Елена Чалова - Новая жизнь Милы

Сева не подавал признаков жизни. Деньги в вазочке неумолимо таяли, хотя Мила экономила как могла: к брату в гости не ездила, в парикмахерскую не ходила, ела чуть ли не одни йогурты. Правда, аппетит у нее пропал напрочь, так что на питание много и не требовалось. Оказалось, что стресс – неплохой диетолог: Милочка похудела, и сильно. Раньше она периодически вяло пыталась «сидеть» на какой-нибудь модной диете, но результаты как-то не впечатляли, да и силы воли ей всегда не хватало. То праздник какой-нибудь нагрянет, то еще что – и весь вареный рис коту под хвост. Но лицо, в отличие от фигуры, Милочку не радовало. Во-первых, в глазах появилась растерянность. Или потерянность? Кроме того, она не любила и не очень умела краситься. Обычно макияж ей делали в салоне вместе с прической перед каким-нибудь ответственным мероприятием, а в повседневной жизни она обходилась неяркой губной помадой. Теперь и то и другое приходилось делать самой, и Мила периодически впадала в панику, чувствуя, что помада ей не идет, брови она не подвела, да и выщипать их не помешало бы, а собственноручно накрученные волосы выглядели так, что ей пришлось отменить одно собеседование и в дальнейшем ограничиться банальным конским хвостом.

Наконец, не выдержав, она решила: «Черт с ними, с деньгами, Новый год скоро. Может, если я себя немножко побалую, и судьба меня побалует. Хочу в парикмахерскую. Чтобы меня постригли, причесали, накрасили…» Она доехала на метро до «Театральной», а потом поднялась на поверхность и не торопясь пошла пешком, с удовольствием разглядывая празднично украшенные витрины. Да, раньше она зашла бы в пару магазинов и накупила бы нужных вещей и безделушек – подарки друзьям и родственникам. А теперь вот остается разве что любоваться. Нет, совсем без подарков на Новый год никто не останется. Гале и Николаше она решила презентовать немецкий обеденный сервиз, дорогая и добротная вещь Галине должна понравиться. «К тому же у них и годовщина свадьбы в январе – скажу, что на два праздника». Наталье и Сергею можно подарить пару хрустальных подсвечников: Севе кто-то привез из Чехии. Цветной хрусталь, очень красивые. А вот детям придется что-то покупать – им подсвечники и сервизы не нужны… Милочка вдруг почувствовала себя ужасно одинокой в толпе спешащих куда-то людей. Кто-то бежит в офис, кто-то – домой. А ей даже торопиться некуда. Ни работы, ни семьи. Огни ближайшей витрины расплылись от застилавших глаза слез. Фонари превратились в солнышки. Хорошо, что идет снег – он тает на щеках – и не поймешь, то ли это слезы уходящего года, то ли ее собственные. Снег падал не спеша и как-то очень спокойно. Он белил грязные московские тротуары, сугробами и сугробиками собирался на крышах машин и на плечах статуй и фонарей. Под его нежной пеленой многочисленные искусственные елочки, выставленные у входов в магазины, становились почти настоящими. Постепенно Мила успокоилась. Не может быть все всегда плохо. Скоро Новый год – он наверняка, просто обязательно принесет что-то хорошее.

Вот и салон: недешевое уютное заведение на одной из улочек тихого центра.

Администратор при виде Милы расплылась в приветливой улыбке:

– Ах, вы нас совсем забыли и пришли без записи… Срочно? Хорошо, что-нибудь придумаем, но придется немного подождать…

Мила кивнула и присела на мягкий диванчик. Боже, как давно она здесь не была. А как хорошо, однако, жить богато! Раньше она не обращала внимания на нюансы, от которых теперь получала удовольствие: мягкий свет, диван, остро пахнущий кожей, изящные светильники, чашечка кофе на инкрустированном столике, которую принесла женщина с приветливой улыбкой. Милочка огляделась по сторонам. Народу немного, помимо нее самой вся очередь – это две дамы неопределенного возраста и совершенно определенных финансовых возможностей. А вот у двери в дальнем конце холла происходило нечто неординарное. В фойе обычно респектабельного заведения тусовалось несколько странных личностей: кожаные куртки, ботинки тяжелые, как дореволюционные утюги, колечки в разных местах и – наплевать мне на вас – вид и манеры. Мила несколько минут изнывала от любопытства, потом все же встала, подошла к конторке и вполголоса спросила у администратора: «Неужели они тоже стричься?» (одна парочка – парень и девушка – были совершенно лысые, то есть бритые наголо). Администратор – ухоженная дама лет пятидесяти – закатила глаза и скривила губы. Но гримасу видела только Мила. Голос же звучал, как всегда, ровно и приветливо:

– У нас открылась студия татуажа. Сейчас это самое модное направление в косметологии. Хотя визажистам классического толка это, конечно, не нравится. Сужает возможности…

Мила захлопала глазами:

– При чем тут визажисты? Ведь наколки делают на теле. Да и замазать можно, наверное.

Администратор сморщила носик: «Не наколки, милочка, это ужасно вульгарное слово. Тату – намного лучше, правда?» – и пустилась в объяснения. На теле – да, но это делают уже бог знает сколько лет, и спрос поступает в основном от таких вот – с колечками в носу. Хотя иногда заходят такие дамы – вы и не догадаетесь никогда, где и что у них нарисовано… Да, так вот. Самое модное сейчас – тату-визаж. То есть на лице как бы делается перманентный макияж – можно покрасить брови, можно подчеркнуть губы… Ну и подкорректировать их форму по ходу дела…

Милочка не колебалась ни минуты:

– Посоветуйте мне мастера.

Дама осеклась, не ожидая такого немедленного успеха от своей лекции. Но раз человек хочет…

– Будьте добры, присядьте. Я посмотрю, освободился ли Борис. Он исключительно талантлив и очень аккуратен.

Дальше все оказалось не так чтобы просто. Сначала Милу провели в зальчик с зеркалами, столиком с набором косметики и обычных аксессуаров. Она села в кресло перед туалетным столиком, заваленным косметикой. Пришел Борис – совсем еще молодой человек, высокий и худой. Его кожа золотилась ровным, скорее всего, искусственным загаром, который красиво оттенял светлые волосы, а над бровью поблескивало маленькое колечко. Второе колечко находилось точно по центру нижней губы. Несколько секунд Мила, приоткрыв от удивления рот, таращилась на это… украшение. В голове ее быстро проносились вопросы. Больно было прокалывать? И как он ел? А теперь, наверное, есть не мешает… А целоваться? Странное, должно быть, ощущение. А если он целует сосок… а если… На этой мысли Милочка покраснела, встретила смеющийся взгляд молодого человека и совсем стушевалась. Должно быть, он догадался, о чем она думала…

– Извините… – пролепетала она.

– Ну что вы! Об этом все думают. А некоторые так прям и спрашивают. Так что все нормально.