Дарья Панкратова - Небо сквозь жалюзи

Но следующую неделю сотрудники работали вяло. Они, конечно, раскачивались после чересчур длительного отдыха. Они входили в рабочий график, заново привыкали к режиму, к борщу и винегрету на обед в офисной столовой вместо отбивных, бесконечных тазиков с оливье, грибочков, огурчиков и прочих разносолов… Но еще они не знали, что ждет их – каждого из них – в ближайшем будущем. А, значит, не стоило чрезмерно усердствовать.

Представителем «ББ», которого к тому же еще и звали Борисом, оказался холеный, но мелковатый тип в слишком ярком галстуке. Его слишком длинный и горбатый нос выглядел клювом хищной птицы. Относились к нему примерно так же – как к захватчику.

Будущее показало, что сотрудники издательства не сильно ошибались, завязнув в своих сомнениях и навязчивом беспокойстве.

События развивались стремительно.

Борис прошелся по отделам, со всеми поздоровался, все осмотрел. Он не стал устраивать общее собрание. Возможно, подчеркивал свою демократичность, а, возможно, хотел просто подсластить пилюлю. Подводя итоги встречи, он сообщал неутешительные новости каждому отделу персонально.

Из ста человек «Петербургского бизнесмена» должны были сократить, по меньшей мере, сорок человек.

Новое руководство как следует постаралось, чтобы урезать расходы.

Например, в «ББ» решили, что секретари «Бизнесмену» больше не нужны.

«Мне конец, – подумала Агата, когда услышала это объявление, – я не сумела перейти в секретари генерального, Риту ведь наверняка не тронут…»

В отделе маркетинга, в отделе подписки, в отделе рекламы, по мнению «ББ», все имеющиеся сотрудники вполне могли справиться и без секретарей.

Обязанности просто-напросто раскидывались на оставшихся сотрудников понемногу.

Не тронули костяк отдела рекламы – Альбину, Лелю, Мари. Однако сократили большую часть агентов по рекламе – в основном, молодняк – и двух-трех менеджеров со стажем.

Леша попал под сокращение. Таким образом, шутили они с Машей, один из нас останется в издательстве и будет лазутчиком во вражеском стане. А также кормильцем, пока Леша не подыщет себе новое место.

Сокращали всех, чьи обязанности можно было худо-бедно распределить между более (или менее?..) удачливыми коллегами. Полностью расформировали библиотечный состав. Бухгалтерия лишилась одного из бухгалтеров. Головы летели так, что сотрудники «Бизнесмена» не успевали подсчитывать потери в своих рядах, до этого таких дружных и стройных…

Налаженная годами система трещала по швам.

А ведь нужно было как-то выпускать газету, продолжать создание ежемесячных бухгалтерских и аудиторских альманахов…

– Агата, для тебя есть шанс. Маленький, но есть. – Марина присела на стул рядом с девушкой. – Из Москвы приехал новый редактор, Александр Стариков. Он считает, что одного секретаря оставить нужно. Ну, то есть не оставить, конечно, а перевести. Перевести в редакцию. Всего секретарей, согласно новому штатному расписанию, останется двое. Секретарь директора и секретарь объединенной редакции. Усекла?

– Усекла, – согласилась Агата, – а что мне надо делать?

– К сожалению, ничего. Стариков сказал, что устроит между вами конкурс, после чего определится с тем, кто будет секретарем редакции. Не путать с ответственным секретарем. Сиди на месте и жди. Он не сказал, что это будет за конкурс. Наверное, вызовет тебя, когда определится.

Зазвонил телефон.

Агата сняла трубку. Звонок оказался от одного из постоянных подписчиков, и подписчик хотел как можно скорее получить полную и исчерпывающую информацию по условиям подачи рекламы. Агата хотела было переключить на кого-нибудь из оставшихся менеджеров, но вместо этого пятнадцать минут втолковывала клиенту о скидках, которые ему полагаются, о том, чем рекламные строки отличаются от рекламного модуля, и, в конце концов, отправила подписчику по факсу обновленный вариант прайс-листа.

Через пару минут телефон зазвонил снова.

– Агата, – сказала трубка голосом недавнего подписчика, – это Стариков. Пожалуйста, зайдите в кабинет главного редактора.

Агата помчалась наверх. Через минуту, надеясь про себя, что она не слишком запыхалась, она уже стучалась в кабинет редактора.

– Первое. Никогда не стучитесь в дверь перед тем, как войти в мой кабинет. Это намек на то, что в рабочее время я могу заниматься личными или неприличными делами?

– Извините, – пробормотала Агата, – э-э-э… Александр.

– Второе. Саша. Не нужно называть меня Александром.

«Опять эти хваленые игры в демократию».

– Саша, но на «вы».

Агата еле удержалась от смеха, наполовину жизнерадостного, наполовину истерического.

– Третье, и самое главное. Только что я принял вас на должность секретаря объединенной редакции. Поздравляю вас, Агата, вы не будете уволены и не пополните стройные ряды безработных-беззаботных. – Александр рассмеялся, радуясь собственной шутке.

– Так это вы звонили только что в отдел рекламы и просили выслать вам расценки?

– Я. Ловко придумал? Вы оказались самой расторопной и доброжелательной из всех имеющихся секретарей. Ха-ха, имевшихся. Однако я не ожидал, что вы окажетесь такой гламурной.

Гламурной?..

Утром Агата, собираясь на работу, не желая слишком выделяться среди сотрудников и вызывать возможное недовольство нового начальства (кто знает, чего можно от него ожидать?), вытащила из шкафа самые темные из своих новых джинсов, самую светлую из шифоновых водолазок, добавив к ансамблю разве что крупные красные бусы и браслет.

– Разве гламур и ум – несочетаемые явления? – хмуро поинтересовалась она.

И вопреки своему желанию переехала этажом выше, где располагалась редакция еженедельника.

Ей выделили отдельный кабинет, и Агата радовалась – среди всей этой круговерти можно побыть одной. Но вскоре к ней подселили главного дизайнера. Сказать, что они мешали друг другу, значило не сказать ничего, хотя они оба этого и не желали.

Первое время Агата пинала валенки. Было абсолютно непонятно, что делать дальше. Привычной работы не было, новых заданий – тоже. Однако потом ей поставили телефон, и на Агату посыпались все входящие звонки «Петербургского бизнесмена». Нужно было распределять их по отделам. Потом пришлось сортировать корреспонденцию, тоже бегать с ней по отделам.

Дизайнеру было душно. Он постоянно открывал окно. Агата не мерзла, но была другая проблема. С Московского проспекта врывался шум общественного транспорта, автомобилей, гудки, рычание моторов, потрескивание проводов. Отвечая на звонки, Агата ничего не слышала, бесконечно переспрашивала, уточняла, задавала наводящие вопросы.

– Что за условия, – возмущался главный дизайнер, – почему я должен сидеть в одном кабинете с референтом? Без обид, Агата.