Иосиф Гольман - Авдотья и Пифагор

– Прямо сейчас, — отмел скрытое возражение Кураев. — Завтра закончим весь этот бардак. Вот координаты, — он протянул подчиненному бытовой навигатор с нанесенным маршрутом. — Остановишься милях в десяти от цели. Зарядите удочки только. Там сейчас таких лодок тьма. Может, и твои дебилы сойдут за рыбаков.

Иван без энтузиазма, но подчинился. Марат слышал, как теперь уже Озеров мотивировал своих подчиненных — кроме мата, донесся и отчетливый звук затрещины. Не нарвался бы на нож, от этих детей гор всего можно ожидать. Впрочем, Иван тоже большой мальчик, сам сообразит, как лучше работать с вверенным ему личным составом.

Марат растянулся на кровати, в последний раз обдумывая план действий и сводя воедино всю собранную информацию.

А ее теперь имелось очень немало. Отец помог, несмотря на негативное отношение к малополезным действиям сына, и у самого Кураева-младшего за последние годы появились возможности в подобных вопросах. Оказалось, Пиф действительно работает прислужником серьезного человека. Настолько серьезного, что даже Марат задумался, стоит ли продолжать. И если бы не клятвенное обещание информированного парня из онкоцентра на Каширке, то, пожалуй, жесткую морскую операцию отменил бы. Но парень гарантировал — именно так! — что нежданный могущественный союзник его врага-одноклассника либо уже мертв, либо вот-вот будет мертв. Потому что с таким диагнозом и в такой стадии более месяца, как правило, не живут. Не сможет же Пиф и после этого состязаться с Семьей! Кишка тонка у лекаря-недоучки. Вот почему Марат сейчас здесь, на яхте.

Еще очень полезными оказались связи с айтишниками. Если человек звонит по мобильному, он тем самым высылает умным людям свое точное геоположение. С помощью таких умных людей Кураев знал, где искать сладкую парочку, — при мысли о том, что это чмо имеет его жену, у Марата темнело в глазах от бешенства. Ничего, скоро все получат то, что заслуживают.

Успокоившись, продолжил свой мысленный обзор.

Прояснились и вопросы, связанные с предстоящей силовой операцией. Это стоило денег , но… это стоило денег, усмехнулся про себя Марат. Его не пугал охранник, приставленный к Пифу, — о нем уже тоже было известно. Его не напугали бы и десять охранников.

Планируемое надлежало сделать быстро, резко и безвариантно. После чего следовал мгновенный отход — вот где могли пригодиться все немереные узлы быстроходной лодки. Если избежать прямого столкновения со слабой береговой охраной, то шансы на успех оказываются достаточно велики. А даже если и не избежать, вряд ли эти обезьяны рассчитывают поймать с прогулочной яхты несколько кумулятивных гранат в свой борт.

Но лучше, конечно, до баталий не доводить, Марату Пёрл-Харборы ни к чему. Одного — прикончить, другую — изъять. И точка.

Что потом делать с другой, изъятой, он так до сих пор и не решил.

Для Пифа утро началось не лучшим образом. Нет, не так.

Утро как раз началось самым лучшим.

К нему подошли Богдановы, выдвигавшиеся, пока не жарко, на пляж. Вдвоем — Вовчик удрал далеко вперед со своим неразлучным друганом Фердинандом.

Ольга Николаевна двумя руками обняла Пифа за голову и поцеловала в лоб.

– Все, Димочка. Перевязка не нужна. Я полностью здорова.

А Богданов ничего не сказал, лишь смущенно и благодарно смотрел на доктора Светлова.

Вот за такие мгновения и есть смысл тратить лучшие годы жизни на это неблагодарное чудовище — медицину.

Зато потом началось.

В планах Пифа было умотать в океан на собственном тримаране с любимой женщиной. После трех дней ежедневных скандалов — вплоть до угроз покинуть остров — Антонио обещал убрать назойливую охрану. Правда, в ответ Светлов обещал губернатору не уплывать дальше Мальчика-Нандао, крошечного острова с песчаными восточными берегами и поросшим мангровыми деревьями западным. До островка было три мили, в хорошую погоду можно разглядеть без бинокля.

Зато если, сойдя на берег, отойти на двадцать метров вглубь, да еще залечь в мягкую траву, то и в бинокль ничего не разглядишь.

У Пифа теплилась надежда, что в этот раз Дуняша согласится лечь с ним в траву. Она и в самом деле как будто возвращалась из какого-то долгого и не слишком приятного путешествия и все больше становилась его Дуняшей. Только его. Как когда-то, в третьем классе, в восьмом, да и в десятом тоже, пока не приехал этот…

Нет, Пиф никоим образом ее не торопил. Но мечтать себе запретить не мог. И в этих мечтах он давно был с ней. И в траве Мальчика-Нандао, и в постели их замечательного особняка, и… да где угодно, лишь бы с ней.

А Дуня, словно чувствуя и поощряя его ощущения, становилась все мягче, спокойнее. И нежнее.

Вот почему, когда он в очередной раз мечтал о своей женщине — одновременно проверяя мотор и навигатор тримарана, — настроение его было самым что ни на есть замечательным. Навигатор, конечно, вряд ли понадобится. Но, беря на борт свою главную ценность, Дима не собирался рисковать ничем.

Именно в этот момент его и нашел Антонио.

– Слушай, там на базе проблема, — сказал он, передавая Светлову телефон.

– Что там у вас? — не сумев скрыть досады, спросил Пиф.

– Молодой чистил оружие и выстрелил себе в ногу, — четко доложил невидимый и незнакомый пока собеседник.

– Кость задета? — Вот он, злобный оскал профессии. Вместо долгожданного плавания к Мальчику-Нандао, возможно, предстоял полет на военную базу. Впрочем, надежда пока оставалась: если пуля прошила, например, икру, фельдшер справится без него.

– Да он все себе разворотил! — Фельдшерский ужас прорвался наружу. — В бедро вошла, в пятке вышла.

– Из чего ж он пальнул? — окончательно расстроился Пиф.

– «Кольт-Коммандер», — кратко объяснил тот.

Все ясно. Мальчик-Нандао на сегодня отменяется, по крайней мере на первую половину дня. А может, и на весь день, если придется сопровождать стрелка-неудачника в больницу Пакано.

– Мы сейчас вылетаем, — сказал Светлов.

– Спасибо, — с облегчением выдохнул военфельдшер.

Пиф его вспомнил. Неделю назад этот фельдшер был стажером при опытном специалисте. Сейчас принял самостоятельную вахту — Светлов лично пил пальмовое вино со старшим коллегой, летевшим на материк (то бишь на гораздо больший остров) в давно заслуженный отпуск.

Несмотря на разочарование от несостоявшегося заплыва на Мальчик-Нандао, Пифу было приятно вспомнить беседу со старым военфельдшером. Седой пожилой мужик с большим уважением отнесся к министру здравоохранения Нандао. Он, как и все в округе, был наслышан о достижениях юного эскулапа, к тому же дружившего с самим великим и ужасным Николасом.

Ну ладно, назвался груздем — полезай в кузов.