Барбара Брэдфорд - Помни

От одной мысли об этом Ники похолодела. Через некоторое время она сказала:

— Я все о том человеке, который, как мне показалось, следит за мной… Может быть, стоит спросить, не живет ли он в гостинице? Ты мог бы мне позже позвонить и узнать, что сказал портье.

— О, Ники, я не хочу, чтобы ты хоть как-то участвовала в том, чем занимаюсь я. Это слишком опасно. Прошу тебя, не беспокойся, я сам выясню, кто этот человек. У меня есть свои связи, свои источники. Предоставь все мне. Ты поняла?

— Да.

— В мире разведки и контрразведки все не так, как кажется. Можно даже сказать, что в тайном мире, где живу я, все перевернуто вверх ногами. — Чарльз вздохнул. — Никогда не знаешь, кто есть кто на самом деле. — Он выпрямился в кресле и добавил: — Я хочу, чтобы ты уехала из Мадрида, и чем раньше, тем лучше.

— Хорошо. Я вылечу завтра.

— Вот и умница, Ники. Мне будет спокойнее при мысли, что тебя нет рядом со мной.

Ники поняла, что беседа закончена, и решительно встала.

— Лучше будет, если я пойду. — Она двинулась к арке, ведущей в прихожую.

Чарльз последовал за ней.

Она повернулась, подождала, пока он подойдет поближе, и сказала:

— Я рада, что мы встретились, Чарльз. Мне многое стало ясно.

— И я рад, что мы увиделись, Ники. — Он внимательно смотрел на нее, склонив голову, а потом улыбнулся: — Ты, как всегда, прекрасна.

Она кивнула, слова застряли в горле.

— Ты, должно быть, все так же мотаешься по свету, ведешь репортажи о бедствиях и всем таком прочем, — продолжал Чарльз. — Я вижу, что ты еще не замужем. Или, если быть точным, не носишь обручальное кольцо.

— Нет, я не замужем.

— И у тебя нет никого на примете?

— Есть один человек, но он появился совсем недавно.

— Ты любишь его?

— Кажется, люблю. Впрочем, не уверена.

— Ты собираешься выйти за него замуж?

— Он мне не предлагал.

— Дурак, если он этого не сделает. А если предложит? Ты согласишься?

— Не знаю.

— Я вовсе не собирался применять к тебе насилие, ты знаешь, — переменил тему Чарльз. — Однако я не в обиде за то, что ты пожелала приехать на встречу со мной в своей машине.

— Я просто проявила осторожность.

— И независимость — одну из тех черт, за которые я тебя любил.

Ники повернулась в сторону прихожей, но тут Чарльз взял ее за руку, привлек к себе и крепко обнял.

Застигнутая врасплох, Ники не сопротивлялась. Она позволила ему обнять себя, понимая, что ему необходимо сделать это, необходимо быть рядом с ней. Она почувствовала через тонкую ткань рубашки, как колотится его сердце, и у нее, словно молния, мелькнула мысль: «О Господи, он все еще любит меня». Справившись с подкатившим к горлу комком, она нежно оттолкнула его.

— Мне лучше уйти, — мягко произнесла она и, против воли протянув руку, дотронулась до его щеки. — Пожалуйста, не беспокойся, я никогда не предам тебя, Чарльз.

— Я верю тебе, Ники, — сказал он, взяв ее за руку и провожая к входной двери. — Я доверяю тебе… свою жизнь.

Оказавшись одна в своем номере, Ники разревелась.

Она лежала на постели, отчаянно рыдая, и ей казалось, что сердце ее вот-вот разорвется. Она плакала о Чарльзе и его опасной одинокой жизни, которую он избрал для себя; она плакала от жалости к себе, от воспоминаний о некогда пережитом ими вместе и от сознания того, как много им не суждено было вместе пережить.

В конце концов она успокоилась и взяла себя в руки. Она полулежала на подушках, обдумывая случившееся за прошедшие несколько недель. И не без оснований чувствовала угрызения совести оттого, что приписывала Чарльзу самые ужасные прегрешения. Как она могла подумать, что он преступник — торговец оружием или наркотиками. Уж она-то должна была знать, что это невозможно.

Да, он принес в жертву ее, их любовь, их будущее, будущее их детей, которые могли бы у них родиться. Но сделал он это во имя благородного дела. Он совершил это во имя своей страны. Ну конечно же, ей надо было догадаться, что нечто подобное всему причиной, а не какое-то грязное дельце. Ведь семья его матери, знатные Клиффорды Пулленбрукские, служили английской короне с незапамятных времен. Честь, долг и преданность родине воспитывались в Чарльзе с рождения. И он просто-напросто пошел по стопам своих предков.

В это отпускное время года парижане разъехались по курортам, и город подвергся нашествию туристов. Париж наводнили иностранцы, но Ники не обращала на это внимания — оказавшись здесь она испытала радость и облегчение.

Она плохо знала Мадрид. До этой поездки она была там всего один раз и не имела желания оказаться еще раз. Последние двое суток оставили тяжелый след в ее душе, особенно вчерашняя встреча с Чарльзом, и она знала, что теперь Мадрид будет всегда вызывать у нее дурные воспоминания.

Ей удалось вылететь в Париж в субботу в конце дня, и по приезде она остановилась в гостинице «Афинская площадь». Кли вернется только в воскресенье вечером, и встреча их состоится не раньше понедельника. А до тех пор ей надо немного побыть одной, усмирить вихрь мыслей и разобраться, что же произошло с того времени, как они последний раз виделись в Нью-Йорке в начале августа.

Хотя Ники разыскивала Чарльза Деверо вполне сознательно и желала встречи с ним, она испытала сильнейшее потрясение от одного того, что вдруг оказалась с ним лицом к лицу, не говоря уже о том, что она узнала о его тайной жизни агента британской разведки. Она плохо спала предыдущую ночь, хотя и была измучена. Проворочавшись с боку на бок, она забылась, лишь когда забрезжил рассвет.

Проснувшись около десяти, она почувствовала, что не в ладах с самой собой, а к полудню тоска уже цепко держала ее в своих тисках. Она была такой острой, что граничила с нервной депрессией. В отчаянной попытке избавиться от нее Ники оделась и вышла из гостиницы.

Оптимистка по натуре, живая и веселая, Ники не привыкла долго унывать. Вот и теперь она надеялась, что солнце и прогулка по знакомым улицам и любимым местам помогут ей развеяться.

Сколько Ники себя помнила, она всегда чувствовала духовное родство с Парижем. Это был ее город, город ее счастливого детства. Она стремительно шагала вперед и вперед, надеясь вновь обрести юношескую беспечность. Быть может, радостные воспоминания прошлого смогут отогнать демонов настоящего.

Ники печалилась не о себе — о Чарльзе. Давным-давно, задолго до того, как они познакомились, он ступил на опасный путь, и теперь для него нет возврата. Он сделал выбор, который привел его в ту конспиративную квартиру в Мадриде, где они вчера встретились. Решив служить своей стране, он выбрал жизнь в невидимом и опасном мире шпионажа, мире подполья, тайн, слежки, двуличия, двойной игры и зачастую смерти.