Элис Детли - В любви дозволено всё

Сьюзен бросилось в глаза, что нигде нет и его одежды. Значит, он не вернется к ней в постель. Но ведь она может сама пойти к нему. Фрэнк оставил дверь каюты открытой, как бы в знак того, что ждет ее. Надо лишь собраться с духом, чтобы не смутиться при встрече. Сьюзен знала, что лучше не медлить. Вчера она говорила Уайлдеру, что абсолютно уверена в себе, и не солгала. Тогда она действительно ни о чем не жалела и не собирается убиваться теперь. Разумеется, если не будет мешкать до тех пор, пока не появятся сомнения и она не начнет раскаиваться.

Решительно отбросив плед, Сьюзен встала и поспешно оделась. Спустя несколько минут, умывшись и приведя себя в порядок, она уже направлялась к кухне. Ей еще многое предстоит выяснить, но это не главное, это может и подождать. Сейчас ей хочется просто быть с ним рядом, как ночью.

Выглянув из открытого люка, Сьюзен увидела, что Фрэнк неподвижно сидит в рубке и словно силится разглядеть что-то в тумане, окутавшем яхту.

Схватив куртку, она торопливо накинула ее на плечи и вскарабкалась вверх по трапу.

— Уайлдер, — робко окликнула его Сьюзен, входя в рубку, и замерла, внезапно усомнившись в реальности всего, что произошло между ней и Фрэнком.

Быть может, это он теперь раскаивается. Вероятно, из-за этого и поспешил убраться из ее постели. Или же, получив, что хотел, подумывает, как от нее побыстрее избавиться.

Фрэнк поднялся, оборачиваясь на голос. В глазах застыла настороженность.

— Все в порядке? — продолжая думать о чем-то своем, спросил он.

— Да. — В его вопросе прозвучала забота о ней, но все же встреча не развеяла ее опасений. — Я проснулась и не могла понять, где ты, — смущенно призналась Сьюзен.

— Я подумал, не захочется ли тебе побыть немного одной. — Он несмело шагнул к ней. — Если ты сожалеешь о случившемся…

— Нет, — поспешила заверить его Сьюзен, преодолев остающееся между ними пространство. — Вовсе нет.

— Я рад. — Облегченно вздохнув, Фрэнк обнял ее за плечи, нежно поцеловал в щеку. — Потому что и я ни в чем не раскаиваюсь.

Сьюзен еще раз убедилась, каким тактичным может быть Фрэнк. Он не стал донимать ее душеспасительными беседами, не давил на нее — он просто ушел, предоставив ей самой во всем разобраться. Или она действительно дорога ему, или… Фрэнк — прожженный мошенник, способный прикинуться кем угодно, лишь бы добиться удовлетворения своих желаний, пока не придет время приставить пистолет к ее глупой голове и выстрелить.

Ведь Уайлдер похитил ее, верно? И хоть утверждает, будто «Утренняя звезда» куплена не на грязные деньги, однако ни разу открыто не опроверг подозрений Сьюзен в том, что связан с бандитом Трейдером.

Увы, сколько бы она ни рассуждала подобным образом, стоило ей посмотреть в сияющие глаза Фрэнка, как от всех сомнений не оставалось и следа: это добрый и честный человек, — таким она его узнала и полюбила.

— О чем ты задумалась? — Его губы растянулись в приветливую улыбку.

— Да так, ерунда, не о чем и говорить, — откликнулась Сьюзен и положила голову ему на плечо. Она не способна считать его исчадием ада по одной простой причине: все в ее душе восстает против такой оценки Фрэнка. Особенно теперь, когда ее тело начало согреваться под его нежными, но властными прикосновениями. Однако ему об этом — ни слова.

— Плохо дело, да? Погода дрянь. — Фрэнк наклонился к ней, и его губы нежно скользнули по лицу Сьюзен, пока не прильнули к ее губам.

— Собственно говоря, нам было совсем не плохо, — возразила она, прижимаясь к нему всем телом. Сырость и холод давали о себе знать, несмотря на исходящее от Фрэнка тепло, и Сьюзен вздрогнула. — Как долго ты собирался оставаться здесь?

— В общем-то я не рассчитывал на такой вариант… — Его теплые настойчивые губы, вновь отыскав губы Сьюзен, долго не отпускали их, и внезапно она перестала чувствовать холод.

Чуть не задохнувшись, Сьюзен с трудом прервала его безумный поцелуй, но из стального кольца его рук выскользнуть ей не удалось.

— Ты не рассчитывал? — тихо переспросила она, чувствуя, что слабеет под его взглядом.

— Не знаю, как ты, но мне известны лучшие способы времяпрепровождения в дождливый день, чем сидеть на палубе, рискуя заработать воспаление легких.

— Неужто? А что прикажешь делать — наращивать тросы, чинить паруса или смазывать детали из тикового дерева?

— Не лучше ли предаваться любви? Если, конечно, у тебя нет других планов. — Коварно ухмыляясь, Фрэнк сжал ее в объятиях и увлек вниз по трапу.

— Считай, что тебе здорово повезло: сегодня у меня нет никаких других планов, — пробормотала Сьюзен.

— О миледи, не завидуйте счастливчикам. Вас ожидает все, кроме одного, — я не выпущу вас их своих объятий, — многозначительно пообещал Фрэнк вкрадчивым голосом опытного соблазнителя.

Обхватив его за шею, Сьюзен крепко прижалась к груди Фрэнка. Кровь быстрее побежала по жилам, когда она ощутила его мужской запах. Фрэнка можно было бы оттолкнуть, но ради чего? Она пришла к нему не потому, что ей стало скучно одной. Она хотела его, Фрэнк был ей необходим с первой минуты их необычного знакомства, как будто эта встреча была предопределена Небом. Их связывало что-то неизмеримо большее, чем просто взаимное влечение, и с этим ничего нельзя было поделать. Попытайся она разорвать эту связь — у нее ничего бы не вышло.

Если она заблуждается относительно Уайлдера, значит, так тому и быть. В конце концов, какое значение имеет ее ошибка? Сьюзен давно уже не верит, что он может причинить ей зло. Но если он настолько коварен, что не оставил намерения убить ее, он сделает это рано или поздно, и не в ее силах будет этому помешать. Она боролась, как могла, несколько раз пыталась убежать, но все тщетно. Теперь она и думать забыла о побеге.

Ночью, когда Фрэнк держал ее в своих объятиях, ласкал и целовал, он разбудил в ней безграничную радость жизни. И сейчас она снова жаждала дышать полной грудью. А что будет завтра, — Сьюзен задумается об этом, когда придет новый день.

Непроглядный туман и ливень заставили их провести целые сутки, а потом и еще одни в уединении, почти не выходя из маленькой каюты. Они предавались любви, иногда неистово и торопливо, но обыкновенно не спеша, смакуя, растягивая наслаждение, награждая друг друга изобретательными поцелуями и возбуждающими ласками, пока кто-нибудь из них в исступлении не просил пощады. И Сьюзен действительно получила от Уайлдера все, кроме одного: он не выпускал ее из объятий.

Они находили время и для беседы, но, словно по взаимному соглашению, избегали затрагивать некоторые скользкие темы. Не желая испортить прекрасное начало, не упоминали ни судью Фэллоуза, ни гангстера Трейдера, ни события минувших нескольких дней, ни проблемы ближайшего будущего. Зато Фрэнк вспоминал годы службы на флоте, сестру Джейн, а Сьюзен взахлеб рассказывала о своей работе художника-иллюстратора.