Даниэла Стил - Прости меня за любовь

На этом разговор закончился. Отключив телефон, Талли подумала: как все-таки замечательно, что, несмотря на связывающие их чувства, им вовсе не обязательно быть постоянно вместе, как каким-нибудь сиамским близнецам. Они любили друг друга и жили вместе, и тем не менее у каждого из них была, помимо совместных проектов, и своя жизнь, свои дела, которые они могли обсуждать. Да, они расставались, быть может, чаще, чем им обоим хотелось, но это их не смущало. Хант, во всяком случае, не нервничал и не ревновал, когда Талли надолго уезжала на съемки, а она, в свою очередь, не беспокоилась из-за него. После четырех лет совместной жизни они хорошо изучили друг друга, и каждый полностью доверял своему избраннику.

Как ни странно, Хант был нисколько не похож на мужчин, с которыми Талли встречалась раньше и которые в конце концов ее бросали. Особенно глубокую рану нанес ей второй муж, который изменил ей публично, да и остальные ее мужчины вели себя немногим лучше. К сожалению, в мире кино большинство мужчин — да и женщин тоже — не отличались ни постоянством, ни высокими моральными качествами. Хант был исключением из общего правила — правда, он и не был актером. Талли очень нравились его надежность, честность, солидность. Правда, порой он бывал скучноват и даже нудноват, но Талли уже вышла из того возраста, когда женщины ищут приключений и волнующих переживаний. Куда больше ее привлекала стабильность, и в Ханте она ее обрела. Он был человеком, которого она могла любить и которому могла доверять. Ненадежные партнеры ей не нужны — к этому выводу Талли пришла уже довольно давно, причем урок дался ей нелегко. Несколько раз она обожглась и теперь выбирала сознательно, что называется — с открытыми глазами. И Хант ее устраивал. Помимо всего прочего, он был человеком отзывчивым и добрым — в этом она в очередной раз убедилась, когда во время телефонного разговора он упомянул, что возил ее отца к врачу. По его словам, анализы ничего опасного не показали, хотя ему и показалось, что Сэм Джонс изрядно похудел со времени их последней встречи.

— Я знаю, — ответила Талли. — Я разговаривала с его домработницей, она сказала — папа почти ничего не ест.

— Может быть, мне стоит приезжать к нему раза два в неделю и готовить мои фирменные блюда? — предложил Хант. — Раньше ему нравилось, как я готовлю, быть может, мне удастся разбудить его аппетит.

— Мне казалось, у тебя и своих дел хватает, — возразила Талли.

— Хватает-то хватает, но часа два в неделю я сумею выкроить без особых проблем. Кроме того, мне нравится твой отец. Он очень интересный человек — например, сегодня мы с ним отлично провели время. Пока мы не приехали в клинику, он, мне кажется, немного нервничал, и мне пришлось всю дорогу рассказывать ему анекдоты и всякие смешные случаи. Твой па так смеялся, что я боялся — ему станет плохо прямо в машине, но все закончилось отлично. Когда мы добрались до клиники, он уже совершенно успокоился и даже сам шутил с врачами и медсестрами.

— Спасибо тебе огромное, — сказала Талли, искренне тронутая проявленной им заботливостью.

Именно за это она и любила Ханта — за его внимание к мелочам, от которых большинство так называемых «настоящих» мужчин попросту отмахнулись бы. Хант был человеком очень внимательным и умел проявлять подлинное, а не показное сочувствие, к тому же его доброта распространялась не только на нее или на Сэма, но и на ее дочь. Когда Талли только начала с ним встречаться, Макс было всего четырнадцать, поэтому известие о том, что мама завела «друга», встретило у нее вполне естественное сопротивление, однако продолжалось это совсем недолго. Вскоре Макс успокоилась, и когда примерно через год Хант переехал к Талли, она восприняла это как вполне естественный шаг. Отец Талли тоже отнесся к этому на редкость благосклонно, хотя в этих вопросах он был человеком довольно старомодным. Ханта он теперь называл не иначе как «мой неофициальный зять».

Вечером после работы Талли отправилась в Палм-Спрингс в свой номер в отеле. Она была очень довольна тем, как идут съемки. Никаких сложностей или проблем, которые неизбежно сопровождают подобное предприятие, также не возникало. Обычная неразбериха со страховками, сопротивление инвесторов, регулярно отказывавшихся оплачивать перерасход средств сверх оговоренного бюджета, болезни ведущих актеров и актрис, а также их попытки в самый неподходящий момент разорвать контракт, потому что они, видите ли, не сработались друг с другом, покалечились во время съемки или получили более выгодное предложение — все это хотя и не касалось Талли непосредственно, все же отнимало немало нервной энергии и драгоценного времени. Правда, в группе Талли — в отличие от других режиссеров — подобные вещи были сравнительно редки, но когда происходило нечто в этом роде, все буквально летело кувырком, и вместо творческой работы ей приходилось уговаривать закапризничавшую звезду или решать вопросы административного плана.

Впрочем, Талли старалась предотвратить подобное, нанимая актеров, которые пользовались репутацией людей трудолюбивых и надежных, а для подстраховки требовала от юридического отдела, чтобы в их контрактах были предусмотрены любые мелочи вплоть до сломанного ногтя на мизинце левой руки. В этом ей очень помогал Хант. Он отлично умел работать с контрактами и другими юридическими документами, благодаря чему их совместные проекты и оказывались в итоге столь успешными с финансовой точки зрения. Сотрудничать с ним Талли очень нравилось — такого высокопрофессионального продюсера у нее еще никогда не было. Сама она очень хорошо понимала, как много зависит именно от его усилий, хотя со своей стороны Талли делала все, чтобы добиться максимальной отдачи от сценаристов, актеров и операторов. Именно благодаря этому она и заслужила свою репутацию одного из лучших режиссеров Голливуда.

Возможность немного отдохнуть в отеле вместо того, чтобы мчаться в Лос-Анджелес, пришлась как нельзя кстати. Они с Бриджит даже сходили в бассейн, а потом помощница заказала ей массаж прямо в номер. Талли сначала возражала, но потом призналась, что после сеанса чувствует себя просто «божественно». Она даже настояла, чтобы Бриджит тоже сделали массаж, на что та с готовностью согласилась: это была еще одна привилегия ее положения доверенного лица и подруги известного режиссера. Образ жизни, который Бриджит делила с Талли, и проистекающие отсюда многочисленные бонусы ей очень нравились. Благодаря подруге Бриджит жила как самая настоящая звезда.

Виктор Карсон хмуро разглядывал ворохи бумаг, папок и ведомостей, разложенных на его большом рабочем столе. На протяжении пятнадцати лет он был личным финансовым советником Талли Джонс. Кроме того, фирма Виктора вела для нее всю бухгалтерию, включая операции, которые от имени Талли осуществляла ее помощница. Когда несколько минут назад упомянутая Бриджит позвонила, чтобы предупредить об аудиторской проверке, затребованной новым инвестором, Виктор едва не застонал в голос. С какой стороны ни посмотри, это была изрядная головная боль, без которой он вполне мог бы обойтись.