Людмила Толмачева - Бегущая против волны

— Попрошу внимания, господа! — сказала Лина. — Я хочу представить работника отеля, аниматора, который будет сопровождать вас в увеселительных поездках и других общих мероприятиях. Прошу любить и жаловать.

В этот момент кто-то бросил мяч прямо в турка. Он ловко поймал его, ослепительно улыбнулся и представился:

— Хафиз.

— Очень приятно! — ответила за всех Августа.

Хафиз скользнул взглядом по сидящим женщинам и бросил мяч Ирине. Она смутилась и тихо сказала:

— Ирина.

Хафиз еще раз улыбнулся, но теперь только Ирине, и ушел.

После ужина все отправились в соседний зал на дискотеку. Работал бар, и Анатолий, взгромоздившись на высоком стуле, первым делом заказал большую кружку пива. Ирина, растерянно оглянувшись в полумраке зала, нерешительно пошла к диванам, стоящим по всему периметру помещения. Не успела она присесть на диван, как к ней подошел Михаил Борисович и пригласил на танго. Он умело вел ее в медленном танце, расспрашивал о семье и работе, а она удивлялась неожиданной силе его ладони, обхватившей ее талию. Ай да пенсионер! После танго началась быстрая ритмичная музыка, и теперь уже никто никого не приглашал. Все встали в один общий круг и двигались кто как умел. Ирина видела, как в зал вошла Лина. Девушка сначала эффектно остановилась в дверях, а затем направилась в круг. Анатолий отставил недопитое пиво и тоже присоединился к танцующим. Как-то так вышло, что он очутился рядом с Линой. Ирина украдкой посматривала на мужа и не могла понять, что ее поражало в нем. Что-то необычное. Ах, да! Улыбка! Она давно не замечала на его лице такой улыбки. Вот что значит отпуск, море и южное солнце! Человека и не узнать. А еще она подумала, что приедет домой и купит себе такое же платье, как у Лины — короткое, на бретельках, с большим вырезом на спине. «И почему мне раньше не приходило в голову купить такое, в облипочку, по фигуре? И вообще. Надо заняться гардеробом. Не зря Элька смеется, мол, у тебя интересы из эпохи застоя, а тряпки — из отстоя. Интересы — это она про чтение книг. И что им всем дались мои книги? Кстати, здесь есть библиотека или книжный магазин? Надо бы спросить у Лины».

Само собой получилось, что после дискотеки все пошли гулять. Для променада существовал специальный бульвар, выложенный фигурной плиткой и тянущийся вдоль побережья несколько километров. Тут было все для удобства отдыхающих: электрическое освещение, скамейки, урны для мусора, киоски со всевозможными товарами. Сначала они шли беспорядочной толпой, но постепенно разбились на небольшие группки по четверо, трое и парами. К Ирине присоединились Михаил Борисович и Соня. Так и шли втроем. Анатолий отстал. Ирина несколько раз оглядывалась, звала его, но он как будто не слышал ее.

— Дайте мужу глоток свободы, Ирочка! — смеялся Михаил Борисович. — Пусть он на время скинет семейные оковы. Зато потом, вернувшись в родное гнездо, будет безмерно вам благодарен.

— Да я не возражаю, — растерянно улыбалась Ирина. — Ради бога! По-моему, я никогда не ущемляла его прав и свободы.

— Это вам кажется, — не без скепсиса сказала Соня. — На самом деле все женатые мужчины страдают от этих самых оков. У нас в банке я наслушалась от семейных мужиков такого…

— Бросьте, Сонечка! Не стоит преувеличивать. С одной стороны, да, все мы стонем под тяжестью семейного гнета, но с другой — не представляем себе иного. Ибо жизнь холостяка еще невыносимее, нежели семьянина. Это я вам как врач-гинеколог говорю.

Ирина еще раз оглянулась и увидела Анатолия в компании Лины и супругов Осокиных. И вновь ее удивило необычное поведение мужа. Всегда малоподвижный, меланхолично-вальяжный, Анатолий сегодня вошел в раж. Он азартно жестикулировал, рассказывая, очевидно, что-то смешное, потому что в тишине ночного бульвара то и дело слышался дружный хохот. Ирина им даже позавидовала, в ее компании беседа текла скучно и вяло, пока наконец не иссякла совсем.

— О чем это ты рассказывал? — спросила она мужа, укладываясь в постель после прогулки. — Вы ржали как целый табун жеребцов.

— А! — отмахнулся Анатолий. — Анекдоты травили.

Ирина хотела еще спросить, но Анатолий ее перебил:

— А ты, мать, оказывается, пользуешься успехом среди аборигенов. Имей в виду! Я не посмотрю, что заграница, рога ему враз обломаю.

— Ты о чем это? — опешила Ирина.

— Ой-ой-ой! Не строй из себя наивную школьницу. Все уже заметили, кроме тебя. Я этому альфонсу гребаному мошонку на нос натяну, так и знай!

— Нет, ты рехнулся, честное слово! О ком ты говоришь, я не пойму?

Ирина возмущенно села в кровати и уставилась на мужа, который как ни в чем не бывало растянулся под простыней и блаженно закрыл глаза.

— О нашем аниматоре. Хафиз, что ли, его зовут. Вьется возле тебя, глаз масленых не спускает, не знает, как угодить.

— Да он со всеми такой обходительный! Их тут вышколили, чтобы держали марку. Это же бизнес, который приносит большую прибыль!

— Ага. Ты эти сказки дочери втирай, она, может, и поверит. Мне мужики на работе порассказали про здешние особенности национального секса. Своих жен они в строгости держат, а с русскими бабами отрываются по полной. А ты как раз в их вкусе — беленькая, при фигуре.

— Толя, прекрати! — Ирину даже передернуло. — Ты как будто торгуешь мной. «Беленькая, при фигуре»… Тьфу! Такого нагородил, что хочется в душ пойти, помыться. Да я ни сном ни духом! А ты про такое…

Ее голос задрожал. Она легла и отвернулась от мужа.

— Ну ладно тебе. Шуток совсем не понимаешь, дуреха ты моя.

Он положил руку ей на бедро и слегка похлопал по нему, но и только. Дальнейших поползновений не последовало. Ирина замерла в ожидании, даже всхлипнула для пущей убедительности, но в ответ услышала знакомый до боли храп.

Утром Лина собрала со всех деньги на три больших мероприятия: посещение аквапарка, поход в пещеру и главную фишку тура — праздник на «Острове Робинзона Крузо». Аквапарк ждал их завтра, а сегодня решили вдоволь накупаться в море.

Ирина с Анатолием расположились под большим зонтом, чтобы не сгореть на солнце в первый же день. В пляжной сумке лежал виноград для Ирины и дразнили запотевшими боками (только что из холодильника) бутылки с пивом для Анатолия. Под соседним зонтом справа углубился в изучение «Плейбоя» Михаил Борисович, слева устроилась чета Осокиных. Молодожены «не щадя живота своего» загорали под палящим солнцем: Ирина, проходя мимо них к морю и обратно, дважды предупредила о тяжелых последствиях такого легкомыслия. Но молодежь советам не вняла.

— Простите, что вы читаете с таким упоением? — услышала она голос Михаила Борисовича. Муж в этот момент плавал, и она лежала под зонтом одна.

— «Сто лет одиночества», — рассеянно ответила Ирина.