Ирина Мясникова - Возможны варианты

– Наркоманкой, что ли, была? А что? Повар-наркоман или повар в притоне каком-нибудь!

– Не обязательно все это было в одной и той же жизни. Может, сначала поваром, а потом наркоманом. Ну, или просто вела какую-то вредную для здоровья жизнь. Или возьмем другой пример. Твое чувство бизнеса. Ты же нутром чуешь, куда бежать надо, чтобы в нужное время оказаться в нужном месте. Или Степку моего взять. Он языки ведь ни фига не учит. Они сами у него в голове укладываются. И заметь, то, что мы уже знаем и умеем делать, нам не особо-то и интересно. Мы осваиваем новые знания. Нам интересно все новое.

– Это ты все к чему сейчас? Что мне не интересно нашим бизнесом заниматься, потому что это у меня хорошо получается?

– Я о другом. В этой теории есть еще один интересный момент. Ты можешь не только новую жизнь прожить, а по новому разу прожить свою старую. Исправить ошибки. Как бы начать с чистого листа.

– «Мы с чистого листа опять начнем сначала!» – пропел Шестопалов. – А другие люди в это время, пока ты свои ошибки исправляешь, что будут делать? Тоже по новой проживать свою жизнь? Как актеры? А если они не захотят? Тут ты, Давыдова, явно перемудрила!

– Шестопалов! Другие люди как жили, так и живут. Каждый свою жизнь. Только ты во времени возвращаешься в самое начало. Потому что там, куда ты попадаешь после смерти, времени нет. То есть оно есть здесь, на земле, а со стороны оно выглядит как дорога, по которой можно попасть в любой момент своей жизни.

– Хорошо, допустим! И что из этого следует?

– Из этого следует, что когда мне родители велят идти в электротехнический институт, а я хочу в театральный, то я с ними не особо спорю, потому что где-то внутри себя я знаю, что в электротехническом мне понравится. То есть сейчас, с высоты прожитых лет, я могу предположить, что когда-то раньше, в прежней жизни, я в этот театральный ходила и ничего хорошего из этого не вышло. Но ходила я и в электротехнический, и это мне ни капли не повредило. Если я на первом курсе знакомлюсь с Игорем Шестопаловым, то я совершенно четко откуда-то знаю, что он мой друг, настоящий, и я могу с ним идти в разведку, ну или водкой с портвейном торговать. И он меня органам не сдаст!

– Мерси, конечно! Получается, я тебя ни в одной прежней жизни еще ни разу не предал и не подставил. Но при чем тут это? Мы ж про принцев вроде рассуждали.

– Игорь, я откуда-то очень хорошо знаю этого Гарика. Я ему в глаза заглянула. А там боль. Моя. Я чувствую, что надо посылать его подальше и не связываться. Ты ж, когда с Лилькой познакомился, сразу понял, что она твоя половина?

– Было дело. Так по всему выходит, что и ты и я не первый раз эту жизнь проживаем? И есть вариант, где я на Лильку ноль внимания, фунт презрения, так, что ли? А потом осознал, что упустил свое счастье, и в следующей жизни – сразу хвать ее и к ногтю!

– Неизвестно. Может, и так. Но у меня иногда, правда очень редко, возникает ощущение так называемого дежавю. Мне кажется, что какие-то ситуации повторяются. На переговорах, например, я сижу и думаю, что знаю этих людей, знаю, кто и что сейчас скажет. Даже чувствую, что вот сейчас зайдет секретарша с кофе, и знаю, какие в вазочке будут конфеты.

– Точно. Я тоже замечаю иногда подобные штуки, но боюсь сказать, еще примут за психа.

– Мне все можно сказать, я сама псих.

– Тогда скажу. Мне в детстве всегда казалось, что я не живу, а пребываю в каком-то анабиозе, что жизнь еще впереди. Я ем, сплю, получаю необходимый минимум знаний и навыков, родители меня одевают, обувают и водят за руку туда-сюда, но я ни фига не живу. А жить я по своим ощущениям начал, когда приехал в Питер и поступил в наш электротехнический. Только тогда более-менее стал себя осознавать.

– Это мы с тобой были гусеницами, а потом вылупились в бабочек.

– В бабочку ты вылупилась, а я из маленькой гусеницы вылупился в большую и толстую.

– Нет, ты тоже бабочка, только очень внушительная. Знаешь, а ведь многие люди так в этом анабиозе и застревают до старости лет. Все ждут, когда их возьмут за руку и поведут туда-сюда. Ни фига не хотят за себя отвечать.

– Вся эта твоя теория очень смахивает на американский фильм «День сурка», там человек один и тот же день несколько раз проживает.

– Похоже, но есть большая разница. В фильме главный герой свой предыдущий день помнит очень хорошо, а у нас о прежней жизни только неясные подсознательные воспоминания, которые иногда сигнализируют нам о подстерегающей опасности. Мол, осторожней, впереди лежат грабли судьбы и готовятся хрястнуть тебя по лбу. Поэтому необходимо прислушиваться к своей интуиции.

– Ну хорошо. А что, если этот Гарик тоже не по первому кругу пошел? Допустим, сделал он тебе когда-то какую-то гадость. Может быть, он уже исправился, а ты ему никакого шанса не даешь!

– Не даю. Иначе рискую наступить опять на те же грабли. Мой интуитивный опыт подсказывает, что человек с такими стальными глазами ходит по краю, и нет у меня желания с ним на этом краю оказаться.

– Хорошо, а что тебе твоя интуиция говорит по поводу твоего курения? Или эти грабли тебе еще по лбу не стучали?

– Наверное, ты прав. Пока я курить не брошу, никакой нормальный принц на меня даже не взглянет!

– Конечно. – Шестопалов выглядел очень довольным. Наверное, оттого, что воспитательная беседа, хотя бы в части курения, у него удалась.

Через месяц после этого разговора Давыдова действительно бросила курить. Рычала, ворчала, ругалась, но бросила. Правда, иногда, когда особенно хотелось затянуться, ее посещала мысль, что интуиция никогда ни о каких вредных последствиях курения Давыдову не предупреждала. Хотя это с какой стороны посмотреть! Если со стороны зеркала, особенно утром, то никакой интуиции ничего говорить и не надо.

Через месяц после отказа от курения утренняя тетка из зеркала сильно помолодела, а потом и раздалась лицом, что Давыдову тоже никак не устраивало. Ладно бы только лицо, но попа! Она уже не лезла ни в один из модных дорогих костюмов. Пришлось сесть на диету!

Для чего, для кого? Какая, в конце концов, разница. А вот хотя бы и для любимого бизнеса, так как никаких принцев на горизонте не намечалось! Давыдова нырнула в бизнес с головой. Она летала в командировки по всей стране и за ее пределы, она безумно радовалась новым контрактам и своим примером показывала всей фирме, как надо работать.

Через год напряженного труда фирма приросла недвижимостью, новыми строительными объектами и заказами, а Давыдова купила себе маленькую красную машинку марки «Пежо».

– Вот, гляньте, чем я разжилась! – сказала она Шестопалову и секретарше Кате, поставив новый автомобиль прямо под окнами приемной.

– Вот бы мне такую! – Екатерина тяжело вздохнула и уселась на свое рабочее место.