Лора Бекитт - Девадаси

— Я постараюсь сделать так, чтобы у тебя было все, что ты пожелаешь, — улыбнулся Камал. — Думаю, для начала нам надо пожениться.

— Для начала нам надо заняться танцами, — смущенно произнесла девушка, покраснев от удовольствия, которое ей доставили его слова.

— Одно другому не мешает.

— Девадаси не выходят замуж, — пробормотала Тара.

— А ты — выйдешь. Надеюсь, тебе не придется об этом жалеть. А еще родишь ребенка.

— Ты хочешь детей? — поразилась Тара.

— Да. Девочку, которую мы назовем Ума [18] Ума — одна из ипостасей Деви, великой богини-матери, знаменующая блаженство и красоту. . Я буду очень рад, если ты исполнишь мое желание.

Он наклонился и поцеловал ее руки.

— Обычно индийские мужчины мечтают о сыне, — заметила девушка.

Камал рассмеялся.

— Разве я похож на других индийских мужчин?!

Через три месяца упорных занятий к Камалу вернулись прежняя гибкость, сила и изящество движений. К тому времени украшения, которые Тара собрала в храме, были проданы и любовники питались чем придется, а их одежда порядком износилась. Если бы Тара иногда не танцевала на улицах и не покупала на собранные рупии кое-какую еду, они бы умерли с голоду. Камал не любил отпускать ее из дому, и сам не стремился куда-либо выходить. Он жил так, как жил в храме — в своем собственном, крохотном, но счастливом мире; он не желал покидать его и не задумывался о будущем.

Чудные ночи и дни, когда они могли без конца познавать друг друга, наслаждаться любовью и страстью, продолжались. Никто не знал, где они живут. Уходя из госпиталя, Тара никому не сказала, куда направляется, в том числе и Джеральду Кемпиону. Не то чтобы она не желала никого видеть, просто по-настоящему ей нужен был только Камал.

Последнему все же пришлось выйти за ворота хижины — в тот день, когда они с Тарой решили отправиться к брахману, чтобы заявить о своем желании вступить в брак. Перво-наперво жрец спросил, из какой они касты. Они не знали. Так же, как не знали, что ответить на вопрос астролога о том, в какой день родились. Они существовали вне привычного мира — таков был удивительный жребий, который выпал двум несчастным подкидышам, ставшим учениками и продолжателями великого Натараджи.

С ослепительными улыбками на губах, крепко держась за руки, стояли перед жрецом двое молодых людей, не ведающих иного счастья, кроме любви, которую они питали друг к другу. Неприкаянные и нищие, однако умопомрачительно прекрасные и безумно влюбленные друг в друга.

Брахман вздохнул и согласился совершить церемонию за символическую плату с условием, что они купят благовония и цветочные гирлянды.

Тара сказала, что деньги надо заработать. Они с Камалом вышли на базарную площадь Калькутты и разыграли мифологический сюжет — повесть о божественной любви Шивы и Парвати. Камал был несказанно удивлен тем, что в разбитую глиняную чашку дождем сыплются рупии и бедные индийцы, у которых не было денег на хлеб для своих детей, отдают последнее и украдкой вытирают слезы.

Тара ответила, что это выражение истинной любви к богу и веры в его милосердие, а они владеют искусством пробуждать и поддерживать эти любовь и веру.

Так они стали зарабатывать на жизнь; сначала на улицах, площадях, потом — в домах горожан, на религиозных празднествах и свадьбах. Нашли подходящих музыкантов — превосходного барабанщика, а еще девушку и юношу, умеющих хорошо играть на струнных инструментах.

В день своей собственной свадьбы — настоящей свадьбы, с земным мужчиной, — Тара, облаченная в ярко-красное с золотом сари, с бело-розовой гирляндой на шее, с белоснежными цветами в волосах, ощущала себя самой прекрасной невестой на свете. Когда брахман произносил священные слова, ее взгляд был полон удивительной безмятежности, безграничной нежности и изумительной чистоты, будто она только что ступила на эту землю и впервые увидела мир.

Свой двадцать третий день рождения Амрита встретила в плохом настроении. Ее поздравили танцовщицы, музыканты, другие служители храма; дочь, пятилетняя Амина, преподнесла матери трогательный подарок — браслет из бисера, который она сама смастерила. И все-таки на душе у Амриты лежала печаль.

Вечером, уложив дочь спать, она долго сидела в своей комнате и думала. Возлюбленный исчез из жизни молодой женщины шесть лет назад, а вскоре после этого она потеряла единственную подругу. Никто не смог заменить Амрите ни Кирана, ни Тару. Но если с первым все было более-менее ясно, то судьба подруги оставалась неизвестной. Если Камал умер, с Тарой могло случиться все, что угодно. Без него она не могла жить на свете, так же как Парвати не смогла бы существовать без своего божественного супруга.

Амрита продолжала служить в храме, не видя впереди ничего, кроме череды бесконечно похожих друг на друга лет, и по-настоящему радовалась только тому, что у нее есть дочь.

Молодая женщина не была уверена в том, что Амина должна повторить ее судьбу. Амрита часто размышляла о будущем дочери, и обучение танцам, посвящение в девадаси, последующая служба в храме виделись в ином свете. Изнурительные упражнения, боль, окрики, иногда удары, предопределенность судьбы, первая ночь неизвестно с кем и все последующие — тоже. Бесконечные ритуалы, жизнь без семьи, одинокая старость.

Амрита знала, что не должна поддаваться унынию, иначе оно поглотит ее, пустит корни в душе, завладеет сердцем. Она старалась не погружаться в океан черной тоски и прилежно исполняла обряды, помня о том, что порядок есть основа человеческой жизни, гармония Вселенной и суть мироздания.

Однако она не могла, как прежде, верить в то, что ритуальное соединение лингама с йони есть священная возможность познать ближнего и бога. Ей не хватало любви.

Девар стоял неподалеку от принца и наблюдал за тем, как толпа индийцев обоего пола, блистая золотыми браслетами, ожерельями, кольцами, яркими одеждами и красно-желто-белым гримом, кружится праздничным вихрем под грохот барабанов, звон собственных украшений и бренчание вин [19] Вина — струнный щипковый инструмент. .

Девара, телохранителя одного из сыновей раджи Майсура, принца Арджуна, которому вздумалось пуститься в странствия, не занимало яркое зрелище, тогда как его повелитель искренне наслаждался им.

Основной причиной острого желания молодого принца разъезжать по стране стала неистребимая скука. К середине века из небольшого княжества Майсур превратился в могущественное государство Южной Индии. Тем не менее власть раджи и его наследников не простиралась дальше стен собственного дворца. Страной правил Хайдар Али [20] Хайдар Али (1722–1782) — правитель индийского княжества Майсур с 1761 года, организатор сопротивления английским завоевателям в Южной Индии. Реорганизовал армию, создал обученную по европейскому образцу пехоту. В 1761–1764 гг. значительно расширил владения Майсура. В первой англо-майсурской войне нанес англичанам поражение. , мусульманин и военный авантюрист, на службе которого и состоял Девар.