Франсуаза Легран - Знакомый незнакомец

Те несколько месяцев у Катрин остались для меня не более чем воспоминанием, возможно, приятным, но малозначительным. Я почти забыла свое приключение, Катрин, Себастьяна. Разве что иногда, поздним утром, разбирая почту и не находя там писем ни от подруги, ни от бывшего любовника, я чувствовала странный укол не то сожаления, не то легкой обиды.

И вот однажды, наверное, это было в ноябре, я получила письмо от Катрин, в котором она, захлебываясь детской радостью, писала, что влюблена. В кого бы вы думали? В Себастьяна: И он конечно же тоже любит ее всем сердцем.

Прочитав письмо, я рассмеялась чуть ли не в голос. Эталон наивности! Простушка! Дурочка! Ну конечно, что она видела за свою коротенькую, серенькую, правильную жизнь? Да покажи ей сейчас какой-нибудь парк аттракционов или журнальчик из тех, что валялись у Себастьяна дома, и это будет для Катрин высшим откровением. Да она небось до сих пор верит, что кролик появляется в шляпе фокусника по мановению волшебной палочки, да еще и готовит по рецептам из дамских журналов. Себастьян, видите ли, открыл для нее секс! Да до него она просто не знала, что у женщин бывают оргазмы, а любую позу, кроме миссионерской, считала извращением. Он ее любит! Вот уж смех. Такой человек, как Себастьян, не способен любить никого, кроме Себя. Потому-то мы и сошлись с ним тогда, мы сделаны из одного теста, и я скорее поверю в то, что Катрин станет гениальной художницей, чем в то, что Себастьян влюбился в нее. Он не полюбил даже меня, а уж мы подходили друг другу, как ключ к замку. И правда, у нас никогда не шла речь о любви, а с Катрин? Неужели он сам сказал ей, что любит? Забавно.

Тут я почувствовала, как меня царапнула обида. Это было едва ощутимо, поскольку я не могла поверить в то, что писала Катрин. Скорее всего, это лишь фантазии восторженной девочки, которая впервые узнала радости секса с настоящим мужчиной, вот и придумала себе целую романтическую историю. Такие, как она, иначе не могут смириться с удовольствиями тела, кроме как объясняя их любовью. И все же неприятное сомнение зашевелилось во мне.

Вечером мы с моим другом должны были идти на премьеру какого-то нашумевшего фильма. Пока я ждала, когда за мной заедут, мне пришла в голову идея. Взяв бокал вина, я позвонила Катрин. Ответом мне были длинные гудки, но, когда я уже собиралась положить трубку, Катрин ответила.

— Как я рада слышать тебя! — В первый момент я даже не узнала ее голос, что-то необъяснимо, но очень сильно изменилось в нем. — Ноэль, я боялась, что ты рассердишься на меня.

— Ну что ты. — Я говорила как можно дружелюбнее. — Я так рада за тебя, то есть за вас с Себастьяном. Вы заслуживаете счастья. — Я еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Каждый раз, когда смех подступал к горлу, я делала глоток вина.

— Да, — отвечала Катрин, — мы очень счастливы. Ты, кстати, случайно застала меня здесь, на следующей неделе я переезжаю к Себастьяну, у него квартира в Лозанне.

Я чуть не поперхнулась, такой поворот был для меня полной неожиданностью, и неожиданностью неприятной. Значит, ей, этой бесцветной особе, он предложил жить с ним, а я даже ни разу не ночевала у него. Для меня у него были поляны в лесу да дешевые гостиницы на пару-тройку дней. Я отхлебнула еще вина.

— Желаю вам всего самого доброго, — еле выдавила я из себя несколько слов.

— Я напишу тебе, дам новый адрес и телефон, обязательно, — быстро говорила Катрин. — А сейчас прости, мне пора.

— Конечно. — Моя рука с трубкой опустилась, и я еще долго слушала короткие гудки. Когда приехал мой друг, я сослалась на головную боль и выпроводила его. Во мне мутной волной поднималось ощущение незаслуженного оскорбления. Мною пренебрегли, использовали. Конечно, Себастьян уже ничего не значил для меня, но все это время я была уверена, что наше знакомство и отношения были для него больше, чем очередное увлечение. Конечно же с Катрин у него простая интрижка, иначе не может быть, все это закончится, стоит на его горизонте появиться более интересной женщине. Например, мне. А почему бы и нет?

Налив себе еще вина, я набрала номер телефона Себастьяна. Он ответил сразу:

— Привет, какой сюрприз. — Голос его был прежним.

— Забываешь старых друзей, — с шутливым упреком сказала я.

— Что ты, тебя невозможно забыть… — При этих словах что-то дрогнуло во мне, вспомнилось жаркое лето, его умелые, настойчивые поцелуи.

— Ты бываешь в Париже? — поинтересовалась я.

— Частенько, — ответил Себастьян.

— Может быть, мы встретимся? — Я почувствовала, как мои внутренности предательски сжались. Я глотнула еще вина.

— Конечно, нет проблем, я буду у вас в понедельник, через пару недель после Рождества. Если тебе это удобно, то мы можем встретиться.

— Договорились. — Я положила трубку и почувствовала, как колотится сердце. Ну конечно же их любовь — только романтические бредни этой наивной Катрин. А я просто должна окончательно убедиться в этом, сам Себастьян мне совершенно не нужен».

«Январь. 1979 год

Смешно, но к предстоящему свиданию с Себастьяном я готовилась так тщательно, будто собиралась на первый школьный бал, до мелочей продумывая одежду, макияж и даже возможные темы для разговоров.

Мы встретились в кондитерской, на улице Риволи. На улице было прохладно, и я заказала рюмку коньяку, пока ждала Себастьяна. Он немного опоздал, но, войдя, так обворожительно улыбнулся мне, что я заулыбалась в ответ. Он заказал для меня какие-то особенные пирожные, взял кофе и еще коньяк. Беседа наша шла легко, но я все равно была напряжена, стараясь заметить любую перемену в его тоне, мельком вспоминая Катрин, следила за ним пристальнее, чем врач следит за пациентом, пытаясь уловить признаки начинающейся болезни.

Мы вспоминали лето, как добрые друзья, проводившие вместе несколько месяцев в горах, а не как бывшие любовники. Любые мои попытки свернуть разговор на более интимные темы наталкивались на мягкое, но решительное нежелание Себастьяна говорить об этом. Это распаляло меня. Немного захмелев, я стала позволять себе не только довольно смелые слова, но и жесты. Нагнувшись над столом настолько, чтобы Себастьяну было видно достаточно в вырез моей блузки, я положила руку ему на ладонь и начала легко поглаживать ее.

— А я частенько вспоминала наши свидания, — улыбнулась я, проклиная себя за такую пошлость. Еще ни с одним мужчиной мне не приходилось так откровенно заигрывать. — И кажется, мне их не хватало. Ты — очень хороший любовник.

Себастьян улыбнулся:

— Ты тоже очень хороша.

— И живу недалеко, — улыбнулась я.

— Давно хотел посмотреть, как живут знаменитые писатели, — отозвался Себастьян.

Я ликовала. Победа была за мной. Впрочем, какие тут могли быть сомнения. Я мысленно улыбнулась, подумав, что даже не могла себе представить, что могу быть неуверенной в себе.