Дарья Панкратова - Городская орхидея

Последней модели, разумеется.

Кира поставила все на вычищенный до блеска поднос. Потом осмотрела композицию. На подносе были две чашки с блюдцами – тонкостенный фарфоровый сервиз. Серебряные ложечки, само собой. Имеющаяся в приемной посуда новое руководство не устраивала. Помощник лично ездил за изысканным и дорогим сервизом. Да, а печенье Кира теперь покупала после работы в одной из дорогих кондитерских-пекарен. Сахар в серебряной сахарнице был тростниковый. Двух видов: кусковой и рассыпной…

Иногда Кира задавалась вопросом – кто же на самом деле эти люди?.. С одной стороны, здесь не пахло рейдерством. Компанию не растаскивали, распродавая, по частям. С другой… Новое руководство отличалось непомерными амбициями – это еще не считая гонора. Появившись в компании и почти ничего не сделав для ее развития, эти два здоровых лба уже требовали для себя все самое лучшее. Кто это оплачивал? «Техдалс»? Золотой неприкосновенный фонд компании? Или же это был фонд самого Валерьяныча?

Кира осторожно подняла поднос, коленкой толкнула дверь, ведущую в кабинет. Прошагав через все помещение, она так же осторожно поставила поднос перед Алексеем Валерьевичем. Тот следил за секретарем немигающим взглядом серо-зеленых глаз.

В кабинете царила тишина. Но Кире почему-то показалось, что подобная атмосфера больше подошла бы какому-нибудь правительственному заседанию.

Она не удостоилась «спасибо» – Валерьяныч отметил появление кофе и печенья едва заметным кивком головы.

Кира развернулась, распрямила плечи и вышла, стараясь не слишком ускорять шаг. За спиной у нее раздалось звякание. Очевидно, Стас разливал по чашкам кофе. В воздухе запахло сортом «Копи Лювак». На обычный, «человеческий» кофе новая администрация, разумеется, тоже не соглашалась…

– Сергей Сергеевич, а все-таки, кто они такие?

Горелов теперь сидел в помещении с техническими специалистами. Правда, его рабочий стол был отгорожен отдельной ширмочкой, но все-таки…

Он поднял голову и невесело улыбнулся:

– Они тебя не обижают?

– Кто – они? – не поняла Кира.

– Валерьевич с его помощником.

– Да вроде нет. А разве должны?

– Ну, вот и славно. Если начнут грубить, сразу говори мне. У меня еще остались кое-какие рычаги влияния.

Кира не поняла трех вещей.

Во-первых, почему они должны хамить ей? Они вроде как занимают руководящие должности, а не втиснулись с ней в один трамвай.

Во-вторых, почему Кира должна кому-то жаловаться?

И, в-третьих…

– Лучше бы вы все-таки поделились со мной, кто они такие и что им здесь надо, – недовольно проворчала она. – Ведь не работать же они сюда явились, в самом деле?

– Почему ты так решила?

– Потому что наблюдаю исключительно понты – простите – и сплошное самоутверждение.

– Да, этого не отнять, – захохотал Горелов.

– И все-таки?

– Деточка, ну разве это твоя забота? Погоди немного, скоро переедем в новый офис, переселим тебя в другое помещение… и будешь избавлена от необходимости постоянно видеть Валерьяныча.

Кира невольно рассмеялась:

– Вы тоже это слышали?

– Само собой, – кивнул Горелов, и в это мгновение его вид показался Кире как будто довольным даже.

– Но вы в самом деле думаете, будто они планируют здесь работать?

– Кира…

– В условиях скудных сведений я ведь могу выдвинуть и свою версию, а потом распространить ее по фирме…

Горелов заинтересовался:

– Ну-ка, что за версия?

– Вы проиграли Валерьянычу со Стасом нашу фирму в карты, – сообщила Кира, – теперь они вынуждены ходить на работу, но, поскольку до этого трудились исключительно на бандитском поприще, ведут себя странно и неадекватно.

– Может, начнешь писать рассказы? Там за фантазии хотя бы платят.

– А здесь?

– А здесь тебя могут и уволить.

Горелов смешно хмурил брови, которые топорщились над усталыми глазами.

– Тоже вариант, – бездумно сказала Кира, – мне хотя бы больше не придется мучиться над тем, что происходит.

– Ладно, обещай, что не станешь болтать.

– А когда я болтала? – возмутилась она.

– Ситуация достаточно сложная…

– Вот как!

– Валерьевич – зять одного из наших акционеров.

– Эээ… и что из этого? – выдавила Кира с удивлением.

– Случилось так… Дело в том, что… У нашей фирмы сейчас сложное положение.

– Да?

– Да. Кризис.

– Вполне жизненная ситуация, разве не так?

– Так. Но у нас она очень жизненная. Вопрос жизни и смерти.

– Чьей смерти?..

– Разумеется, «Техдалса», чьей же еще?

Кира все еще не понимала:

– И?..

– Наше новое руководство – это антикризисные менеджеры.

Кира засмеялась:

– Думаете, бандитские замашки этому способствуют?

– Ну, они, кажется, пока еще никого не убили. Потом, может, в их понимании это – требовательность и суровость.

– А без их вмешательства фирма выкарабкаться не способна?

– Кира, ты же понимаешь, что это решение принималось множеством людей.

– Среди которых были акционеры?

– Они – в первую очередь.

– Но ведь вы тоже, кажется, акционер, – некстати вспомнила Кира.

– Я же сказал: здесь все непросто.

– Может, карты все-таки были замешаны в этой истории? И вы проиграли родственнику Валерьяныча?

– Кира, я уже сказал тебе все, что мог, и даже больше. Беги дежурить на телефоне, пока тебя не хватились.

– Да они вокруг себя вообще ничего не замечают, – проворчала Кира, но на место вернуться поторопилась.

На какое-то время Кира осталась почти без обязанностей.

Закупка канцтоваров внушительного объема была осуществлена совсем недавно. Обеспечение шефа информацией лежало на Стасе, квадратном и внушительном. Девушке почти нечего было делать в течение нескольких недель. Кира работала аккумулятором. Клочки и обрывки слухов, загадочные фразы, распоряжения, которые таили в себе нечто большее, чем могло показаться на первый взгляд. Атмосфера в компании неуловимо менялась. Кира ощущала это, как никто другой: она сидела в приемной и могла регулярно созерцать лица Валерьяновича и Стаса, сосредоточенные, приблатненные, значительные.

* * *

–Кира?

– Слушаю.

– К вам тут девушка подошла на собеседование. Встретите?

– Да, конечно.

Никто не предупреждал Киру ни о каких девушках. Куда она пришла? В бухгалтерию, в технический отдел?

Девушка, встреченная Кирой на проходной, была высокой. Очень высокой. Она словно была устремлена вверх. При этом она казалась чрезвычайно тонкой. И одета она была так, чтобы максимально подчеркнуть свою тонкость, звонкость и прозрачность. Очень гладкие и очень прямые черные волосы были распущены по плечам. Плечи были обтянуты трикотажем цвета фуксии. Юбка вполне сошла бы за офисный «карандаш», если бы не была такой короткой…