Шерил Андерсон - Роковой аккорд

— Отличная статья, — вмешался, наконец, Генри. — Поздравляю!

— Спасибо вам обоим. Вы предоставили мне такую возможность…

— Ты это заслужила, — кивнул Генри. — Желаю тебе и впредь удачи.

Это прозвучало так, словно Генри уже не будет здесь, когда я напишу следующую — ведь я напишу следующую? — статью. Эйлин не замедлила разъяснить ситуацию:

— Приятные новости не только у тебя. Генри пошел на повышение — он уходит от нас.

— Поздравляю, — сказала я, пожимая Генри руку и лихорадочно соображая, что же означает тон Эйлин. Она завидует Генри или радуется тому, каких дел натворит без его присмотра?

— Официальное сообщение ожидается на неделе, но в «Пиллоу» я наткнулся на Питера Малкахи, который уже знает, так что слухи, очевидно, просочились.

— Где Питер, там и слухи, — проворчала я. — Так это «Право особого доступа»?

— Наш Издатель приобрел «Право», — кивнул Генри, — и предложил мне возглавить редакцию, встряхнуть их там хорошенько.

— Замечательно! Это будет интересно. Только мы тут будем скучать, — искренне призналась я, рассчитывая, что Генри поймет намек: без его поддержки мне придется туго.

— Будем скучать, будем, — протрубила Эйлин. — Хотя скучать нам особо некогда: от нас тоже ждут обновления, так что надо нам присмотреться к самим себе и найти каждому из нас роль в новом, улучшенном «Цайтгайсте»!

Императрица Эйлин махнула рукой, чтобы на арену выпускали хищников, и почти благосклонно улыбнулась мне:

— Теперь насчет колонки.

Я приготовилась к удару. Сейчас она скажет, что в обновленном «Цайтгайсте» моя роль сводится к старой колонке.

— Я так понял, возникла небольшая проблема? — спросил Генри.

— Один конкурсант неправильно понял условия, — уклончиво ответила я, все еще прикидывая, как лучше обойтись с Дорри.

— Кому ты предлагаешь отдать колонку? — нетерпеливо поинтересовалась Эйлин.

— Я предлагаю изменить подход, раз уж мы решились на обновление. Давайте отдадим колонку Скайлер и Карлосу, чтобы они предлагали «мужской» и «женский» взгляд, тогда у наших читателей появится настоящая перспектива, и, может быть, удастся привлечь к журналу интерес также и мужской части аудитории? — К моему удовольствию, здесь, в кабинете Эйлин, мое предложение прозвучало не хуже, чем утром в душе, когда я репетировала эту речь перед Кайлом.

— Отличная мысль! — просиял Генри. — Согласен, это лучшие ответы, и, если мы поручим колонку им обоим, никто не будет в обиде. Прекрасно — рад, что это удалось решить еще при мне.

— Удалось решить? — глухо переспросила Эйлин.

— Мы же договорились, что выбирать будем все втроем, — напомнил Генри.

— Лично я обеими руками за, — залебезила Эйлин. — Вот только что Издатель скажет?

— А его и спрашивать нет нужды, — отмахнулся Генри. — Он сейчас занят новым журналом, этот вопрос предоставил на наше усмотрение. Да ему понравится. Зовите Скайлер и Карлоса.

— Погодите. А что же Дорри? — притормозила Эйлин.

— Тебе понадобится помощница, — торопливо заговорила я. — Это прекрасная возможность, возьми Дорри к себе и покажи ей, что значит быть самой собой, ведь ты-то себе никогда не изменяешь.

Генри насмешливо сощурился, но Эйлин искренне обрадовалась:

— Ты права! Ей нужен пример для подражания, а кому же и подражать, если не мне!

Что касается меня, я считала, что Дорри следует проучить — вот пусть и работает теперь на Эйлин. Бррр!

Сначала мы позвали Карлоса и Скайлер и поздравили их, затем позвали Дорри и сообщили, что ей предоставляется еще один шанс, и к тому же блестящий. После приватных разговоров Генри собрал всех в конференц-зале и сделал общее заявление, а я погрузилась в нирвану, восхищаясь тем, как мне удалось выпутаться из всех трудностей с выгодой для себя, с пользой для журнала, да еще и людям добро сделала.

Из нирваны меня вывел голос Эйлин, вновь призвавшей великую Молли Форрестер к себе в кабинет.

— Вот что усвой напоследок. — Она даже вышла из-за стола и довольно-таки грозно надвинулась на меня. — Обновлением журнала занимаюсь я. Не Генри, и уж ни в коем случае не ты. Сделай одолжение, перестань считать себя такой уж ценной и незаменимой.

— Незаменимых нет, — припомнила я и побрела прочь, опасаясь лопнуть от противоречивых эмоций.

— За неведомое, — подняла я в тот вечер тост, усевшись за столик у «Бемельмана» вместе с Кайлом, Кэссиди, Аароном и Трисией.

— Жаль, что не она уходит. — Трисия имела в виду Эйлин, разумеется. — Вот бы кому я устроила прощальную вечеринку!

— Рано или поздно устроишь, — подбодрила ее Кэссиди. — Молли ее пересидит, вот увидишь.

— Пьем за неведомое, Аарон? — спросил Кайл.

— Область и твоих, и моих профессиональных интересов, — кивнул физик.

— Столкнувшись с неведомым, еще больше начинаешь ценить знакомое, — признался Кайл, сжимая мою руку.

Все, что я любила в жизни, было прямо здесь, за этим столом — мой любимый, мои подруги, новый друг, он же будущий муж моей подруги. Я готова была принять неведомое, и пусть оно станет знакомым.

— Мы открываемся неведомому, и нас ждут сюрпризы, — продолжала я, наблюдая за человеком, который подкрался к Трисии сзади.

— Можно к вам присоединиться? — Джордан мягко опустил руку на плечо Трисии, и она почти не вздрогнула. Свободной рукой Джордан покачал стакан с хайболом, зазвенели кубики льда. — Питье я прихватил с собой.

Трисия подвинулась, Кайл позаимствовал стул из-за соседнего столика — там сидела парочка, столь увлеченная ссорой, что можно было и стол прихватить, они бы не заметили.

— Как ты нас нашел? — спросила своего поклонника Трисия.

— Позвонил Кенни, — усмехнулся Джордан.

Я как-то не думала, что Кенни все еще нацеливает на нас свой радар, но хорошо, что и Джордан радар нацеливает. Оливия посулила мне «безусловное сотрудничество» в работе над статьей, но я не знала, как отреагируют мальчики.

— Не ожидала увидеть тебя, — честно призналась я.

— С какой стати мне прятаться? Я ничего плохого не сделал, — вздохнул он. — И сколько можно сидеть взаперти? Мы с Адамом работали целый день, надо же хоть воздуху глотнуть.

— Работали? — переспросила Кэссиди.

— Сочиняли музыку, — пояснил Джордан. — Вместе. Катарсис, типа. Но у нас… в общем, пока говорить рано, посмотрим, что получится.

Его жизнерадостности можно только позавидовать, особенно если учесть, через что этот мальчик прошел. Но все логично: не стоит тужиться, подгоняя судьбу, наживешь проблемы. Надо верить в главные вещи в жизни — в любовь, в истину, в Бога — и эта вера поможет пережить плохие времена, а уж хорошие как украсит!

— Посмотрим, что получится, — подняла я бокал, и мы чокнулись, а про себя я дала обет стать терпеливой и доверчивой к жизни и не пытаться навязывать всему миру свое мнение и свои желания.