Элизабет Смит - Ничей ребенок

При мысли о вчерашней ночи Стиви рывком выпрямилась, в груди похолодело. Должно быть, тысячи женщин мечтают оказаться в его постели. Не составила исключения и она — с одной лишь маленькой поправкой: она и понятия не имела о том, кто он такой.

Все то время, что она отдавала ему саму себя, свою душу и сердце, он — он обманывал ее, обманывал от начала и до конца. Что же странного в том, что утречком он собрался и сбежал, даже не попрощавшись? Для него это было такое же утро, как сотни других, и сама Стиви тоже стала одной из сотен тех женщин, с которыми он спал. Интересно, это вошло у него в привычку — расплачиваться с очередной партнершей? Или эта честь оказана ей одной? Бедная, глупенькая Стиви Паркер, настолько недалекая, что поверила в свою любовь.

Она устало вздохнула; утренняя боль со свежей силой и цепкостью схватила сердце.

Глубокой ночью Стиви лежала без сна и в который раз перебирала в памяти каждую минуту того времени, что провела вместе с Джо. В конце концов она пришла к выводу, что жалость к себе абсолютно бессмысленна, потому что хуже становится только ей самой.

Уже перед рассветом, прежде чем погрузиться в сон, она приняла решение. Месть — простенькая и чистая — вот то, что ей сейчас необходимо. Да, она была дурой, улегшись с ним в постель, но как простить обман? Слова эти, хоть и непроизнесенные, вызвали на лице Стиви кривую улыбку. Завтра она приступит к осуществлению своих планов.

Утром Стиви позвонила Гарри Конклину, своему редактору.

— Привет, Стиви. Как там во Флориде? — раздался в трубке его бодрый голос. По-видимому, ему и в голову не пришло, что буран мог расстроить все планы. Судя по тону, Конклин был искренне рад ее слышать.

Почти наверняка рабочий стол Гарри завален кипой бумаг, и он с нетерпением ожидал возвращения своей сотрудницы.

— Тепло и солнечно, Гарри, как всегда в это время года. Откуда мне знать, как там, — я и из Денвера-то не смогла выбраться. Я тут познакомилась кое с кем, Гарри. Точнее, с одной знаменитостью. Мне бы хотелось подготовить серию статей о нем, но сначала необходимо собрать информацию общего характера.

— Кто же это?

— Джо Девлин.

В трубке повисло долгое молчание. Сердце Стиви бешено стучало. Вот вам, пожалуйста. Он даже не знает, кто такой Джо Девлин. В кантри-музыке Гарри такая же бестолочь, как и я. На кой черт ему мои статьи. Все планы можно спустить в унитаз.

— Ну, Стиви, ты даешь, — послышался в трубке шумный выдох. — Мы пытаемся добиться от него эксклюзивного интервью с того момента, как стало известно, что летом он дает в городе три концерта, но пока не добрались даже до менеджера. Как тебе это удалось? — Гарри был полон энтузиазма.

— Познакомились в аэропорту, — сказала чистую правду Стиви. Все остальное, как говорят, уже отошло в историю.

— Великолепно. Когда я смогу хоть что-нибудь увидеть?

— В понедельник. И еще, Гарри…

— Да? — Редактор вздохнул. Черт возьми, начинается. Он так и знал, что без условий не обойтись.

— Никакой правки. Никаких купюр. Либо ты берешь материал и ставишь его в печать, либо забудь о нем. Согласен? — Стиви не дышала в трубку.

— Э-э, Стиви…

— Да или нет, Гарри. Будет по-моему или никак не будет.

— Договорились. — У Гарри было такое чувство, будто он положил голову на плаху.

Он с самого начала знал, что у Стиви есть все возможности для того, чтобы стать блестящим журналистом, но сейчас чутье, ни разу не обманувшее его за последние двадцать пять лет работы в газете, подсказывало: в этой истории у нее есть свой, личный интерес, и вся затея не принесет ничего, кроме неприятностей.

Стиви, улыбаясь, выслушала опасения редактора. С лицом настоящей ведьмы она сладким голосом пропела в трубку что-то ободряющее. Слова ее музыкой звучали в ушах Гарри.

— Обещаю, что это будет добротный и правдивый рассказ о Джо Девлине, не больше и не меньше.

Привычным движением Гарри Конклин похлопал по карманам. Куда запропастились его пилюли? Необходимо срочно восполнить запас, потому как предчувствие говорило, что когда Стиви принесет свою статью, его ждут серьезные проблемы с желудком.

В течение двух последующих дней Стиви была полностью погружена в изучение карьеры Джо Девлина, причем старалась копать как можно глубже. В мире кантри-музыки Джо оказался человеком в общем-то новым, и его внезапностью появления на сцене могли в стране похвастать лишь единицы. После нескольких лет выступлений в дешевых ресторанчиках и местных клубах его наконец «открыли». Произошло это год назад.

Кое-кто из критиков считал его голос и музыкальные способности весьма посредственными, зато аудитория была от Джо в восторге. В отличие от многих других певцов он сам написал большинство своих песен. И не скупился на автографы. И участвовал бесплатно в благотворительных концертах. И навещал больных детишек. Список его щедрот тянулся до бесконечности, вызывая тошноту. Одно из наиболее влиятельных в мире кантри-музыки изданий назвало его «настоящим человеком эпохи Возрождения».

Ну ладно. Мишуры, пожалуй, достаточно. А что у него там с личной жизнью? Здесь, однако, Стиви ждало разочарование. Раскопки почти ничего не прибавили к тому, что ей было уже известно. Тридцать два года, никогда не был женат и не страдал от недостатка внимания противоположного пола. Интересно, что при обилии снимков, запечатлевших его в обществе различных женщин, нигде не было и упоминания о какой-нибудь постоянной спутнице. Второй из пятерых детей в семье; братья и сестры по-прежнему живут вместе с родителями в Джорджии. Один из братьев, Ричи, на четыре года моложе Джо, играет в его группе.

Офис в Нэшвилле, но нигде ни слова об особняках или других символах респектабельной жизни. Стиви решила, что Джо просто слишком занят для того, чтобы в полную меру наслаждаться теми деньгами, которые зарабатывает.

Она с отвращением шлепнула записной книжкой о стол. Просмотр фотоснимков и видеозаписей дался с большим трудом. Но еще хуже стало, когда Стиви увидела Джо в программе, транслировавшей церемонию награждения звезд. Он явно был любимцем толпы. Услышав свое имя, выглядел и впрямь удивленным. Стиви хотелось швырнуть чем-нибудь в экран, когда он со скромным достоинством благодарил за оказанную высокую честь. Где-то в сердце еще давала себя знать боль. Улыбка на его лице саднила душу.

Теперь, после всех своих изысканий, она знала куда больше, чем в начале. Джо Девлин без всяких сомнений, являлся тем парнем, которого была готова любить вся Америка. Не хватает только нимба вокруг головы вместо полей ковбойской шляпы, с горьким сарказмом подумала Стиви. Ничего, когда она поставит точку в конце статьи, поклонники и поклонницы Джо увидят его в несколько ином свете.