Ирина Карташевская - Путь к сердцу мужа

— Всего остального без свадьбы, — подсказал он.

— Да, так и есть. Поэтому мне было очень неудобно перед ней. Она, конечно, ничего не говорила, но переживала ужасно, и я ей рассказала, что Лешкин хозяин попросил выручить тебя, а мне очень нужны были деньги, чтобы расплатиться. Но я ей сказала, что ты теперь уже знаешь, что мы женаты, но тебе нужно время, чтобы привыкнуть. Я не могу сказать, что она была счастлива услышать о такой авантюрной истории, но, по крайней мере, ей стало легче, что я ночую у своего законного мужа.

— С этим ясно, а что ты сказала тете Вере?

— Дима, не издевайся, думаешь, мне было легко все это выдумывать?

— Даже и не сомневаюсь в этом. Так, больше никто не знает, что мы женаты?

— Только Диана, — Лиза виновато посмотрела на него.

— Диана? — удивился Полонский. — А эта причем?

— Понимаешь, она пришла ко мне, плакала и упрекала, что я тебя отбила у нее. В общем-то, какая-то доля правды в этом была, и я ей сказала, что на самом деле мы давно женаты, просто поссорились и не жили вместе, а теперь решили помириться. Так что я не отбивала тебя у нее, а просто хочу вернуть то, что мне по праву принадлежит. Тогда она сразу успокоилась.

— Ну, ты, блин, даешь, — вырвалось у Полонского. — Пожалуй, тебе и в самом деле нужно было записывать, что ты кому придумала. Ну, вот скажи, откуда у твоей кристально честной мамы дочка такая лгунья?

— Дима, — мгновенно вспыхнула Лиза, — как ты смеешь меня так оскорблять?

Но она тут же успокоилась. Глаза его смеялись, и он определенно смотрел на нее с нежностью. А потом и вообще обнял и стал целовать.

— Дима, — уже совсем другим тоном сказала она. — Я больше никогда не буду врать. Обещаю. Это просто обстоятельства так сложились.

— Ну да, обстоятельства. Почему-то у меня обстоятельства так не складываются. Я терпеть не могу лгать и никогда не лгу, — назидательно произнес он.

— Да, и именно поэтому ты выдавал меня Олегу, Борису и всем остальным за свою невесту.

— А я не врал. Я, может, действительно хотел, чтобы ты была моей невестой.

— Дима, не ври, — строго сказала Лиза. — Ты же не делал мне предложения, как же я могла быть твоей невестой. Ты, между прочим, был даже женат в это время.

— Так в этом и была вся трагедия.

— В чем?

— В том, что меня обманом женила на себе одна весьма предприимчивая особа.

И он так радостно захохотал, что совсем уже решившая обидеться на него Лиза не выдержала и тоже засмеялась.

— Ну, хорошо, — наконец, успокоился он. — Поехали к твоей маме. Я должен открыть глаза бедной женщине на ее дочь.

— Ты что, с ума сошел? — мгновенно взвилась Лиза. — Только попробуй.

— Шучу, шучу, — снова засмеялся Полонский. — По-твоему, я собираюсь кому-то рассказывать, какого дурака свалял, связавшись с тобой?

Знакомство с тещей окончательно примирило Полонского с неожиданной семейной жизнью. Татьяна Николаевна оказалась очень милой и застенчивой женщиной, похожей скорее на Лизину старшую сестру, чем на маму. Такая же стройная, без единой морщинки и с такими же красивыми каштановыми волосами, только гораздо короче подстриженными. Она так виновато смотрела на Полонского и так переживала, что он сразу поверил, что она действительно кристально честная женщина и что вся эта история далась ей нелегко. Полонскому сразу же захотелось успокоить ее, так что немедленно после церемонии знакомства он сказал:

— Дорогая Татьяна Николаевна. Я приехал, чтобы не только, наконец, познакомиться с вами, но и, хотя и с большим опозданием, попросить у вас руки вашей дочери.

— Боже мой, как я счастлива, — мгновенно вспыхнула она, и глаза у нее засияли. — Наконец-то это все закончится. Наконец-то все будет по-человечески.

— Мама, — наябедничала Лиза. — Он на мне женится по-настоящему только из-за твоих пирожков, и еще из-за того, что ему лениво идти в ЗАГС, а тут под руку подвернулась уже готовая жена.

— Лиза, — в ужасе вскричала мама, — что за чепуху ты несешь? Немедленно прекрати.

И она снова виновато посмотрела на Полонского.

— Ничего, — успокоил ее зять. — Ваша дочь постоянно несет чепуху, так что я к этому привык. Более того, могу вам сказать, что мне это даже как-то нравится.

И он, засмеявшись, обнял Лизу.

— Ну, тогда слава богу, — облегченно вздохнула бедная Татьяна Николаевна. — Дима, а могу я у вас спросить, что вы теперь собираетесь делать?

— Видите ли, бывшая тезка моей жены подала нам хорошую идею.

— Кто? — растерялась Татьяна Николаевна. — Бывшая тезка Лизы?

— Видите ли, — снова повторил он, — вы, наверное, забыли, что в весьма недалеком прошлом мою жену звали совсем не так.

— Мама, — вмешалась Лиза, беспечно жуя пирожок, — он имеет в виду Эльвиру. Это он так острит. И вообще, разве ты не заметила, что он избегает называть меня по имени. То говорит «моя жена», то «ваша дочь»?

— Да, — с достоинством подтвердил Полонский. — Но это потому, что я все еще не уверен, что Элиза — это твое окончательное имя.

— Да, — снова смутилась наивная Татьяна Николаевна, принимая его заявление за чистую монету. — Это, конечно, было очень нехорошо с Лизиной стороны не сказать, что она не Эльвира.

— О, ну это еще пустяки по сравнению со всем остальным, — не выдержав, фыркнул Полонский, но, встретив угрожающий взгляд Лизы, откашлялся и сразу же заговорил серьезно. — Так вот, она нам предложила устроить торжественное венчание в церкви, естественно, с приглашением всех друзей и родственников, а потом свадьбу в ресторане.

— Боже, как чудесно, — Татьяна Сергеевна в восторге даже всплеснула руками. — Какая Эльвира молодец, как это она так здорово придумала?

— Ну, зная Эльвиру, могу вас заверить, что для нее это было пара пустяков, — снова не выдержал Полонский, и снова закашлялся под угрожающим взглядом жены. — Так вы одобряете наше венчание? — быстро спросил, он, чтобы сменить тему, хотя и так было ясно, что теща в восторге.

— Да это просто замечательный выход из положения.

— И я смогу надеть белое платье и фату, — мечтательно произнесла Лиза.

Полонский и Татьяна Николаевна взглянули на нее. Она сидела, положив голову на сплетенные руки, и была далека отсюда. Вероятно, она видела день своей свадьбы и себя в роскошном белом платье, в мечте всех девушек — фате и с букетом белых цветов в руках. В общем, это выглядело даже трогательно, и Полонский почувствовал, что и сам невольно уже мечтает об этом.

— Видите ли, Дима, — мягко сказала Татьяна Николаевна, — мечта каждой девочки, даже самой маленькой, быть принцессой. А невеста ведь и есть принцесса, пусть хотя бы на один день. Но зато уж в этот день все только для нее, это ее праздник, ее триумф. А бывает это только один раз в жизни, но женщина помнит этот день до самой смерти.