Людмила Бержанская - Я люблю тебя, алло...

Ее молодость прошла в туристических походах, в театрах, концертах. Это было здорово и интересно. Много людей, много мнений, много впечатлений. Но годы брали свое. Обыкновенная усталость от нужной и ненужной информации, от чужой энергетики, особенно, в большом количестве. Желание уединения все чаще посещало Наташу. Конечно, не совсем уединения, а так, чтобы в комнате рядом был сын. В общем-то, он и был в этой комнате рядом. Но только комната рядом была, а его уже рядом не было.

Еще в молодости, пока Витя рос, в любой трудной ситуации она искала выход, начиная с себя. И это, чаще всего, заканчивалось удачей.

В детстве папа ей говорил, что решение любой проблемы нужно начинать с себя.

А как быть сейчас? С чего начинать? С резкой самокритики? Но она ничего не решает в данной ситуации. Быстренько менять времяпрепровождение? То есть, знакомых, собственные интересы и предпочтения? Чушь. Познакомиться с мужчиной: нужным и интересным? Еще большая чушь. Где? В ее возрасте это мог быть, скорее всего, вдовец. Так что, бежать на кладбище в поисках нужного, необходимого, единственного? И утешать, для начала, его горе? Ну уж, это совсем чушь.

У Наташи не выходил из головы один случай. В общем-то, и случаем его нельзя было назвать. Просто, однажды, проходя по двору в направлении своего подъезда, она остановилась: дворовая собака играла со своим щенком, совсем маленьким.

— Интересно, где остальные? — подумала она, — а может, родила одного? Но такое бывает редко. Она так счастлива — эта дворовая собака со своим детенышем.

А потом он уставший уснул, в одно мгновение. А мама, собака мама, свернулась калачиком вокруг спящего ребенка, и охраняла его сон, очень зорко наблюдая за окружающим. В Наташиной душе от этой картины защемило сердце. От нее, от человеческой женщины, этого уже не требовалось. Ее ребенок вырос.

— Ну, что ж, буду тратить деньги и свободное время на путешествия, — подумала Наташа и успокоилась. На время.

Витя стоял в дверях: начищенный, наглаженный, с хорошей прической.

— Господи, глядя на него, не возможно представить, что творится в его комнате, — подумалось ей.

— Мама, пока. Позвонишь, расскажешь о тетушкиных предложениях.

— Ты уже думал на эту тему?

— Какую?

— Квартиры.

— Конечно.

— С кем-нибудь обсуждал?

— Зачем? Мы с тобой сами можем решить.

— Без денег?

— Ну, ты опять «за рыбу грош»! Я же сказал: это мой вопрос.

Он начал раздражаться.

— Хорошо. Позвоню. Что я должна сказать?

— С начала скажи: алло, я люблю тебя.

— Обязательно. А потом?

— А потом в двух словах ее предложения.

— А может, начать с нашего варианта?

— Не надо. Инициатива наказуема. Ты же знаешь: у нее всегда материальные трудности.

— Но ведь, Жанночке тоже нужна квартира?

— Во-первых, у Жанночки есть мама и папа. О ней есть, кому позаботиться

— А во-вторых?

— А во-вторых, будь более последовательна в своих интересах. Все. Пока. Целую.

— Алло, Лида, извини, я тебя не задержала? Ты спешишь?

— Нет

— Я тебя слушаю

Наступило молчание.

— Лид, чего ты молчишь?

— Думаю, с чего начать.

— С начала.

— А я не знаю начала.

— Начни с конца.

— Наташка, у тебя молодой любовник?

Ответа не последовало.

— Чего ты молчишь?

— Думаю

— О чем?

— Что ответить.

— Правду.

— Зачем? Тебе нужна вся правда? О чем? Может, о муже, о дочке, о лучших подругах?

— Чего ты «с цепи сорвалась»? Я пошутила.

— Странные шуточки.

— А у тебя странные ответы. Мне Валентин изменяет?

— С чего ты взяла?

— А какую правду ты можешь мне рассказать? Его характер я знаю лучше тебя.

— Но ты, ведь, не хочешь, чтобы негатив произносился вслух?

— А зачем?

— Вот и я спрашиваю: зачем? Зачем тебе правда: голая, непрекрытая, непривлекательная?

— Наташка, успокойся. Аня видела тебя несколько дней назад с таким красавцем.

— Спасибо, хоть красавца в любовники записали.

— Нет, правда. Она сказала, что он на тебя так смотрел.

— Как так?

— Влюбленными глазами.

— Лида, хочу довести до твоего сведения, что я еще нравлюсь мужчинам. Для тебя это новость?

— Так ведь, лет-то уже сколько!

— Сколько? Это тебе много, а мне еще в самый раз.

— Нет серьезно, кто это?

— Ты, случайно, замуж меня не собралась выдавать?

— Тебя выдашь.

— Давай кандидата — пойду.

— Тебе же не угодишь.

— Ну конечно, совсем плюгавенького — не хочется.

— Перестань. Аня говорит, что такой красавец — глаз не отвести.

— Когда это было?

— Два дня назад. Утром. Вы выходили из метро. Очень спортивные.

— Я — спортивная? Со своей ногой. Не смеши.

— Ну, правда, кто это?

— Сейчас вспомню. Ане дать телефончик?

— Наташка, не юродствуй.

— Тогда, ничего не понимаю. Ведь, по работе я имею дело с сотнями людей: мужчинами, женщинами, молодыми, старыми, красивыми и не очень. Пусть твоя подруга придет к нам в офис на один день и выберет на свой вкус. Сейчас сезон — выбор богатый.

— Ты не хочешь говорить?

— О чем?

— О ком. О красавце.

— Вспомню, кто это и расскажу. Что нужно узнать? Фамилию, имя, отчество, дату рождения, где и кем работает, с кем живет?

— Знаешь, с тобой невозможно разговаривать.

— Лида, давай серьезно. У нас с тобой разные жизни. В первую очередь, семейные. Разные подруги, разные интересы. Мы никогда не делились своими задушевными тайнами. У тебя — Аня, У меня — Таня. Чего вдруг, на старости лет, моя личная жизнь стала интересна? А главное, она оказалась темой для обсуждения. Скажи честно, тебя интересует: есть ли у меня любовник?

— Есть?

— Не скажу. Это тайна.

— Чья?

— Моя и его. Только не нужно преувеличивать мою привлекательность и приписывать мне голливудских красавцев.

— Все. Хватит. Перестань.

— Больше вопросов нет?

— Есть.

— Какой?

— Мы будем приглашать на сорок дней или сами помянем?

— Лида, сорок дней за ваш счет.

— Понятно.

— Мама, чего у тебя было так долго занято?

— Беседовала с твоей тетей.

— Ну, и что она?

— О чем?

— Мам, я тебя не понимаю: она говорила о квартире?

Наташа уже забыла об утреннем разговоре с сыном.

— Нет-нет. О сорока днях.

— Так долго?

— Что долго?

— О сорока днях говорить сорок минут? Ни черта себе!

— Да, нет. Она, как всегда, долго и нудно о чем угодно. Ты же знаешь: ее трудно остановить.

— И что решили?

— За ее счет.

— Значит, будет скромненько.

— Я тоже так думаю.

— Чего же она молчит о квартире?

— А что, у тебя есть деньги?

— Мама, это не твой вопрос.

— А какой мой?

— Не начинай.

— Может, ты будешь с ними говорить? Мне так будет легче.

— Надо подумать.

— Думаю, что полгода Лида будет молчать.