Анита Берг - Неравный брак

Алистер в ответ усмехнулся:

— Не делай привычки, не знакомься с лордами. Они, как правило, сплошь грубияны, с ними лучше не связываться.

Джейн даже не улыбнулась.

— Знаешь, я такой дурой сейчас себя чувствую! Я ведь ничего не знала, в отличие от всех остальных.

— Вовсе нет. Я не очень-то рекламирую себя, как ты, наверное, уже успела заметить. Мои друзья в Кембридже знали, разумеется, но относились к этому более чем спокойно. Я вообще не бываю в тех кругах, где титул лорда что-то значит. — Алистер миролюбиво улыбнулся. — Хотя, наверное, ты права, я должен был бы тебе намекнуть… Извини, конечно. Но у нас с самого начала все так хорошо складывалось, что я подумал: интересно, сколько пройдет времени, прежде чем ты узнаешь мой небольшой секрет.

— Но ведь ты никогда не предлагал мне встретиться с твоими родственниками. И наверняка они обо мне решительно ничего не знают. Это что же — для того, чтобы я невзначай не узнала твой, как ты выразился, небольшой секрет? — поинтересовалась она, стараясь сохранять внешнее спокойствие.

— Мне совсем не нравится подтекст твоего вопроса. Ты что же, считаешь, будто я стыжусь тебя, что ли?! — Он опять повысил голос. — А к своим я не приглашал тебя только потому, что вовсе не желал вторжения в наши отношения моей славной семейки. Ладно, раз уж мы об этом, так ведь и ты меня не приглашала к своим родителям.

— Ну, знаешь, это совершенно другое дело.

— Глупости! Все то же самое. Значит, ты тоже стыдишься меня?!

— Ерунда какая-то! Я просто не хочу, чтобы они влезали в наши с тобой отношения.

— А, выходит, тебе — можно, а мне нельзя?

Конечно же, все было куда сложнее, Джейн нисколько не сомневалась, что родители их попросту не поймут. Отец скорее всего вообще не принял бы Алистера уже потому, что он совершенно не похож на отцовских приятелей и их детей. А кроме того, отец Джейн питал священную ненависть ко всем выходцам из обеспеченных слоев, особенно с титулами. В глубине души девушка уже согласилась с Алистером и попыталась изобразить на лице улыбку.

— Ну, хоть улыбнулась, и на том спасибо. Раз все утряслось, может, поужинаем, пока еще не остыло?

И вот неловкость преодолена, Джейн с Алистером устроились поудобнее и слушали Пятую симфонию Сибелиуса, но тут опять зазвонил телефон. Алистер взял трубку, а Джейн подремывала на большой подушке с пейслийским узором. Эта подушка была в доме чем-то вроде раритета: она решительно не вписывалась в интерьер, но молодые люди испытывали к ней особую нежность, потому как она стала символом их первой встречи. Приоткрыв глаза, Джейн наблюдала, как за ближайшие крыши домов закатывается солнечный диск. Она лежала и раздумывала о титуле Алистера. Чем больше она думала об этом, тем больше ей нравился сей факт. Да, в титуле определенно было что-то романтическое. То, что делает людей непохожими на всех остальных. О, если бы только иные из однокашниц узнали, что ее друг — лорд, вот бы позеленели от зависти! При этих мыслях Джейн не смогла сдержать улыбку.

— Ну, кажется, большие дебаты на тему «Следует или не следует знакомить тебя с моей семьей» в некотором смысле завершены. Матушка приглашает нас к себе на выходные. Жаждет лицезреть тебя.

— Но, Алистер… — Джейн почему-то испугалась.

— Не бойся, там никто не кусается. И вообще, пожалуй, уже пора. Я сказал матери, что у нас все серьезно. Нет ничего странного в том, что она хочет познакомиться с моей девушкой.

— А как же наш отпуск?

— Мы только на выходные. Там сейчас никаких посторонних, а это большая редкость.

— Все настолько неожиданно… — протянула Джейн, волнуясь все больше и больше.

— Дорогая, мне бы очень хотелось туда съездить, — без тени улыбки промолвил Алистер.

— Скажи, а ты будешь злиться, если я откажусь?

— Ужасно.

— Что ж, в таком случае, видимо, придется ехать. Хотя я уверена, что твои родители разочаруются, увидев меня.

— Чушь собачья! Ты наверняка им очень понравишься. У тебя есть длинное платье?

— Нет, конечно, а почему ты спросил?

— Ну, к ужину у нас принято одеваться. Ладно, завтра что-нибудь купим.

— Но, Алистер, я не могу себе этого позволить! У меня всего-навсего четырнадцать фунтов.

— Я сам куплю тебе платье.

— Как это? А мать моя что скажет?

— То есть?

— Она предупреждала, чтобы я никогда не принимала от мужчин такие подарки. Поскольку в таком случае кавалер как бы вправе снять с женщины обновку.

— Твоя мать — мудрая женщина. — Алистер улыбнулся. — Но только для такого рода рассуждений уже несколько поздновато. Ну-ка, иди сюда, хочу заняться любовью. И выбрось эту чушь из головы.

Однако Джейн никак не могла успокоиться. Алистер крепко уснул, а она все пыталась представить, какого же рода испытание уготовано ей судьбой. Вдруг после этого визита отношения с Алистером испортятся? Джейн не без основания опасалась, что большой мир, вторгшись в мир приватных отношений, способен изменить их.

И хотя Алистер ни о чем таком и думать не думал, Джейн своим женским чутьем интуитивно ощущала приближение неприятностей.

На следующее утро, несмотря на возражения Джейн, несмотря на ее глупое беспокойство по поводу своей репутации, Алистер приобрел для нее не одно, а целых два платья.

Они побросали покупки в автомобиль, где уже и без того хватало разного рода коробок и упаковок. Стоило им покинуть город, как радость от приобретения обновок неожиданно исчезла. И чем дальше за спиной оставался Лондон, тем неспокойнее делалось на душе у Джейн.

Постепенно стало ясно, что ее ожидает. Подобно кирпичикам при постройке здания, разного рода эмоции и мысли Джейн наслоились друг на друга, так что она непроизвольно вздрогнула. Хорошо хоть в салоне автомобиля шумно и потому не до разговоров. Ей вовсе не хотелось тревожить Алистера. Его родственники — они ведь были его семьей, он любил их всех без разбору.

И почему у нее недостало мужества отказаться от этой поездки? Нужно было объяснить Алистеру спокойно и обстоятельно, что глупо тащиться к его родне, что ничего, кроме неприятностей, это не сулит, что она и его семья настолько разные люди, что у них ничего нет и не может быть общего. Что, если все они такие же, как Кларисса?.. Куда разумнее было бы оставить все так, как есть, убедить Алистера в том, что целесообразнее жить поврозь. Что же, в таком случае, двигало Джейн? Любопытство? Может быть. Желание угодить Алистеру? Нет, вряд ли. Потому как, отправляясь к его родне, она скорее всего доставит ему неприятности. После некоторых размышлений Джейн пришла к выводу, что виной всему — ее глупая гордость. Вот к чему приводят дурацкие мысли о том, что она ничуть не хуже остальных, а несогласные могут идти ко всем чертям… Если подобные рассуждения помогали в больнице, то теперь Джейн здорово рисковала. Неизвестно еще, каким образом его семья постарается воздействовать на их отношения. Увы, глупая гордость! Ладно, вернувшись в общежитие, Джейн непременно даст понять, где именно ей довелось побывать — пусть-ка вытянутся лица Дебютанток! О Боже, какая же все-таки она дура…