасти. Удовлетворенно вздохнув, Дон забрался под кухонный стол и улегся, положив голову на лапы.

– Татьяна, мне кажется, суровый Александр нас убьет, если узнает. Дон, смотри не проболтайся, что тебя кормили не тем, чем нужно кормить служебную собаку.

– Ага, Александр обязательно будет ворчать, что его собаку безнадежно испортили. Но Дон пес хороший, он нас ни за что не выдаст, он знает, у кого можно просить колбасу, а у кого нельзя.

Мы не спеша пообедали, Лена без конца нахваливала мой суп, потом помыли и убрали посуду. Прошли в комнату и сели за стол.

– Вы не хотите отдохнуть?

– Нет, я выспалась сегодня. Послушайте, я, кажется, вспомнила, где я вас видела. Вы выступали по телевизору недавно, да? Во время пресс-конференции на прошлой неделе. Я видела кусочек передачи, когда шла домой. Николай Семенович смотрел у себя в закутке.

– Все правильно, выступал наш начальник управления, а я сидела на телефонах. Я работаю в пресс-центре МВД.

– Вы работаете вместе с Александром?

– Нет, он в другом подразделении, но по работе мы иногда встречаемся.

– Наверное, очень трудно… Я имею в виду семью…

– Конечно, нелегко, но муж пока терпит, да и мои родители пока помогают. У нас двое детей. Одна из первых фраз моей младшей дочери была: «Мамы нет дома. Мама в командировке». Конечно, такая работа не для женщины, но я всегда мечтала быть журналисткой. Мое счастье, что муж меня понимает и все терпит. У него командировок почти не бывает. Жалко только, что детей редко вижу.