Рут Сабертон - Кэти Картер ищет принца

— Прости, — шепчу я. — Но… но…

В горле у меня ком, глаза горят от слез. Я стискиваю телефон изо всех сил.

— Я по тебе скучаю.

Наконец-то я призналась.

— Правда? — Олли явно не прыгает от радости. — Удивительно, что у тебя нашлось на это время, учитывая твой новый образ жизни.

— Все не так, как ты думаешь. Я же сказала — спроси у Фрэнки.

— С тех пор как он стал знаменитостью, мы почти не видимся. Но ты столького достигла, Кэти. Сэр Боб, должно быть, кажется тебе другой планетой.

— Я скучаю по школе, — выдыхаю я.

— Черт возьми. Ты, должно быть, и впрямь напилась. А я жду не дождусь, когда наконец смогу уйти.

— Ты увольняешься?

— Весной. — Хотя я не вижу Олли, но знаю, что он улыбается. — Мы поедем путешествовать. Я купил фургон и выставил дом на продажу. Не только у тебя перемены в жизни.

Даже не знаю, что сказать. Услышав поздравления, он может подумать, что я мечтаю навсегда от него избавиться, а если признаться, что у меня сердце разрывается, я буду выглядеть глупо. Меня охватывает настоящая паника. Олли увольняется из школы, продает дом и намеревается жить по-новому. Я вдруг представляю, как они с Ниной потягивают коктейль на фоне роскошного пурпурного заката, а потом идут на пляж бродить по белоснежному песку.

Проклятый карибский буклет.

— Я должен сказать тебе спасибо, — продолжает Олли. — Иначе я бы никогда не решился.

— Мне?..

— Да. Я увидел, как ты собралась с силами и двинулась дальше, не оглядываясь назад. Тогда я подумал — почему бы не последовать твоему примеру? Хочу быть прагматичным и бесстрастным. Как ты.

Невероятно.

— Я прагматичная и бесстрастная?

Это нечестно. Если бы Олли только знал, сколько слез я пролила из-за него. То есть со стороны и впрямь можно подумать, что я влюблена в Гэбриела, но Олли-то обручился! И вовсе не я первая разорвала узы дружбы и перестала отвечать на письма!

— Сам виноват! — огрызаюсь я. — Ты не выходил на связь!

— Я?! Да брось, я оставил уйму сообщений твоему менеджеру. — Олли с презрением произносит это слово. — Тебе что, трудно было позвонить? Я думал, мы друзья, Кэти. Куда делась наша дружба?

Не могу поверить своим ушам.

— Ты пытался со мной связаться?

— И не говори, будто не знаешь. Я себя полным идиотом выставил. Не знаю, что обо мне подумал ваш Себ. Наверное, решил, что я помешанный фанат.

— Я не получила ни одного сообщения, Олли, Богом клянусь! Себ — менеджер Гэбриела. Наверное, он фильтрует почту…

— Блин.

— А как насчет моих сообщений? Я их сто штук оставила на твоем автоответчике. А письма? Ты их получал?

Олли на минуту замолкает, потом я слышу тяжелый вздох.

— Кажется, я знаю, что случилось. Господи, ну и бардак.

Я начинаю смеяться и тут же всхлипываю.

— Значит, ты не объявил бойкот?

— Нет, конечно. Но, Кэти, ты сейчас с Гэбриелом, и я прекрасно понимаю, что подумал обо мне его менеджер. Заодно я разобрался в себе. Может, все к лучшему.

— Ну уж нет! — жалобно взываю я. — Нам нужно поговорить! Я многое хочу с тобой обсудить!

Олли вздыхает:

— Не сомневаюсь, но завтра в шесть утра у меня лодочный поход, и я должен выспаться.

Я понимаю намек, однако не хочу класть трубку. Нужно попросить прощения, сказать, что я все испортила, и что, честно говоря, Олли, я тебя люблю. Впрочем, сомневаюсь, что он захочет это услышать, раз уж он разобрался в себе и отлично обходится без меня.

Я не готова сказать правду.

— Ладно, — говорю я, проглатывая комок в горле. — Поговорим в другой раз. Придешь на вечеринку к Джуэл на следующей неделе? Я знаю, она послала тебе приглашение.

На этой неделе самые разные люди по всей Британии обнаружили у себя в почтовых ящиках радужные конверты от Джуэл. Тема предстоящего праздника — «Приди в образе любимой знаменитости». Может быть, это шутка, а может, и нет. Во всяком случае, дом будет украшен китайскими фонариками и до утра в нем будут пить и веселиться. Джуэл полна решимости сделать эту вечеринку лучшей. Объявление о ней уже появилось в «Таймс».

— Я получил приглашение, — подтверждает Олли. — Но не знаю, пойду ли. Честно говоря, сомневаюсь.

— Ты должен пойти! — Я прихожу в ужас при мысли о том, что не увижу его. — Ты и Нина…

— Нина? — переспрашивает Ол так удивленно, будто я предложила ему привести Лиз Харли.

— Конечно!

Я обрету свою награду на небесах. Я смирюсь с Ниной, если удастся провести несколько минут с Олли. Конечно, мы с Ниной ненавидим друг друга, но какой вред она сможет причинить на вечеринке? Затыкать меня до смерти ногтями?

— Ол, ну пожалуйста. Джуэл страшно расстроится, если ты не придешь.

— Только Джуэл? — мягко уточняет Олли.

Такое ощущение, что в животе порхают бабочки. Я делаю глубокий вздох и призываю на помощь остатки смелости. Главное — честность.

— Не только Джуэл, — шепчу я. — Я тоже. Пожалуйста, приходи, Олли. Я так по тебе скучаю.

Между нами — мили, и в трубке слышится треск. Я задерживаю дыхание. Олли снова вздыхает, будто сбрасывает тяжелую ношу.

— И я скучаю, — говорит он так ласково, что я не верю собственным ушам. — Я приду, Кэти. Обязательно приду.

Слышится щелчок — он кладет трубку. Тишина. Телефон выскальзывает из руки на пол, и я понимаю, что мерные удары в ушах не шум моря, а стук сердца.

Сажусь на ступеньку и обхватываю колени руками. Конечно, это нелепо, но я чувствую себя невероятно счастливой.

Олли по мне скучает.

Я улыбаюсь в темноту точно безумная. Хочется петь и танцевать, на душе так легко, что я вот-вот сорвусь с холма и взлечу над деревней, как чайка, кувыркаясь от радости.

Да, Олли всего лишь сказал, что скучает.

Но это только начало.

* * *

На следующее утро встаю с петухами — точнее, с чайками — и за завтраком постоянно зеваю. Я почти не спала: во-первых, страшно злилась, что Себ не пропускал звонки Олли, а во-вторых, кровать Мэдс и Ричарда скрипела так, что трудно было не обращать внимания. Я почти жалею, что не вернулась ночевать к Гэбриелу, но, с другой стороны, вряд ли я сумела бы удержаться и не оторвать Себу голову.

И потом, у меня много дел. Даже не знаю, с чего начать. Я откусываю тост, но чувствую себя слишком взвинченной, чтобы есть, а потому кладу его на тарелку почти нетронутым. Надо же, аппетит пропал. Возможно, я хоть чем-то похожа на Миландру.

К слову о Миландре: нужно что-нибудь сделать с рукописью. Я не многого добьюсь, если она будет и дальше лежать в «Приюте контрабандиста». Хочется верить, что кто-нибудь купит мой роман, поскольку во время ночного бдения я приняла еще одно решение, памятуя о том, что честность — лучшая тактика.

Я положу конец фарсу с Гэбриелом.

Пару месяцев, моими трудами, он был избавлен от назойливой прессы. Еще немного — и репортеры заговорят о помолвке. Прежде чем я успею опомниться, мне нацепят на палец кольцо с бриллиантом размером со страусиное яйцо — такое шикарное, что даже Либераче упал бы в обморок. Честно говоря, я не хочу повредить Гэбриелу — он просто помешан на своей карьере. Но наверняка Себ может инсценировать драматический разрыв. Я даже могу выступить перед прессой и сказать, какой Гэбриел фантастический любовник, если это поднимет ему настроение. И рейтинг.